В то же время Аристотель отмечал, что политические свободы далеко не всегда совпадали с личными: тираны, например, господствуя над обществом полиса, не в большей степени вмешивались в частную жизнь граждан, чем демократически управлявшиеся общины, предоставляя им жить как хочется. Более того, развитию науки, философии, литературы и искусства политическая активность гражданина только мешала, отбирая у него время досуга. Одним из очагов культурного переворота в Греции конца архаического периода был Милет, управлявшийся тиранами. Культурный расцвет римских городов приходится отнюдь не на эпоху республики, а на период империи, устранившей граждан из политической (но не общественной) жизни.
Наличие досуга, обеспеченного гарантированным минимумом со стороны гражданского коллектива, и свободы от жесткой регламентации поведения индивида в рамках сообщества своих граждан – были необходимыми предпосылками развития творческой активности античного гражданина. В рамках системы греческих полисов, а затем системы римских муниципиев и колоний граждан античный гражданин имел возможность свободно и беспрепятственно перемещаться и активно включаться в культурную жизнь на новом месте. Такая “горизонтальная мобильность” способствовала разрушению традиций культурной замкнутости, основанной на жесткой регламентации быта. Результатом был качественный культурный скачок античных народов, искусство, архитектура, религия или философия которых явно отличается от соответствующих культурных достижений других древних народов, прежде всего динамичностью, реалистичностью, близостью к человеку и способностью к развитию и совершенствованию. Поэтому и наука, основанная на рациональной логике как системе, возникла именно в античном мире, хотя не все ее направления имели предпосылки для развития.
Освобождение от традиционных канонов вело к распространению религиозного индифферентизма. Если в других обществах этот процесс сопровождался появлением новых форм религиозности, то в античности на смену религии как орудия познания мира приходит философия. Такой же рационализации подверглись и наиболее социально значимые архаические ритуалы. Испытания священных царей “выродились” в атлетические состязания. Хоровое пение гимнов богам, призванных формировать порядок и гармонию в космосе, стало певческими состязаниями. Дионисийские ритуалы породили театр. Ритуальные сражения с олицетворявшими периода годового цикла животными стали заурядной травлей зверей в цирках. Человеческие жертвоприношения духам умерших превратились в гладиаторские бои.
Рационализация практики шла рука об руку с рационализацией мышления. Сомнение и неприятие на веру стало характерным явлением общественной жизни. Большую роль в его распространении сыграли софисты. Их рассуждения особенно остро высветили диалектическую двуединость привычных понятий. Это порождало тесную связь оптимизма и пессимизма в мироощущении. Отчетливо осознавая несовершенство человеческой природы, неодолимость смерти, недостижимость абсолютной истины, греки и римляне тем не менее чувствовали себя достаточно свободно и комфортно в мире, очерченном пределами их гражданского коллектива. Даже удаляясь от него, они могли рассчитывать на возможность поддержки родного коллектива в случае неудачи их личной инициативы. Вероятно, в этом ключ жизнеутверждающего мироощущения античного человека.
Эпоха становления полисного строя оставила в наследство античной цивилизации дух состязательности (агон) в различных сферах деятельности. На его формирование оказала влияние обстановка территориальной экспансии, технического и экономического подъема, возникновения новых общественных отношений, условия постоянной борьбы за власть различных социальных групп. Агонистическое начало выражалось в стремлении быть не хуже других, а по возможности и лучше, то есть отличиться в тех сферах деятельности, которые лучше отвечают личным способностям. Широко известны атлетические соревнования древних греков, как то Олимпийские, Истмийские и другие игры. Традиция называет атлетами таких известных “гуманитариев” как Платон, Пифагор и Эврипид. Постоянными были соревнования хоров, драматургов. Философы постоянно вступали в публичную полемику. Специально преподается и изучается искусство спора (эристика). На пирах соревновались в исполнении сколий, а простоватые спартиаты – в лаконизме. Стремясь к славе, сиракузский тиран Дионисий Старший сочинял трагедии и в 367 г. до н.э. его “Выкуп Гектора” получил первую награду в Афинах.
Вместо анонимности творческих достижений, присущей другим древним и средневековым цивилизациям, античность славила личную творческую индивидуальность. Люди, завоевавшие известность различными проявлениями интеллектуального превосходства, считались у греков мудрецами. Уже в начале классической эпохи сложился канон семи мудрецов, к которым относили Фалеса из Милета, Солона из Афин, Хилона из Спарты, Бианта из Приены, Периандра из Коринфа, Питтака из Митилены, Клеобула из Линда (иногда называли другие имена). Римляне мудрейшим из греков признавали Пифагора. Жизнь ради познания не столь уж редко встречалась в античности. Даже в более консервативном и склонном к коллективизму Риме интеллектуалы и эрудиты вроде Квинта Муция Сцеволы или Марка Туллия Цицерона отдавали политике лишь часть своей натуры, а такие как Помпоний Аттик или Марк Теренций Варрон и вовсе сторонились ее.
Отсутствие строгой регламентации давало античному гражданину относительную свободу в выборе приложения своих сил. Это стимулировало поиски своего места в жизни: конкретные – в полисном мире, и интеллектуальные – поиски места в космосе. Широкая вариативность мировосприятия грека и римлянина существенно расширяла степень его внутренней свободы и готовность к принятию нового – следовательно, обеспечивала повышенную приспособляемость к разнообразным условиям. Античное общественное мнение поощряло личные творческие достижения. В Греции это было художественное, философское, научное творчество. В Риме – политическое, экономическое, военное. Родной город Анаксагора Клазомены выпустил монету с изображением знаменитого философа. А Лампсак, где Анаксагор умер, устроил ежегодные каникулы для детей в его честь.
в начало
Почитание традиций
Идеологическим обоснованием сплоченности гражданского общества было почитание предков и богов. Древние греки и римляне имели “веселую” с современной точки зрения религию. Их боги поведением и поступками были близки и понятны человеку. Произошло это потому, что отношения с богами в гражданском обществе подверглись столь же предельной рационализации, как и отношения людей между собой. Однако рационализм древних греков и римлян имел те же ограничения, что и прочие проявления их личностных устремлений.
Как и у других народов древности, жизнь греков и римлян была пронизана магико-мифологическими представлениями. Проникновение правового рационализма в отношения античных граждан и общества обусловило и рационализм в общении с богами. Каждая община имела своих богов, но при этом естественно было почитание и чужих богов. Очень рано свои и чужие боги были объединены мифологическими генеалогиями, которые имели выход и в мир людей. Религия объединяла античных людей, так сказать, “по горизонтали”, сглаживая социальные барьеры между полисами. Религиозные праздники и игры в честь наиболее почитаемых богов, таких как Зевса Олимпийского, Посейдона Истмийского, Аполлона Дельфийского и др., стали общегреческими. Тем самым формировалось представление о единстве всех эллинов.
В то же время связь аристократических родов с богами в качестве предков делала богов важнейшим стабилизатором общественных отношений в самих полисах, гарантом незыблемости традиций, перешедших от предков. Гражданский коллектив, много давая своим членам, поэтому и сам выступал в качестве высочайшей ценности для своих граждан. Отнюдь не случайно в период рождения римской историографии М. Порций Катон в сочинении о началах римской государственности не упомянул ни одного конкретного персонажа, ни одного имени. Героем его труда выступала сама римская община. Незыблемость устоев гражданского общества обеспечивалась не только сплоченностью сограждан, но и их верностью поколениям граждан, живших до них.
Поэтому традиции, у истоков которых стояли боги, были важнейшим ориентиром, обеспечивавшим стабильность полисной жизни. Естественно, что греки и римляне с подозрением относились к создателям интеллектуальным новшеств, ставивших под сомнение авторитет традиций, почитание богов и, как следствие, подвергавшие опасности единство и прочность гражданского коллектива. Даже в эпоху культурного расцвета Афин друг Перикла философ Анаксагор был осужден, а затем изгнан из города за сомнения в существовании богов и проповедь рационализма в трактовке космических явлений. В частности он считал Солнце раскаленным камнем, вращающимся вокруг Земли, а не богом Гелиосом, совершаюшим ежедневный объезд неба на квадриге солнечных коней. Космос, в котором правили боги, был гарантом устойчивости включенного в него полисного мира. Свобода, допускавшаяся обществом для гражданина в его частной жизни, была недопустима в публичной практике, где следовало в первую очередь считаться с мнением коллектива.