Вместе с тем заметим, что не все христиане расценивают злого Люцифера как противника Бога, препятствующего гармонии мира. Ж. Кальвин, один из крупнейших реформаторов христианства, напротив, отстаивал учение о сатане как верном и тайном слуге Бога. По мнению кальвинистов, без зла (разрушения, введения в заблуждение, испытаний и страданий) как всякое бытие, так и человек не могут быть полными, завершенными, совершенными. Бог нуждается в сатане и поручает ему – ради поддержания гармонического единства всех мировых противоположностей – испытывать мир и людей. Так что, по этой манихейской логике, без постоянного сохранения некоторого количества зла само добро не может быть целиком совершенным; настоящей гармонии требуется момент дисгармонии.
3. Наиболее распространенной в христианстве является взгляд на Адама периода его безгрешности как на объективно-реальный образец и вечный притягательный идеал гармоничного человека. Такой точки зрения придерживаются большинство православных, католических и протестантских философов и богословов. О православном воспитании человека соборного типа речь пойдет в другом месте, а сейчас поищем характерный пример третьей трактовки свойств первочеловека в лагере протестантов.
Эллен (Елена) Уайт (1827–1915), основательница и идеолог Церкви адвентистов седьмого дня, безо всяких сомнений оценивает первозданного Адама как гармонически-целостного человека. Опираясь на свои «видения» (в ее жизни их у нее случилось более двух тысяч), Уайт написала десятки богословских книг, а по существу – комментариев к Библии. Книги этой пророчицы и по сей день переиздаются большими тиражами, в том числе и у нас в России. Ее формула сотворенного первочеловека, повторим, такова: «Адам вышел из рук Создателя гармоничным и безусловно совершенным во всех смыслах – духовном, умственном и физическом».
Вот как Уайт описывает Адама и Еву: «Его отличала благородная осанка и пропорциональность прекрасного телосложения. Он был более чем в два раза выше нынешних обитателей земли. Черты его лица были совершенны и великолепны, цвету лица были чужды желтизна и блеклость, румянец и здоровье играли в нем. Ева была немного ниже Адама – чуть выше его плеча. Она также была стройна, безупречно сложена и прекрасна. Эта безгрешная супружеская пара не носила никаких искусственных одежд. Они были одеты в неосязаемую одежду из света Божьей славы, какую носят ангелы. До тех пор, пока они жили в послушании Богу, их окутывало это сияние света. <…> Часть своего времени люди должны были посвящать приятным занятиям по уходу за садом, а часть времени отводилась для общения с ангелами, которые навещали их и давали им различные наставления» 5 .
Е. Г. Уайт, по сути, повторяет то же самое, что говорили об Адаме многие Святые отцы: в первочеловеке все было симметрично, гармонично и превосходно: дух, ум, чувства, воля и физическая плоть. Так, характеризуя исключительные умственные способности праотца человечества, они указывали на библейское свидетельство, что Адам нарекал имена всем животным (Быт. 2:20). Бог сотворил животных, а Адам, созданный по образу Творца, давал им имена и как бы со-творил Самому Богу. Древнегреческая мудрость гласит: «Тот, кто дал всему имя, был самым мудрым человеком на земле». Елена Уайт, например, считала, что все нынешние таланты и гении, обладающие феноменальной памятью, даром предвидения или какими-то другими поразительными способностями, суть лишь слабые отблески тех совершенств, которыми, по христианскому преданию, обладал Адам.
В видениях Е. Г. Уайт безусловно-совершенными были не только Адам и Ева, но и Едем, место их работы и отдыха. Она пишет: «Все сотворенное было величаво и безупречно. Посреди сада росло дерево жизни, слава которого превосходила все остальные плоды. Его плоды были похожи на золотые и серебряные яблоки и увековечивали бессмертие. <…> Первые безгрешные люди счастливо и безмятежно жили в Едеме. Им была дана неограниченная власть над всеми живыми существами. Львы и ягнята мирно резвились вокруг них или дремали у их ног. <…> Они осознавали, что все в мире создано в удивительной гармонии и порядке, и это свидетельствовало о бесконечной мудрости их Творца» 6 .
4. В русской православной антропологии важное место занимает учение о невидимом присутствии софийной гармонии внутри духовного мира всех людей. Каждый человек задуман Богом для восхождения к какой-то конечной цели, и эта цель жизни, всякий раз особая, ведома лишь Творцу. Во внутреннем плане самого глубокого и непостижимого уровня своей сущности индивид есть Божественный проект идеальной гармонической личности специфического типа. Каждый такой эйдос-потенциал является безусловной ценностью в ансамбле всех идеальных личностей. Но он существует не физически-реально, а только как заданная траектория движения (судьба) реального индивида, духовный проект, возможность человеческого духа, потенция индивидуального восхождения к Абсолютному Духу.
С. Н. Булгаков характеризовал Софию как идею Бога о твари, идею-существо, образец личности, должное. Воплощаясь в тварный мир, София огрубляется, но имеет в себе возможность непрестанного приближения твари к себе, Софии Небесной 7 . П. А. Флоренский, различая Софию Небесную и Софию тварную, определяет последнюю как «собрание первообразов сущего»: «Единая в Боге, она множественна в твари и тут же воспринимается в своих конкретных явлениях как идеальная личность человека, как Ангел-Хранитель его, т. е. как проблеск вечного достоинства личности и образ Божий в человеке» 8 . Вполне можно согласиться с русскими софиологами в том, что, во-первых, могут быть разные формы гармонической целостности человека (об этом будет сказано позже), и что, во-вторых, виртуальнаягармоническая целостность – в форме абстрактной или конкретнойвозможности– укоренена во внутренней сфере сущностных сил всякого индивида.
Итак, перед нами четыре альтернативных решения проблемы реальности гармонической целостности человека: 1) Адам был физически-реальным образцом такой целостности; 2) Адам не был таковым, но реализовать мнимый идеал гармонического человека в принципе когда-нибудь возможно; 3) в реальности никогда не было и никогда не может быть гармонически развитого человека; 4) та или иная разновидность гармонической целостности виртуально присуща каждому человеку во все исторические времена, но всегда только как нереализуемая в чистом виде потенциальная возможность.
Как же отнестись к этим теоретическим альтернативам? Считать истинной и идеологически ценной только какую-то одну из них? Скептически отвергнуть все три точки зрения как сомнительные и недоказуемые? Или попытаться каким-то образом диалектически синтезировать все эти три христианских взгляда?
Мы предпочитаем последнее, то есть позицию диалектического синтеза, какой бы она ни показалась на первый взгляд странной. И все же принципиальный синтез, вероятно, возможен, если более вдумчиво отнестись к понятию «гармоническая целостность». Богословы не утруждают себя выработкой однозначно-строгих дефиниций концептов «гармония», «совершенство», «пропорциональность» и т. п., чаще они предпочитают понимать их интуитивно, метафорично, поэтично; и тогда «есть либо совершенство, либо несовершенство, безо всяких опосредующих степеней между ними». Это препятствует обнаружению диалектического тождества противоположных учений.
Мы считаем, что следует сразу же отчетливо различить два смысла гармонически-совершенной целостности: а) абсолютное (безусловное, полное, точное) гармоничное совершенство Бога как Полноты Бытия; б) относительное (условное, неполное, неточное) гармоничное совершенство Адама, Богочеловека Иисуса Христа и вообще любого человека гармонического склада. Только Бог определяется в Писаниях как безусловная Полнота Бытия, к которой ничего больше нельзя прибавить и у которой нет ни одного недостатка. Совершенство же человека (Адама и его потомков) не следует мыслить как окончательную завершенность и полноту, поскольку человек не является актуальной бесконечностью в физико-метрическом, ментальном, духовно-творческом и инструментально-техническом отношениях.
Homo sapience постоянно эволюционирует, и если он способен стать относительно совершенным, то сама мера совершенства исторического человека изменяется, проходит различные эволюционные уровни. Если иметь в виду такие существенные параметры человеческого субъекта, как объем и качество знаний, практических умений, инструментально-техническую вооруженность, уровень физической культуры и т. п., то не лишено основания предположение, что совершенство безгрешного Адама есть всего лишь первая ступень относительного совершенства и условной гармоничности эволюционирующего человека.
Можно также предположить, что в истории все-таки действует закон отрицания отрицания, согласно которому после разрушения гармонической целостности безгрешного Адама и длительного периода относительно дисгармонического развитиягрешного человечества в принципе может произойти возвращение уже не одного человека, а великого множества людей к состоянию гармонии, причем на качественно более высоком уровне развития их духа, разума, воли, чувств, телесно-физических и технических возможностей.
Тут уместна аналогия с библейским отрицанием отрицания абсолютно-совершенной Полноты Бытия. Бог однажды решился на кенозис (опустошение себя) и явился на землю в ограниченном модусе сына плотника. Он лишил себя полноты знания и могущества («Я не знаю, только Отец знает», – отвечал ученикам Христос на их вопрос о конце света), был зверски замучен и распят, но потом воскрес как предвечный Господь Иисус Христос, обогащенный опытом своего человеческого страдания. Почему вечный, бесконечный, предельно полный, гармоничный и совершенный Бог попытался – в форме Богочеловека Христа – утратить абсолютные атрибуты и умереть? Ему больше не хотелось вечности, бессмертия и бесконечного всемогущества? Никто не сможет понятно объяснить это чудо, точно так же, как к разряду ежедневных физических чудес мы бы не отнесли неисчислимые проявления бесконечных и неизменных законов природы через свои ограниченные и временные модусы. Тем не менее Бог не умер, воскрес, равно как непрерывный кенозис закона природы никогда не завершается аннигиляцией самой номической всеобщности.