Тип 3. Участки с повышенной концентрацией специалистов нематериального производства и иждивенцев (главным образом студентов) при пониженной концентрации квалифицированных рабочих материального производства. Такие участки встречаются на «учебно-научном» Юго-Западе Москвы, а также частично в центре города.
Тип 4. Участки, где нет преобладания какой-либо одной категории в социально-профессиональной структуре населения. Этот тип характерен для периферии Москвы, недавно застроенной и заселенной в соответствии с очередностью нуждающихся в жилплощади. Здесь еще не сложились выраженные функциональные профили, поэтому для таких районов характерен «усредненный» состав населения.
Вернемся теперь к табл. 6. Один из важнейших экологических параметров городской территории - загрязнение атмосферного воздуха вредными выбросами от стационарных источников загрязнения - промышленных предприятий, бытовых котельных, теплоэлектроцентралей и т.д. При этом следует подчеркнуть, что существенный «вклад» в загрязнение атмосферы Москвы вносит автомобильный транспорт, который в данном расчете не учтен. В качестве величины характеризующей экологическую обстановку, принят показатель цельного выброса загрязняющих веществ с единицы площади (т/км2/год). Разница между районами по этому показателю весьма существенная. В среднем по Москве с 1 км2 площади в 1988 г. в атмосферу поступало 313,7 т вредных веществ. Однако в ряде районов эта величина была менее 100 т (Фрунзенский - 41,2, Железнодорожный 42,2, Красногвардейский - 40,1, Октябрьский - 42,1, Кунцевский - 55,7, Ленинградский - 68,2 и т.д.). Несколько районов явились по этому показателю печальными «рекордсменами», с их территории в атмосферу города поступило более 500 т/км2 (Люблинский - 1080. Тимирязевский - 960,5, Таганский - 836,2, Пролетарский - 903,4, Куйбышевский - 757,2, Гагаринский -519,1, Москворецкий - 511,3). Совершенно очевидно, что жизнь населения в этих районах весьма осложнена неблагоприятными экологическими условиями, так как значительная часть загрязняющих воздух веществ концентрируется вблизи источника загрязнения.
Анализируя состояние экологической защиты населения обратим внимание на то, что хотя в Москве и имеются отдельные районы, где улавливается до 90 % общего количества выбросов, есть немало и таких районов, где очистные сооружения улавливают всего 5-8 % выбросов. Соответственно и степень оборудованности источников поступления вредных веществ в атмосферу весьма различна. В одних районах более 60% всех источников загрязнения атмосферы имеют очистные сооружения, в других же этот показатель находится на уровне 16-22%. Приведенные цифры достаточно наглядно характеризуют уровень экологического бескультурья не только руководителей московских предприятий но и руководителей московских районов и служб, обязанных контролировать состояние окружающей среды города.
Определенным индикатором состояния медицинской защиты населения в разных районах города является, в частности, их обеспеченность медицинским персоналом. Из табл. 6 ясно, что численность врачей на 10 тыс. населения в 11 районах Москвы не превышает 30 (от 22,6 до 29,8), а среднего медицинского персонала 55 человек (от 40,1 до 54,4), при этом в трех московских районах число врачей превышает 75, а среднего медицинского персонала 100 человек (до 150). Даже наличие крупных клинических больниц, которые обслуживают весь город, не может объяснить столь явный перекос в распределении возмо-жностей для получения медицинской помощи населением.
Таковы внутригородские различия по некоторым показа-телям, которые с разных сторон характеризуют социально-экологическую обстановку в районах Москвы. Разнообразие контактов с различными средами увеличивается или умень-шается в зависимости от пространственной мобильности человека и его социальной активности. Следовательно, наименьшим оно может быть у самых младших и старших возрастных групп. Различные профессиональные группы городского населения могут характеризоваться определен-ным сочетанием взаимодействий с некоторой суммой антро-поэкологических микропространств города. Это обстоятель-ство важно учитывать при анализе проблем городской экологии человека на популяционном уровне.
На основании достижений прошлого и современности, сбалансированного сочетания основных функций общественного здоровья у различных групп населения необходимо всемерно добиваться повышения уровня социально-психологического здоровья (оптимума) как каждого отдельного человека, так и всего населения любого города (соответственно, конечно, и сельской местности). При этом необходимо учитывать концентрированные, в сущности уникальные возможности развития психологического здоровья, которые создает городская среда. Но наряду с этим, важно исследовать и негативные факторы, определяемые влиянием некоторых явлений массовой культуры, снижающих возможности творческого труда (культурно-физическое здоровье, самозамыкание индивида), аномалии социального поведения, влияние моды, субкультурных тенденций (в частности, среди молодежи). Здесь же могут обнаруживаться глубокие связи с теневой экономикой.
Развитие психологического здоровья, сбалансированность общественного здоровья в городе основываются на использовании новых достижений науки и техники. Этим целям служат интенсивные технологии, обладающие высокой положительной социально-экономической эффективностью. При их применении существенно снижается объем используемых ресурсов (энергии, металла и т.п.) на единицу продукции, а следовательно и загрязнение окружающей среды. Использование интенсивных технологий резко сокращает потребность в промышленном оборудовании и производственных площадях и, соответственно, предотвращает деградацию среды, возникающую при производстве данного оборудования и строительстве. Интенсивные технологии значительно уменьшают потребность в рабочей силе, что дает весьма заметный социальный и экологический эффект.
На основе анализа особенностей интенсивных технологий разработаны нормативы экологичности производства той или иной продукции, которые должны стать важной характеристикой модернизации предприятий, а также экологической эффективности технологических процессов.
Для городов очень важна проблема гибкого сочетания различных типов антропоэкологических микросистем (производственных, информационных, социально-культурных, ландшафтно-архитектурных и т.д.). Концентрировать и сосредоточивать для выполнения крупных социальных целей материальные, энергетические, информационные потоки, осуществляя в то же время и определенное их рассредоточение, необходимое для реализации функций общественного здоровья, удастся лишь при условии создания в городах маршрутов здоровья, включающих разнообразные рекреационные зоны, соответствующие генофенотипическим особенностям определенных групп людей. Это означает, с одной стороны, необходимость проведения локальных социально-диагностических исследований, а с другой — потребность в комплексном проектировании, минимизирующем спектр антропоэкологических форм утомления и напряжения городской популяции. В отечественной науке уже формируются научно-практические представления, которые позволяют оптимизировать функции здоровья населения в городе. Среди них может быть названа концепция естественно-искусственного поселения. Разрабатывается представление о городе будущего как экополисе (метафорически определяемом как город-лес и сад, т.е. симбиоз первой, естественно-биосферной, и второй, созданной людьми, искусственной природы).
Барбаш Н.Б. Город Москва на социальной карте //Прогнозное социальное проектирование: теория, метод, технология. М., 1989.
Баранов А.В. Урбанизация и социальные лимиты жизни человека //Урбоэкопогия. М.,1990.
Вишаренко В. С. Принципы управления качеством окружающей среды городов // Урбоэкопогия. М., 1990.
Владимиров В.В. Идеи экологии человека в управлении городом //Урбоэкопогия. М., 1990.
Казначеев В.П. Проблемы экологии города и экологии человека //Урбоэкология. М., 1990.
Казначеев В.П., Прохоров Б.Б., Вишаренко В.С. Экология человека и экология города: комплексный подход //Экология человека в больших городах. Л., 1988.
Москва в цифрах - 1989. М., 1989.
Ревич Б.А., Сает Ю.Е. Эколого-геохимическая оценка окружающей среды промышленных городов //Урбоэкопогия. М., 1990.