Лучшим ответом на вопрос, кто прав в этом споре и насколько заслуживает внимание огульная критика мальтузианства, основанная на презумпции неограниченности природных ресурсов, плодородных земель, продовольственных запасов и плодородия почв, а также стихийной, нерегулируемой рождаемости, является анализ реального положения дел. В 1987 г. на Земле бы л зарегистрирован пятимиллиардный житель. По прогнозам специалистов, к началу будущего века население Земли может достигнуть более 6 миллиардов человек. Наиболее быстрый прирост населения происходи., как правило, в наименее развитых в социальном и экономическом отношении странах Азии, Африки и Латинской Америки. Именно в этих странах, прежде всего на Азиатском и Африканском континентах, острее всего чувствуются нехватки продовольствия, жилья, возможностей для образования и поддержания современного уровня здравоохранения. По существующим подсчетам, около трети населения Земли живет в условиях хронической бедности, около 800 миллионов — в условиях голода или недоедания. В то же время в ряде стран Европы показатели рождаемости постоянно снижаются. По имеющимся подсчетам, сохранение этой тенденции уже в будущем столетии может привести к резкому сокращению численности населения многих европейских стран. Можно поэтому утверждать, что уровень рождаемости и прирост населения не являются чисто биологическим процессом и не подчиняются чисто биологическим законам. Из этого же следует, что решающими факторами демографических изменений являются социокультурные механизмы и регуляции. Население в тех странах, где жизненный и культурный уровень ниже, растет существенно быстрее, чем в экономически и культурно более развитых обществах. Объяснение этому следует искать в том, что в более богатых странах воспитание ребенка — чрезвычайно дорогостоящий процесс, поскольку в условиях научно-технического прогресса на это требуется расходовать очень много средств, связанных с затратами на общее и профессиональное обучение. Воспитать же, прокормить и одеть ребенка при крайне низких общесоциальных и культурных требованиях в бедных странах легче, и к тому же уровень сознания и сила традиций, отрицающих регуляцию рождаемости, не позволяют принять обществу меры, ограничивающие быстрый прирост населения. Быстрый прирост населения происходит в силу указанных обстоятельств в странах с отсталым аграрным и техническим производством. Поэтому неспособность обеспечить население продовольствием, современным жильем, лекарствами и образованием (без чего шанс на выживание в современном мире резко снижается) зависит прежде всего от социальных, а не от чисто биологических факторов. Такая высокоразвитая в техническом и научном отношении страна, как США, оказывается способной обеспечить продовольствием не только свое собственное население, но и население других стран, и именно благодаря своему научно-техническому развитию, позволяющему производить все необходимые сельскохозяйственные продукты и сырье с помощью лишь небольшой части всего трудозанятого населения: в сельском хозяйстве США занято лишь 2,8% общего числа работающих. Можно с уверенностью сказать, что изменения в сфере продовольственной технологии и социальной организации, использование всех достижений современной биологической и сельскохозяйственной науки при одновременном объеме общей и профессиональной культуры населения помогли бы развивающимся странам в обозримом будущем решить или по крайней мере уменьшить остроту продовольственной проблемы. Из этого, однако, не следует, что прирост народонаселения в этом случае может продолжаться неограниченно. Во-первых, запасы пригодных для сельского хозяйства земель действительно ограниченны и площади их вследствие эрозии почв непрерывно сокращаются. Во-вторых, овладеть сельскохозяйственной технологией и производственной культурой нелегко, и на это требуется много десятилетий. В-третьих, многие развивающиеся страны продолжают тратить значительную часть своих финансовых и людских ресурсов на региональные войны и внутренние конфликты. В-четвертых, поверхность земли, пригодная для проживания людей, ограниченна, прирост же населения будет вести к созданию новых городов и уменьшению площади сельскохозяйственных угодий, Наконец, в-пятых, прирост населения упирается в ограниченность таких ресурсов, о которых Мальтус и мальтузианцы прежних времен даже не упоминали; атмосферного кислорода, пресной воды, районов, чистых от химического и радиоактивного загрязнения, и т. д.
Вследствие сказанного проблема регулирования населения и темпов его прироста становится глобальной проблемой. Отсутствие контроля в этом вопросе сможет привести к непредсказуемым негативным последствиям, связанным не только с нехваткой продовольствия и жизненных ресурсов, но и с неспособностью образовательной системы подготовить подавляющую часть народонаселения Земли к требованиям современного научно-технологического прогресса, к жизни в техносфере и к переходу на стадию информационного общества, где главным продуктом человеческой деятельности, обеспечивающим свободу и социальный прогресс, будут знания и услуги. Существенное отличие современного демографического контроля и развития как от традиционного, мальтузианского, так и неомальтузианского состоит в том, что сейчас стала совершенно очевидной несостоятельность всех форм и методов принудительного контроля. Попытки осуществления такого контроля в ряде стран азиатского региона оказались недостаточно эффективными. Стало совершенно очевидно, что осуществление демографического контроля и разумного регулирования народонаселения должно быть научно обоснованным. Это потребует гигантской воспитательной работы и постепенного, хотя и безотлагательного, изменения культурных и поведенческих стереотипов в системе брачно-семейных отношений во всех странах и в глобальном масштабе. Именно «разумность» человека представляет собой тот исходный пункт, на который можно опереться при решении демографической проблемы. Но, оставаясь реалистами, мы должны признать, что абстрактная разумность— слишком слабый механизм, который может стать действенным лишь на основе скрупулезного и всестороннего анализа конкретных социальных и культурных механизмов каждой страны, каждого региона, конкретных исторических и этнических традиций, в рамках которых предстоит осуществлять разумное регулирование темпов прироста и структуры народонаселения. В этих пунктах интересы философии пересекаются с интересами психологии, этнологии, социологии, демографии и культурологии, что, возможно, со временем приведет к формированию особого демографического сознания.
Проблемы войны и мира
Войны, известные как особая форма насильственного вооруженного решения тех или иных социальных проблем, с глубокой древности привлекали к себе самое пристальное внимание философов всех времен и народов. Война была источником обогащения одних и разорения других. Она приносила ничем не ограниченную власть победителям и рабство, унижение, полную потерю суверенитета побежденным. И так как на протяжении всей известной истории человечества войны практически никогда не прекращались, многие мыслители прошлого были склонны не только к их универсализации как средству решения наиболее сложных общественных проблем, но даже к космологизации, рассматривая войну как особое отношение между борющимися сторонами в процессе мирового развития. Борьба добра и зла, светлого и темного начала — неизбежный лейтмотив многих религиозно-философских учений. Даже христианство, провозглашавшее миролюбие своей отличительной чертой, говорит о последователях Иисуса как о христовом воинстве. Для Гераклита Эфесского война — одно из вселенских начал, и этот взгляд существеннейшим образом повлиял на многие философские учения. Мыслители XVII в. (например, Гоббс), абсолютизируя междоусобные феодальные войны, предшествовавшие созданию гражданского, т. е. буржуазного, общества, были склонны рассматривать войну «всех против всех» как исходное естественное состояние человечества. Только к концу XVIII в. в сознании гуманистически ориентированных мыслителей начало складываться представление о необходимости и возможности искоренения войн как явления, несовместимого с нравственными принципами. Именно этому вопросу были посвящены знаменитые философские трактаты о вечном мире аббата Де Сем-Пре и И. Канта. Кант настоятельно подчеркивал, что средств, затрачиваемых на войну во всех странах мира, было бы достаточно, чтобы обеспечить всему человечеству безбедное и достойное существование. Но если раньше выступление против войны можно было рассматривать как некое «профессорское чудачество», то в наши дни, когда возможность термоядерной войны и исчезновения вследствие этого человека и всей мировой культуры стала реальным кошмаром человечества, вопрос о предотвращении войн приобретает особое, судьбоносное значение.