Русь и Золотая Орда: организация власти
Попавшим под власть завоевателей русским людям пришлось учиться жить в новых условиях, при новой государственной системе.
Но прежде чем была организована целая система золотоордынского властвования, между Русью и Золотой Ордой непосредственно вслед за покоренном устанавливались отношения господства и подчинения, хотя и не успевшие вылиться в законченные формы. Под 1243 г. в той же летописи читаем запись: «Великий князь Ярослав (брат Юрия Всеволодовича, убитого на реке Сити, и его преемник на Владимирском столе) noexа в татары к Батыеви, а сына своего Константина посла к Kaнови. Батый же почти Ярослава великою честью и мужи его и отпусти и рек ему: “Ярославе! буди ты старен всем князем в Русском языце". Ярослав же возвратился в свою землю с великою честью?». Великий xaн не удовольствовался визитом Константина, Ярослав сам должен был ехать на берега реки Орхона в ханскую ставку. В 1246 г. известный францисканец Плано Карпини, отправленный римским папой во главе миссии к монгольскому хану с целью собрать сведения относительно татар, которыми европейцы, напуганные вторжением Вату и Европу, стали сильно интересоваться, встретил в орде русского князя Ярослава. Плано Карпини в своем отчете рассказывает, между прочим, о том, что ему и князю Ярославу татары оказывали предпочтение. Кроме Владимиро-Суздальской земли, за Ярославом был утвержден и Киев. Но сам Ярослав в Киев но ездил, а поставил там в качестве своего наместника боярина Дмитра Ейковича. Завоеванные татарским войском русские земли не вошли непосредственно в состав Золотой Орды.
Взимание дани и установление власти.
Золотоордынские ханы рассматривали русские земли как политически автономные, имеющие свою собственную власть, но находящиеся в зависимости от ханов и обязанные платить им дань — «выход». Кроме «выхода» существовали экстренные выплаты – запросы. Если хану нужны были средства на войну, то он направлял на Русь неожиданный «запрос», который взимался также неукоснительно. Огромные богатства уходили на подарки хану, его родичам, послам, на взятки придворным и подкуп ордынских чиновников.
Князьям и населению было объявлено, что отныне высшим правителем Руси является глава Монгольской империи, а непосредственное управление осуществляет хан Бату. За ордынским ханом закрепилось название «царь»[3]. Русские феодальные княжества стали в вассальные отношения к хану. Все уцелевшие во время нашествия князья должны были явиться к Бату и получить от него ярлык – жалованную грамоту, которая подтверждала его полномочия на управление княжеством. Зависимость от ханов выражалась в том, что русский великий князь садился на своем столе «пожалованием царевым», т. е. ханским. Это делалось от имени хана либо митрополитом русским, либо уполномоченным ханским. Посаженный на стол от имени хана князь ставился в то же время под контроль ханской власти. Это относится уже не только к великому князю, а и к другим князьям. Контроль этот осуществляли баскаки. Курский баскак Ахмат держал баскачество курского князя, другие - по другим княжениям.
Но уже с конца XIII в., точнее — с первой половины XIV в., татарские баскаки исчезают. Сбор татарской дани возлагается на русских князей под ответственностью великого князя. Власть хана по отношению к этим вассальным князьям формально выражалась еще и в том, что эти князья утверждались на своих княжеских столах ханами через вручение им ярлыков. Старший среди князей, или великий князь, тоже получал особый ярлык на великое княжение. Татарский “выход” должны были платить все. С этой целью татары и производили переписи населения. Для первой переписи и сбора дани Бату послал баскаков. Новая перепись была произведена, как мы видели, в 1257 г. при хане Берке, который прислал для этого уже специальных численников. Эти численники, согласно показанию Лаврентьевской летописи, поставили десятников, сотников, тысяцких и темников. В 70-х годах ХIII в. была новая перепись при хане Менгу-Тимуре. О годе этой переписи источники говорят неясно. О других татарских переписях наши летописи не упоминают, но в других источниках мы имеем указания на продолжение этой практики.
Мы не знаем, как именно производились переписи в целях собирания дани до татар, но мы имеем совершенно точные факты о взимании дани и единицах обложения («рало», «плуг», «соха»). Этими уже готовыми единицами обложения и воспользовались татары.
Татищев сообщает, что в 1275 г. великий князь Василии Ярославич «привез хану по полугривне с сохи, или с двух работников, и что хан, недовольный, данью, велел снова переписать людей в России». Тут мы, по видимому, имеем неудачную попытку Татищева объяснить сущность сохи: соха едва ли была представлена двумя работниками, но, конечно, Татищев не выдумал здесь сохи, а взял ее из летописи, до нас не дошедшей. В ярлыке хана Менгу-Тимура российским митрополитам, писанном между 1270 и 1276 гг., мы имеем перечень повинностей, которые ложились на население завоеванных русских земель, но от которых избавлялось духовенство.
Тот же, только несколько расширенный перечень мы имеем и в ярлыке хана Узбека 1313г. митрополиту Петру. Здесь дважды говориться о «поплужном». В ярлыке 1270-1276 гг. называются и сборщики поплужного, причём оказывается, что эти сборщики не ханские, а русских князей. От «числам» и вытекающей из него обязанности платить дань избавлено было только духовенство. Такова была политика татарских ханов по отношению к церкви, которую ханы совершенно справедливо считали политической силой и использовали в своих интересах. И ханы в этом отношении не ошиблись: публичная молитва духовенства о ханах внедряла в массы мысль о необходимости подчинения татарской власти.
Кроме дани татары требовали от русского населения некоторых повинностей, без которых татары не могли осуществлять своей власти.
Всю территорию захваченной страны они делили на тумены или тьмы – округа, способные выставить в ополчение на случай войны по 10 тыс. боеспособных мужчин. Народ в туменах распределялся по тысячам, сотням и десяткам. В Северо-Восточной Руси завоеватели образовали 15 туменов; в южной Руси – 14 туменов.
Как мы уже видели, с покоренных земель татарские ханы требовали, прежде всего, денег и людей. Освобождая духовенство от этих повинностей и платежей, ханы освобождали его и от поставки воинов, подвод, ямской повинности. Собирание воинов с покоренных народов - это обычный прием татарской власти. Что касается других повинностей, где применялась непосредственно людская сила, то здесь надо, прежде всего, указать на ямскую повинность, которая, по-видимому, не сразу стала натуральной. В первом известном нам ярлыке «ям» значит вид дани. Но татарские ханы ввели и «ям» как повинность поставлять лошадей татарским послам и чиновникам. Суть ее состояла в том, что Русь включалась в общую систему путей и сообщения Монгольской империи. Через определенные расстояния на проезжих путях устраивались конюшни и постоялые дворы. Служило там окрестное население, которое и поставляло коней. Такой пункт назывался ям, а его служители ямчи[4]. Задачей ямчи было обеспечить безостановочное движение гонцов с ханскими поручениями, держать наготове и представлять свежих коней проезжим послам и чиновникам.
Но, как было сказано выше, сбор дани выполнялся татарскими чиновниками сравнительно недолго. Уже с конца XIII в. эта обязанность была возложена на русских князей. Они сами и по-своему должны были ее собирать и доставлять в Орду. Все князья должны посылать своих данщиков, но собранные суммы сдаются в казну великого князя, который и является ответственным перед ханом за «выход». Размеры «выхода» не были устойчивыми. Сумма дани менялась в зависимости от различных обстоятельств: то сами князья, конкурируя друг с другом из-за великого княжения, накидывали суммы, то ханы увеличивали эти суммы, руководствуясь разными соображениями. Нам известны некоторые цифры. Великий князь Владимир Дмитриевич платил «выход» в семь тысяч рублен, Нижегородское княжество - полторы тысячи рублей и т. п.
Еще одним средством удержания Руси в повиновении были неоднократные монгольские набеги. По подсчетам историков, во второй половине 13 века враг вторгался в русские пределы четырнадцать раз.
Отношения русского народа с татаро-монгольским.
Русские князья по большей части осознавали могущество Золотой Орды и старались пока мирно уживаться с завоевателями. В тех условиях это был единственный способ уберечь свой народ, население своего княжества от гибели или от угона в рабство. Начало такой примирительной политике положил Ярослав Всеволодович. Его сын Александр Невский продолжил ее. Князь Александр неоднократно ездил в Орду, побывал в Монголии и сумел расположить к себе монгольскую знать. Так как хан считался государем Руси, вопросы очередности при получении ярлыков решались при ордынском дворе. Нередки были интриги между князьями, задаривание высокопоставленных монгольских чиновников, клевета и оговоры соперников. Правительство Золотой Орды было заинтересовано в раздувании этих раздоров. Постепенно ханы настолько уверились в покорности Руси и ее князей, что в 14 веке отозвали своих представителей собирать дань и привозить ее в Орду. Именно это право стало впоследствии сильнейшим орудием в руках такого умного и изворотливого политика, как московский князь Иван Данилович Калита. У московских властей появилась возможность накапливать средства для привлечения сторонников и устрашения противников.
С ослаблением Орды во второй половине 14 века иго стало менее тяжелым. Начавшаяся дробиться степная держава уже не могла организовывать большие нашествия на Русь, а частые набеги разрозненных кочевых отрядов русские научились отражать. Попытка карательного похода против Московского княжества в 1380г. закончилась катастрофическим разгромом ордынских войск на Куликовом поле. Правда, через два хан Тохтамыш все-таки обманом взял Москву и сжег ее, но это уже были последние десятилетия относительного единства и могущества Орды.