М. А. Гончаров
Духовное ведомство и Святейший Синод, находящиеся под общим надзором назначаемого императором обер-прокурора, к началу XIX в. окончательно приобрели черты централизованного «министерского» ведомства православного исповедания со всеми сопутствующими этому атрибутами: канцелярией обер-прокурора, финансовым контролем, хозяйственным комитетом, духовноучебным правлением и т. д.
Трансформации духовного ведомства в подобие министерства сопутствовало не только предоставление обер-прокурору права всеподданнейшего доклада и присутствия на заседаниях Госсовета и Комитета министров, сосредоточение под его «главным начальством» всех отраслей управления, но и рост числа светских чиновников во всех центральных органах. К середине XIX в. Ведомство православного исповедания располагало огромным аппаратом администрации церквей и монастырей, а также духовно-учебных заведений. Вся система на местах объединялась в 55 духовных округах — епархиях, чаще всего совпадавших с губерниями, епархии подразделялись на духовные уезды — благочиния, а последние — на церковные приходы. Епархиальным архиереям и состоящим при них 49 консисториям подчинялись как церкви и монастыри, так и учебные заведения: средние (семинарии и духовные училища) и низшие (приходские школы). Лавры, ставропигиальные монастыри, синодальные соборы и духовные академии подчинялись непосредственно Синоду.
Созданный в начале XIX в. центральный орган управления духовными учебными заведениями — Комиссия духовных училищ[1]— в 1839 г. была преобразована в Духовно-учебное управление, непосредственно подчиненное обер-прокурору Синода. Тогда же сложилась общая система специальных учебных заведений духовного ведомства: духовные академии, духовные семинарии, уездные училища и церковно-приходские школы. В пределах четырех духовно-учебных округов, на которые была разделена вся территория России по числу духовных академий (Киевская, Казанская, Санкт-Петербургская и Московская), эти учебные заведения подчинялись друг другу от низших к высшим.
Летом 1862 г. было образовано Особое присутствие для изыскания способов к улучшению быта православного духовенства. Наряду с основными вопросами о материальном обеспечении приходского духовенства и расширении его гражданских прав был положительно разрешен вопрос «об открытии детям священно- и церковнослужителей путей для обеспечения своего существования на всех поприщах гражданской деятельности», значительно ослабив тем самым сословные ограничения для детей лиц духовного звания в светских учебных заве- дениях[2]. Окончательно вопрос об освобождении детей лиц духовного звания от сословных ограничений и предоставлении им права перехода в любые сословия был разрешен 26 мая 1869 г. Результатом рассмотрения в Особом присутствии вопроса «об открытии духовенству способов ближайшего участия в приходских и сельских училищах» явилось обнародование в 1864 г. «Положения о приходских попечительствах и церковноприходских школах», на основании которого на сельское духовенство возлагалось обучение крестьянских детей грамоте[3].
Главное отличие от дореформенного состояния этих учебных заведений заключалось в том, что свободный доступ в них был открыт для лиц всех сословий, а не только для молодых людей духовного звания. Тогда же при Святейшем Синоде был учрежден, вместо Духовно-учебного управления, Учебный комитет для высшего руководства делом воспитания и образования православного духовенства. За пять лет, начиная с 1862 г., на цели преобразования духовно-учебных заведений из казны было выделено 1,5 млн рублей.
Следует упомянуть о том, что еще в первой трети XIX в. зародилась система училищ для девиц духовного звания, насчитывающая к середине века семь таких сословных общеобразовательных учебных заведений. Довольно широкое распространение они получили в 70-90-е гг. XIX в. как средние учебные заведения после преобразования их в 1869 г. в епархиальные училища по образцу женских гимназий Министерства народного просвещения. Влияние Министерства отразилось в этот период и на мужских учебных заведениях.
«Отстояв чистый классический тип средней школы в своем министерстве, Д. А. Толстой заботился о том, чтобы и средние школы других ведомств не отличались от него резко»[4]. С этой целью в 1873 г. со стороны Министерства народного просвещения было оказано давление на духовное ведомство с требованием уравнять общеобразовательный курс духовных семинарий и училищ с курсом классических гимназий, что и было реализовано «Уставом духовных семинарий» (1884)[5].
Таким образом, несколько позднее, чем в Министерстве народного просвещения, в связи с общей реформой Ведомства православного исповедания 1867— 1869 гг. был создан новый орган руководства и контроля за высшими и средними духовными учебными заведениями (академиями, семинариями, духовными училищами, женскими епархиальными училищами) — Учебный комитет при Синоде, заменивший Духовно-учебное управление. Духовно-учебные округа и административная власть академий по отношению к духовным училищам были отменены. Однако в дальнейшем наблюдение академий за семинариями и семинарий за низшими учебными заведениями было восстановлено по «Уставу духовно-учебных заведений» (22 августа 1884 г.)[6].
Главным соперником Министерства народного просвещения в сфере народного образования являлось ведомство Святейшего Синода, в ведении которого к середине XIX в., помимо специальных духовных учебных заведений, находилось значительное количество начальных школ.
К середине XIX в. было уже совершенно ясно, что низшие учебные заведения духовного ведомства — приходские школы — не могут быть отнесены к числу специальных духовных учебных заведений, что по своему типу они близки к начальным народным училищам Министерства народного просвещения и что было бы целесообразно объединить управление всеми этими начальными учебными заведениями. Вопрос, уже затронутый ранее, заключался в том, какому ведомству будет предоставлено руководство начальным народным образованием — Министерству народного просвещения или Святейшему Правительствующему Синоду. После 19 февраля 1861 г. был образован Особый комитет для начертания общего плана устройства элементарных школ, но работы его скоро затормозились, натолкнувшись на спор ведомств. Этот вопрос на протяжении второй половины XIX в. неоднократно и с переменным успехом рассматривался в Комитете министров и в Государственном совете. В связи с притязаниями Синода на сохранение руководства начальной школой духовенством 18 января 1862 г. последовало Высочайшее повеление, определившее взаимоотношения Министерства народного просвещения и Синода в области начального, народного образования. «Учрежденные и вновь учреждаемые духовенством народные училища» оставались в заведовании духовенства, с тем «чтобы Министерство народного просвещения оказывало содействие преуспеянию оных по мере возможности»[7]. На деле это повеление не примирило, а разграничило ведомства. С изданием в 1864 г. нового «Положения о начальных народных училищах»[8], согласно которому приходские и воскресные школы были подчинены губернским и уездным училищным советам, составленным из представителей различных министерств, а также земств, которым было предоставлено попечение о народном образовании (преимущественно в хозяйственном отношении), самостоятельность духовенства в деле начального народного образования была уничтожена, и число церковно-приходских школ стало сокращаться.
Дело начального народного образования оказалось поделено между двумя ведомствами, а обществу в лице земства было предоставлено в нем самое ничтожное участие. Такая концепция оставалась в сущности неизменной вплоть до 1917 г.
Автор «Истории земства» Б. Б. Веселовский сумел наглядно доказать, что «если земствам что-либо удалось осуществить в школьном деле, то это было сделано отнюдь не при поддержке подлежащих ведомств, борьба с которыми проходит красной нитью через все истекшее 40-летие, — иногда затихая, иногда разгораясь»[9]. Эта борьба за руководство начальной народной школой была отражением общего конфликта в сфере внутренней политики и идеологии Российской империи, где общественно-демократическому движению противостояли царская бюрократия и духовенство. В 60-х гг. XIX в. духовенство проявляло полное безразличие в отношении к школьному делу. В это время «воинствующее положение по отношению к неблагонадежной» земской школе заняло Министерство народного просвещения во главе с Д. А. Толстым[10].
Усиление антиправительственной пропаганды среди учителей начальных училищ заставило правительство попытаться усилить влияние духовенства в деле начального народного образования. Об этом было заявлено в Высочайшем рескрипте на имя министра народного просвещения 25 декабря 1873 г. о наблюдении за направлением народных школ. При этом в рескрипте указывалось, что главное руководство народным образованием должно быть вверено дворянству в лице его предводителей, дворянству же вверялась забота о нравственном и религиозном направлении народного образования. Все это нашло отражение в «Положении о начальных народных училищах» (25 мая 1874 г.)[11]: во главе училищных советов встали не выборные земствами лица, а предводители дворянства, а власть инспекции народных училищ была значительно увеличена. По новому Положению 1874 г. большая часть приходских школ и средства на их содержание перешли в ведение Министерства народного просвещения и земств.
Реформа 1874 г. ненадолго удовлетворила правящие круги. В конце 1870-х гг. вновь был поднят вопрос о полном устранении земства при передаче всех школ духовенству. Положением Комитета министров 12 июля 1879 г. было признано необходимым распространить влияние духовенства на все виды элементарных училищ: приходские школы духовного ведомства, народные школы Министерства народного просвещения и школы, содержащиеся на земские и общественные средства. Д. А. Толстой возражал против передачи школ духовенству, отстаивая прерогативы своего ведомства отнюдь не в интересах земства. В итоге было признано необходимым «единение» духовного и учебного ведомств в деле народного образования[12].