Павел Патриарх Сербский
Еще в III веке подобный вопрос был задан святому Дионисию, епископу Александрийскому (†265 г.), и он ответил, что не думает, что женщины в таком состоянии, "аще суть верныя и благочестивыя, дерзнули или приступити к Святой трапезе, или коснутися тела и крови Христовы", ибо, принимая Святыню, нужно быть чистым душею и телом. При этом он приводит пример кровоточивой жены, которая не дерзнула коснуться тела Христова, но только края Его одежды (Мф 9, 20-22). В дальнейшем разъяснении святой Дионисий говорит, что молиться, в каком бы то ни было состоянии, всегда дозволено [1]. Сто лет спустя на вопрос: может ли женщина, у которой "приключилось обычное женам" причаститься, отвечает Тимофей, также епископ Александрийский (†385), и говорит, что не может, до тех пор, пока этот период не пройдет и она не очистится [2]. Той же точки зрения придерживался и святой Иоанн Постник (VI век), определяя и епитимью на случай, если бы женщина в таком состоянии все же "приняла Св. Тайны" [3].
Все эти три ответа показывают, в сущности, одно и то же, т.е. что женщины в этом состоянии не могут причащаться. Слова святого Дионисия, что они тогда не могут "приступать к Святой трапезе" в действительности означают - причаститься, потому что к Святой трапезе приступали только с этой целью.
Так же об этом думает и преп. Никодим Святогорец, говоря: "Только не дозволяется приближаться к святыне над святынями, то есть причащаться святыни тому, кто не чист душею и телом, каковы и суть женщины в месячном очищении" [4]. Значит, иначе говоря, в старое время для причащения все верные входили в алтарь пред Честную трапезу, даже женщины, как говорит Вальсамон: "Похоже, что в старину женщины входили в алтарь и причащались со Святой трапезы" [5]. То же говорит и Матфей Властарь в своей Синтагме: "Но такая (женщина) теперь не только из алтаря, в который ей в старину было дозволено входить, но и из храма, и места пред храмом изгоняется" [6].
В Ветхом завете у евреев, женщина, которая имеет истеченiе крови [7], текущей из тела ея, отделялась от остальных, потому что всякое прикосновение к ней в это время означало для них культовую, молитвенную нечистоту (Лев 15, 19). Так же было и в продолжении 40 дней после рождения ребенка мужского пола и восьмидесяти дней после рождения ребенка женского пола (Лев 12, 2-5). И у других древних народов существовало подобное отношение к женщине в этом состоянии [8].
В Новом завете на этот предмет смотрят по другому. Никакая телесная нечистота не делает нас нравственно и молитвенно нечистыми. Сотворенные Богом, говорит св. Афанасий Великий, мы "не имеем в себе ничего нечистого. Ибо тогда токмо мы оскверняемся, когда грех, всякого смрада худший, соделываем. А когда происходит какое-либо естественное извержение, тогда и сему с прочими подвергаемся мы, ...по необходимости естественной" [9].
Понятно, что особенно в среде верных из евреев нельзя было легко и быстро преодолеть ветхозаветный взгляд на культовую нечистоту женщины, тем более что появлялись и ложные учения разных еретиков, имевших неправильный взгляд на женщину и, в связи с ней, на брак, рождение и т.д. Так, древний христианский памятник, Апостольские Постановления, остро полемизирует с одним таким воззрением, согласно которому от женщины во время менструации Дух Святой удаляется, а приходит дух нечистый, и поэтому она тогда не должна ни молиться, ни дотрагиваться до Священного Писания, ни читать его, ни слушать, как читают и т.д. Приведя это ошибочное учение, памятник дает следующее наставление женщинам: "Поэтому отвратись от праздных речей, о жено, и поминай всегда Бога, сотворившего тебя, и молись Ему, ибо Он Господь твой и всех. И учи Его законы, не смотря ни на физическое очищение, ...ни на роды, ни на выкидыш [10], ни на нечистоту телесную, ибо таковая осмотрительность есть изобретение глупых людей, ума не имеющих. Ибо ни погребение человека, ни мертвые кости, ни гроб, ни какая-либо пища, ни ночное истечение не может осквернить человеческую душу, но только нечестие и беззаконие по отношению к Богу и неправда по отношению к ближнему, т.е. хищение, говорим, или насилие, или нечто противное справедливости по отношению к нему, прелюбодеяние и блуд" [11]. Столкнувшись с этим самым ошибочным учением, святой Дионисий, чтобы охранить от него верных, в приведенном правиле наставляет, что женщины, в каком бы то ни было состоянии, могут молиться.
Во всяком случае, на основе приведенного ветхозаветного воззрения на культовую нечистоту женщин в менструации, равно как и ответа трех епископов, позже дошло до такой точки зрения, что они не должны приходить в церковь на общую молитву в этом состоянии, а также в продолжении сорока дней после родов и выкидыша [12]. Вероятно, что на такое отношение повлияла и возможность случайным истечением крови осквернить храм, который потребовалось бы освящать [13]. А возможно и из-за запаха, который издает материя очищения при разложении. На вопрос: Почему не только в Ветхом законе, но и по словам Отцов месячное очищение женщины считается нечистым? - преп. Никодим Святогорец приводит три причины: 1) из-за народного восприятия, потому что все люди считают нечистотой то, что извергается из тела через некоторые органы как ненужное или излишнее, как например, из уха, носа, мокроту при кашле и т.д.; 2) это называется нечистым, ибо Бог через телесное поучает о духовном, т.е. нравственном. Если нечисто телесное, бывающее помимо воли человеческой, то насколько нечисты грехи, которые мы творим по своей воле; 3) Бог называет нечистотой месячное очищение женщин (и это есть поистине единственная и главная причина), чтобы воспретить мужчинам совокупление с ними, когда они имеют месячное очищение, как говорит Феодорит, как из-за достоинства мужского и почитания женщины, как говорит Исидор (Пелусиот), так и ради почитания Закона и естества, согласно Филону, а главным образом и преимущественно из-за заботы о потомстве, детях" [14].
Мы видели, что, по словам Властаря, женщины в старину входили в алтарь для причащения в этом состоянии. Опосредовано это, т.е. что они (или хотя бы некоторые из них) приходили в церковь и приступали к Святому причащению, доказывают и вопросы, заданные святому Дионисию и Тимофею. Но и после этого, когда вышло определение о том, что они тогда не могут причащаться, они приходили в церковь на молитву, как дает понять канонист Вальсамон (ХII в.), говоря, что, в особенности в женских монастырях, женщины с месячным истечением приходили в церковь и, поскольку не могли причаститься, стояли на паперти и молились Богу [15]. Он был против этого их присутствия и стояния на паперти, и говорил, что не следовало бы им вообще приближаться к храму [16]. Той же точки зрения придерживался и Матфей Властарь, как мы уже показали. Подобное отношение выражает 64 правило Номоканона в Великом Требнике. Из литургистов С. Булгаков говорит, что по церковным правилам (не называя каким) женщина в период месячного или послеродового очищения не должна входить в храм и причащаться [17]. Его точку зрения дословно повторяют прот. В. Николаевич и проф. д-р Л. Миркович, ссылаясь на 2 правило святого Дионисия и на 7 правило Тимофея Александрийского [18].
Мы считаем, что эти частные мнения Вальсамона и приведенных авторов, или мнения их современников об этом предмете, не подтверждены никаким высшим авторитетом - Вселенским или Поместным собором - и не могут рассматриваться как позиция всей Православной Церкви. Тем более, что мы знаем, что Церковь позволяла, с глубокой древности, стоять у паперти и еще некрещенным (оглашенным), равно как и некоторым степеням кающихся, т.е. тем христианам, которые после крещения во время гонений пали и отреклись от Христа, или учинили убийство, прелюбодеяние, либо другие тяжкие грехи, "чтобы они, - как говорит святой Симеон Солунский, - слушанием и смотрением участвовали в божественном, устами и языком исповедовали веру и пели благочестивые слова." [19]
Не может быть, чтобы Церковь поступала строже в отношении женщин в афедроне, нежели в отношении нравственных преступников, и не дозволяла бы им, чтобы они слушанием и смотрением "участвовали в божественном", в исповедании веры и пели благочестивые слова. Это подтверждало бы и точку зрения преп. Никодима Святогорца, который, со ссылкой даже на Вальсамона, говорит, что женщины и в это время могут молиться, "будь то наедине в своем доме, будь то на паперти храма, моля Бога и прося помощи и спасения у Него". [20]
Поэтому я полагаю, что из приведенного правила святого Дионисия можно с уверенностью заключить только, что женщина во время менструации не может причащаться. Добавленное указание, что женщины могут молиться всегда, и в том, и в другом состоянии, я полагаю, значит прежде всего, что он говорит, чтобы им для молитвы не было бы запрещено приходить в церковь. Тем более, что он приводит пример кровоточивой жены из Евангелия, которая пришла ко Господу и дотронулась до края Его одежды, а не до Его тела, что для святого Дионисия служит доказательством того, что во время менструального периода нельзя причащаться. Еще определеннее это можно было бы заключить из указания упомянутого древнехристианского памятника, Апостольских Постановлений, в котором также приводится пример кровоточивой жены и подчеркивается, что Спаситель на этот ее поступок "не оскорбился, и даже не обвинил ее, но напротив, исцелил, сказав: Вера твоя спасе тя". [21] Этот поступок Спасителя ясно говорит нам, что "Бог не гнушается телесного очищения, которое Он дал женщинам раз в тридцать дней, соответственно телесному составу, и они ослабевают телесно, и обычно сидят в доме". В заключение памятник обращается к мужчинам, предписывая: "И к женщинам, при телесном очищении, мужчины да не входят, заботясь о потомстве. Ибо Закон предписывает: к женщине, когда она в афедроне, не входи, и не сходись с беременными. Ибо это делается не ради рождения ребенка, а для наслаждения. Но не подобает, чтобы любитель Бога был любителем наслаждения". [22]