«Политика государства и церкви в отношении сектантов в России XVIIIXIX веков»
Далецкая Вероника
Оглавление.
I. Введение.
II. Основная часть.
1.Явление сектантства.
1. 1.Корни сектантства, причины его массового распространения
1.2. Русские мистические секты (хлысты, скопцы)
1.3. Первые рационалистические секты (молокане, духоборы)
2. Государственные меры борьбы с сектантами.
2. 1.Отношение царской власти к РПЦ.
§1 Первая половина XVIII века. §2 Вторая половина XVIII века.
§3 Первая половина XIX века. §4 Вторая половина XIX века.
2.2. Законодательство в отношении сектантства
§1. Недооценка проблемы сектантства – XVIII век.
§2. Политика лояльности – I треть XIX века
§3.Период активной борьбы с сектантством – II треть XIXвека
§4 Политика компромиссов – последняя треть XIX века
2.3. Общие выводы.
3.Формы борьбы с сектантством
3.1 Церковные
§1 приходское духовенство
§ 2 миссионерская деятельность
3.2 Государственные
3.3. Численность сектантов, проблемы статистики
III. Заключение IV Приложения
V Библиография
Введение.
Темой моей диссертации является политика церкви и государства в отношении сектантов в XVIII-XIX веках. Объект исследования - русское сектантство.
Секты - это отдельное, обладающее присущими только ему особенностями, явление российской истории, "ее культурная изнанка и религиозное подполье". Под сектой (от латинского secta – учение, направление, школа) принято понимать «религиозную группу, общину, отколовшуюся от господствующей церкви»[1]. То есть, сектантство возникает как оппозиция официальной религии, а чаще всего, и государству, ее поддерживающему. Секты существовали всегда, во все времена, но только в переломные эпохи складывается особая обстановка и религиозное инакомыслие становится явлением массовым. Так, в свое время, христианство тоже воспринималось властями как секта. Прошло время и уже из христианства, ставшего государственной религией, поднялась следующая волна протеста. Европу потрясла Реформация, от католической церкви отделились многочисленные протестантские конфессии...
До поры до времени Россию миновали подобные глобальные смуты, несмотря на то, что альтернативные учения существовали в нашей стране испокон веков. Стоит вспомнить, например, стригольников. Однако, во второй половине XVII- начале XVIII века сложилась почва для появления сектантства как массового явления.
Первым и одним из самых главных событий, подготовивших эту почву, стал Раскол. Ранее неделимая, единая, не вызывавшая сомнений в истинности система догматов Православной церкви, пошатнулась. Никон провел реформу и церковь раскололась на староверов и принявших исправления. И в том и в другом лагере были люди знатные, ученые и уважаемые. Народ вдруг осознал, что есть как минимум две правды и еще неизвестно, где истина. Таким образом, в глубине народного сознания зародилась сама возможность иного пути.
Однако, раскол не следует отождествлять с сектантством. Долгое время в дореволюционной литературе, а также в официальных документах эти понятия смешивались: сектантов звали раскольниками и наоборот. Есть существенная, глобальная разница между этими явлениями. Очень точно определил ее в свое время православный исследователь сект Д. Грацианский: «…Когда происходит отделение от церкви прежде всего на почве догматической, с искажением вероучения церковного, является ересь. Когда возникает отделение от церкви из-за временных, бытовых проявлений церковной жизни…при признании правоты догматического учения, оно носит название раскола…Когда отделение от церкви совершается по причине непонимания духа ее, ее внутренней, моральной жизни… оно [уклонение] именуется сектой.»[2]. Он считал, что сектантство возникает из-за недовольства нравственным уровнем окружающей среды. Первое отделение от церкви совершается на почве теоретической, второе на почве бытовой, а третье на почве моральной.
Что же было не так в российской жизни? Почему зародился массовый «моральный» протест?
Для того чтобы понять это, стоит поближе приглядеться к местному, приходскому духовенству, как основному учителю православного люда.
Мнение современников и исследователей данного вопроса практически едино: уровень образования приходского духовенства оставлял желать лучшего. «Слово «поп» было синонимом невежества, презрения, материальной нищеты…»[3] сетует Рейснер М. Вильям Кокс, путешествуя по России в 70-х годах XVIII века, замечает, что многие приходские священники не в состоянии были читать Евангелие. Помещики обращались с местными священниками как с крепостными людьми, часто подвергая их телесным наказаниям. Приходское духовенство было обязано «дежурить на съезжих дворах, являться к офицерам для работ и посылок, исправлять пожарную повинность и ходить на наряды с рогатками.»[4] Все это не прибавляло им авторитета в крестьянской среде.
Иеромонах Платон[5] в 50-х годах XVIII столетия укорял белое духовенство в лености и небрежности, а также в неведении самых элементарных истин богословия. По свидетельству многих авторов и самих прихожан священство, искажая и упрощая богослужение, больше заботилось о своем кошельке, и стремилось к максимальной наживе. И это неудивительно, ведь оно жило с того, что давал приход, платило большую часть налогов при этом имея массу обременительных, навязанных государственной властью обязанностей. При этом многие приходы были очень большими до 10000 человек, села отстояли друг от друга на много верст и зачастую детей даже хоронили без отпевания, а священник потом просто кадил могилы. «В церквях учительства нет, истина Христова не сохраняется, христианские стада ходят неимуще пастыря, некому поставить, поувещевать, утешить, обличить, а есть кому собирать, обольщать, обольщаться.3, пишет Платон. Естественно, образование паствы было не еще хуже, чем пастырей. Вот что писал уже в конце XIX века обер-прокурор Синода Победоносцев: «Пастырь должен знать, что православные в огромном большинстве, почти повально не имеют никакого ни исторического, ни догматического знания, ни образного представления о лице Иисуса Христа, и лика Его в церкви и на иконах и т.п. не различают; да и вообще никаких ликов на иконах и т.п. не различают: это по простонародному представлению «усе Бог»…не знают и того, какой они веры.»[6]
Церковная реформа Петра I только усугубила ситуацию. «Полицейское государство нового стиля, воспринятое в XVIII веке русской теорией и практикой…не желает иметь ничего общего с теократией…ее главной целью становится не спасение души, а чисто земное «общее благо»[7]. Новые идеи определяют отношение государства к церкви и отдельной личности. Петр окончательно подчинил церковь светской власти, сделав ее одной из государственных бюрократических единиц и, отдав контроль над нею светскому лицу – обер-прокурору. Проверка благочиния была поручена полиции в лице Управы Благочиния.
В глазах народа неустроенность жизни и недовольство политическими изменениями, уже не отделялись от церкви. Этому способствовали и новые обязанности приходского священства. Стремясь обнаружить раскольников, правительство вынудило духовенство ежегодно переписывать всех своих прихожан. Прихожане, в свою очередь, обязывались ходить в церковь и на исповедь. В случае неповиновения они рисковали быть оштрафованы священником или платить двойные налоги как старообрядцы. Народ знал, что священник докладывает обо всех сомнительных словах, сказанных на исповеди. В обстановке, когда даже исповедуясь человек знал, что батюшка выступает прежде всего как лицо государственное, а уж потом, как посредник между ним и Богом, крестьянин оказывается "готовым подчиняться…всевозможным влияниям с наивностью ребенка, не имеющего возможности знать и понимать, что в этих влияниях зло, а что добро"2
Таким образом, уже сами коренные реформы политической и других сфер жизни общества способствовали религиозным исканиям, подхлестывая появление различных форм инакомыслия и сектантства.
В характере русского человека всегда была глубинная религиозность, стремление к истине и поиску лучшей доли. Многие простые люди видя, что окружающая жизнь не соответствует их эталону праведности, пытались начать жить по совести и искали совета в первую очередь у православных пастырей. Однако большая часть приходских священников была к этому совершенно не готова. И тут перед находящимся в поиске человеком возникал совершенно противоположный образ - красноречивый, убежденный в своих словах и болеющий за свою правду человек, который живет согласно проповедуемым принципам. Естественно, к таким проповедникам тянулись ищущие души. Так была порождена почва для массового распространения различных сектантских учений, которые как грибы после дождя начинают возникать в XVIII веке и продолжают множиться вплоть до революции 1917 года.
Итак, питательной средой для пробуждения религиозных настроений являются переломные моменты истории, когда человек оказывается «выкинутым» из привычной среды существования. Происходящие изменения в политической, социальной или экономической жизни подстегивают извечной стремление к правдоискательству.
Применима эта формула и для наших дней, в условиях глобальной ломки всех сфер жизни, ясно видно - постсоветский человек обращается к религии. Но переживает подъем не только православная церковь, множится и увеличивается сектантство, обращая на себя внимание СМИ и общественности, вызывая беспокойство.