Проблема "христианство и экология" предельно заострена в наше время. "Христианство создало цивилизацию захвата и порабощения природы". "Христианская цивилизация оказалась самой жестокой". "Библия отрывает человека от природы и противопоставляет его всему миру". "Христианский антропоцентризм разрушил весь мир". Таков накал экологической критики христианства.
Эта волна критики христианства была поднята статьей Л.Уайта "Исторические корни нашего экологического кризиса", опубликованной в конце 60-х годов.1 Согласно Л.Уайту, корни современного экологического кризиса нужно искать в Библии - в Ветхом и Новом Завете. Библейское отношение человека и природы, с его точки зрения, "экологически высокомерно", рационально и утилитарно. Его сущность - страх, трепет и власть. Библейский Бог, обращаясь к человеку, говорит ему: "Да страшатся и да трепещут вас все звери земные, и весь скот земной, и все птицы небесные, все, что движется по земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они" (Быт 9.2.).2
Исследуя логику современной антихристианской тенденции в экологии, обозревая обширные пространства завоеванной ею территории в философии, всматриваясь в нее, можно предположить, что она движется к следующему основному сущностному выводу.
Библия - это завет эгоистически влюбленного в человека Бога, который противопоставил человеку весь остальной мир и отдал его ему во власть. Весь сказочный мир сотворенной природы с ее райскими рощами и тихими реками, с ее "литургией трав, поющих птиц и деревьев"3 Он отдал во власть Своему "избранному", Своему "любимому творению", отдал на потребу ненасытным аппетитам человека ("человек - потребитель Вселенной"). Божественный любимец поставил весь мир на грань экологической катастрофы, на грань его полного и бессмысленного уничтожения. Почему Бог заключил этот гибельный завет с человеком? Почему Он не усмотрел в человеке эгоизма глобального уровня, огромной разрушительной силы? Взгляд Бога не проницателен? Его взгляд ограничен эгоистической неразумной влюбленностью в свое "последнее творение"? Бог эгоистичен? Бог неразумен? Бог сделал неверный выбор? Умирающий мир не заслужил чудовищной ошибки Бога.
Таким образом, экологический кризис переводит драму взаимоотношений Бога, человека и мира на новый уровень. Перед лицом гибнущей оскверненной природы, перед лицом обезображенной земли сам акт ее божественного творения представляется нелепым, лишенным смысла. Создать прекрасный мир природы и отдать его на поругание ничтожному и потому высокомерному существу - человеку? Зачем? Какой смысл в этом случае приобретает акт творения мира? Что это - акт божественной безжалостной забавы или эксперимент холодного любопытствующего экспериментатора? Каким бы ни был ответ, современный эколог хочет сказать Богу Великого Завета: "Ступай и не приходи более".
"Ступай и не приходи более". Эти слова из "Легенды о Великом Инквизиторе" Ф.М.Достоевского готовятся сказать Богу не только экологи, чей гнев связан с ответственностью за гибнущую планету. Их праведные вопрошания хотят присвоить себе те, кто строит сегодня пирамиду мировой власти.4 Архитекторы Нового Мирового Порядка жаждут прокричать христианскому Богу: "Уходи навсегда!" Христианский Бог мешает им "осчастливить" обезличенное человечество в новом мировом муравейнике.
Антихристианская экология, таким образом, может открыть дорогу победоносному вторжению в духовное пространство планеты новой идеологической парадигмы, стремящейся к всеохватывающему контролю и окончательному порабощению души человека, к его обезличиванию под флагом "экологического императива".
Персоналистическая теодицея и экология
Начиная с Ф.М.Достоевского, в нашей отечественной религиозной философии складывается персоналистическая теодицея. Ее развивают в своих трудах Н.А.Бердяев, В.В.Розанов, И.А.Ильин, Н.О.Лосский. Сущность персоналистической теодицеи подробно рассмотрена Н.О.Лосским в таких трудах, как "Бог и мировое зло", "Достоевский и его христианское миропонимание" (гл. "Теодицея Достоевского").
Рассмотрим особенности персоналистической теодицеи на материале исследований Н.О.Лосского.
Теодицея - это религиозно-философское учение, которое стремится дать ответ на вопрос, как совместить существование в мире зла и несправедливости с признанием всемогущества и милосердия Бога, создавшего этот мир. Теодицея (от греч. теос - бог и дике - справедливость) - это учение об "оправдании Бога". Термин "теодицея" был предложен философом Г.Лейбницем, который написал сочинение под этим названием в 1710 году.
С точки зрения Н.О.Лосского, данное религиозно-философское учение возникает и развивается в основном в пределах христианского миропонимания (или в предхристианских философских исканиях, например, в сочинениях Плотина, который дал подробнейшую для древнего мира теодицею). Но в основном теодицея - это проблема христианина, проблема человека с разбуженной совестью. Чуткая совесть христианина, его теплом божественной любви отогретое сердце делают его неравнодушным к злу и несправедливости. И потому, чем более проникается человек христианским миропониманием, "тем настоятельнее встает вопрос, как мог всемогущий и всеблагой Бог сотворить наш мир, столь глубоко пронизанный всевозможными видами зла".5 Чем с большею полнотою христианство охватывает "весь состав личности", тем требовательней и огненней человек вопрошает Бога: "Откуда зло?" "Почему плачет дитя?" И с этой болевой точки сострадания и любви и рождается русская теодицея.
Русская теодицея персоналистична. Этим она существенно отличается от теодицеи Г.Лейбница, его учения о "предустановленной гармонии", согласно которой "зло есть необходимый момент в гармонии целого", зло необходимо, чтобы уравновесить добро. В теодицее Лейбница угадывается холодное сердце философа-масона, по существу равнодушного к страданию, его высокомерный ум, рассматривающий мир как абстрактную гармонию, составленную из людей-атомов-марионеток.
Чуткая совесть христианина не может примириться с необходимостью зла. "Совесть христианина, - пишет Лосский, - неумолчно свидетельствует, что всякое зло есть нечто не должное и не необходимое."6 Исследуя теодицею Достоевского, он обращает внимание на отвращение, которое вызывала у русского писателя мысль о том, что "зло необходимо", что человечество согласится принять "предустановленное" счастье и гармонию, зная, что для этого "необходимо" "замучить всего лишь одно только крохотное созданьице".
Мир несовершенен. "Мир во зле лежит". Но вина за все несовершенство мира лежит не на Боге и не на мире, Им сотворенном, а только и исключительно на человеке. Лосский цитирует "Записные тетради Достоевского": в будущей жизни "увидит человек, что все, решительно все на свете в его земной жизни от одного только него и зависит".7 "Делая человека ответственным, христианство тем самым признает и свободу его". "Человек - существо свободное; ничто не вынуждает его совершать дурные поступки; если человек отклоняется от пути добра и вступает на путь зла, он страдает и не имеет права сваливать вину на других, на среду или на Бога, будто бы плохо сотворившего мир".
Человек как существо свободное, пишет Лосский, "может вступить на путь враждебного или равнодушного к другим существам обособления от них, но он же может свободно обнять своею любовью весь мир и тогда осуществится абсолютное божественное добро, ради возможности которого и сотворен мир Богом".8 Первая тенденция антропоцентрична, вторая - персоналистична.
Антропоцентризм противопоставляет человека миру, природе, обществу. Он зародился в философии софистов. Основной принцип его сформулирован Протагором: "Человек есть мера всех вещей". Антропоцентризм ставит человека в центр вселенной, на место Бога, что порождает нравственный релятивизм и понижает систему ценностей человека до уровня потребительских и гедонистических.
Тенденция современного общественного развития антропоцентрична. В этой тенденции, пишет Лосский, Достоевский усматривал основную причину зла, исказившего жизнь человека. Люди "неестественно отделились один от другого". "Проблема замкнутой в себе личности, проблема отъединения, ощущаемого в глубине сознания грехом и приводящего в конечном счете к катастрофе”, - центральная проблема творчества Достоевского9.
Итак, антропоцентрическая устремленность порождает "отъединенность" - "основную форму зла". Она создает и воспроизводит социальную атмосферу отчуждения и обезличивания. Противопоставляя человека природе, она строит антиэкологическую идеологию господства над природой, порабощает природу гедонисту и потребителю, порождает экологический кризис.
Персонализм противоположен антропоцентризму. Вместо отпавшего от Бога индивидуалиста, персонализм сосредоточен на Личности, то есть на человеке как образе и подобии Божьем. Человек перед Богом - основная тема персонализма. Персонализм рассматривает человека как существо, наделенное божественными дарами - свободой, совестью, разумом, способностью любить, стремящегося к осуществлению высших ценностей - Истины, Добра, Красоты. "Христианский идеал ставит человека безмерно высоко."10 Но эта высота не отъединяет личность от мира. Наоборот, человек как личность в персонализме - это человек "вовлеченный", открытый миру, болеющий о мире, спасающий мир. Преображение мира начинается с преображения души человека - с ее движения к Богу.
Русский персонализм имеет особенности, отличающие его от французского, немецкого, американского персонализма. Лосский выделяет три особенности, исследуя теодицею Достоевского, - литургизм, "мощь добра", экологичность. Эти особенности взаимосвязаны.