Отдельное место занимают работы, посвященные монастырским тюрьмам. Первым в широкой печати о проблеме нечеловеческого заключенных в монастырях заговорил Пругавин А.С. Он выпустил ряд работ, посвященных исследованию монастырских тюрем Суздаля и Соловков, в также Шлиссельбургской и Петропавловской крепостей. Вообще, больше всего работ посвящено истории Соловецкого монастыря и его застенок. (Были ли когда-нибудь в Соловецком монастыре подземные тюрьмы или погребы для колодников? // Архангельские губернские ведомости. 1872. №55; Пругавин А.С. Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. М., 1906; Колчин М. Ссыльные и заточенные в Соловецком остроге в 16-19 вв. М., 1908.). Авторы сходятся во мнении, что такая мера наказание, как заточение в монастырях наряду с сумасшедшими на срок зависящий только от настоятеля, не только не эффективна, но и бесчеловечна.
Но заточение в монастыри применялось не так часто. Основная масса сектантов ссылалась в Сибирь и в Закавказье, а также подвергалась физическому наказанию. Отдельно, применительно к инакомыслящим, этот вопрос не изучался, и получить представление об интересующей нас проблеме можно только из более общих работ посвященных системе наказаний в
России.
Важным для изучения эффективности правительственных и церковных методов воздействия на сектантов, является вопрос статистики сект. Однако чаще всего данной проблемы касались вскользь, работ целиком посвященных этому вопросу создано не было. Отрывочные данные можно найти в следующих работах: Абрамов А.Я. Статистические экспедиции 1850х годов. Эпизод из истории раскола. Спб., 1883.; Виноградов И.Г. К статистике старообрядцев и сект в Тверской губернии // Тверское общество любителей истории, археологии и естествознания. вып.1 Тверь, 1903.; Попроцкий М. Материалы для географии и статистики России собранные офицерами генерального штаба Калужской губернии. ч.1, Спб., 1864.; Распределение старообрядцев и сектантов по толкам и сектам. Разработанное центральным статистическим комитетом МВД. Спб., 1901.;
Авторы, так или иначе касавшиеся вопроса статистики сект, приводят разные данные, причем цифры отличаются на порядок. Однако все они едины в одном – точный подсчет количества инакомыслящих в современных им условиях невозможен.
Начиная с середины XIX века, важную роль в процессе изучения явления сектантства играют периодические издания. Журналы консервативного и официально-церковного направления (Русский вестник, Христианское чтение, Православное обозрение, Миссионерское обозрение, Русский инок, Церковный вестник) были полны обличительных статей о сектах. Обильно печатали материалы о них и литературные и этнографические журналы (например, Этнографическое обозрение), традиционно доминировавшие в русской периодике. В особенности богаты такими статьями популярные исторические издания того времени: Русский архив, Исторический вестник, Русская старина, Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских и журналы народнического и либерального плана (Отечественные записки, Дело, Русское богатство, Вестник Европы, Современный мир, Русская мысль, Ежемесячный журнал).
Заслуживают внимания не только центральные издания, важную роль в вопросе изучения сект играли Епархиальные вестники, которые освещали ситуацию на местах. Информация Епархиальных вестников ценна с источниковедческой точки зрения, о чем было сказано раньше, а также тем, что передает настроения местного церковного начальства, приходского духовенства и миссионеров.
Тема религиозного инакомыслия нашла свое отражение и в художественной литературе. Лучшим примером могут служить романы МельниковаПечерского (Мельников Павел (Андрей Печерский) На горах. М.,1998.) и Черкасова А.Т. в его трилогии «Сказания о людях тайги». Написанные на основе реального материала, они живо и красочно описывают жизнь сектантов, их верования и способы привлечения новых членов. Это особенно важно, так как свидетельства людей, живших в непосредственной близости от сектантов и наблюдавших их каждый день, почти не издавались и их можно найти в основном в архивах. Между тем, они являются важным источником для изучения быта правдоискателей и отношения к ним православного населения.
В советский период сектантство не было популярной темой: за 70 лет было написано всего несколько книг. Довольно подробно останавливается на проблемах русского инакомыслия Никольский в своем обширном труде по истории русской церкви. Его книга была написана в 1930 году и выдержала три издания. Она охватывает период с проникновения христианства на Русь и до кризиса государственной церкви в XX веке. Данная работа описывает историю церкви с позиций того времени, то есть с позиций марксизмаленинизма. Сектантству в его труде посвящена отдельная глава.
Причины создания сект Никольский видел в необходимости "уйти от какого бы то ни было господства…"[22] Автор отмечает, что секты возникают в основном в крестьянской среде, он прослеживает влияние социального состава сект, на их идеологию.
Еще одним исследователем сектантства был Клибанов А.И. Автор выпустил ряд работ, в которых он исследует сектантство в феодальный период, а так же делиться своими впечатлениями от общения с сектантами, которые остались в советской России после революции. К интересующему же нас периоду у него относиться только одна работа – «Народная социальная утопия в России. XIX век. М., 1978.» В ней автор исследует сознание крестьян, их идеологический протест и психологию крестьянства. Автор отмечает, что "социальная утопия" народа часто представлялась в религиозной оболочке, поэтому в полной мере проследить чаяния народа можно, исследуя развития сектантства. Работа Клибанова содержит краткий обзор государственных мер по борьбе с расколом и по его исследованию в XIX веке. Своей задачей автор считал, показать на конкретном материале, каким представляли себе крестьяне "новые формы общежития".
В это же время выходит ряд работ, посвященных развенчанию ореола святости православной церкви через раскрытие агрессивной сущности ее деятельности: Венедиктов Д. Палачи в рясах. М., 1923; Грекулов. Е.Ф. Православная инквизиция в России. М., 1964; Иванов А.П. Соловецкая монастырская тюрьма. Соловки. 1927; Фруменко Г.Г. Соловецкий монастырь в XVI-XVIII веках как секретная государственная тюрьма и пограничная военная крепость Русского государства. Архангельск. 1966.
В упомянутой выше книге Грекулов Е.Ф. спорит с мнением дореволюционных исследователей, в частности с Барсовым Н.И (Барсов Н.И. Существовала ли в России инквизиция? Спб., 1892.), и утверждает, что в России существовала настоящая инквизиция и, что церковь располагала специальными органами, созданными для расследования дел против религии и церкви. К таким органам он, в частности, причисляет духовные консистории. Автор дает обзор истории церковных наказаний и, в том числе, рассматривает монастырские тюрьмы. Высокой оценки удостоил Грекулов позицию Пругавина, который первым начал писать об ужасах монастырских застенок.
Общий тон работы крайне обличительный.
В советский период были написаны работы, посвященные царской системе политического сыска и наказаний: Гернет М.Н. История царской тюрьмы. М., 1951-59; Голикова Н.Б. Органы политического сыска и их развитие в XVII-XVIII вв.// Абсолютизм в России (XVII-XVIIIвв.): Сб. ст. к 70-летию Б.Б.Кафенгауза. М., 1964; Подосенов О.П. Законодательство о каторге и ссылке в России XVIII в. // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири: Сб. ст. Иркутск, 1982. Данные исследования не направлены напрямую на исследование сектантства, но, так как в течении XVIII века религиозное инакомыслие воспринималось как политическое преступление, в них содержится полезная для нашей работы информация.
Характер сектантского протеста против церкви и властей был исследован Никандровой М. В своей статье «Революционное народничество и сектантство // Наука и религия, 1966, №11.», она констатирует неудачу попытки организации революционного подъема в сектантской среде и делает вывод об отсутствии политических требований у религиозных оппозиционеров.
Важного и практически не освященного до сих пор вопроса взаимоотношений государственной власти и сектантов, касается А.Ю Полунов в своей статье «Государство и религиозное инакомыслие в России (18801890гг) // Россия и реформы вып. 3 М., 1955.» В поле зрения автора попадает в основном штунда. Полунов основывается на работах дореволюционных юристов и соглашается с ними в оценке противоречий обострившихся к концу XIX века между административной властью на местах, поддерживавшей церковь, и центральной законодательной и судебной властью. ―Руководство МВД без энтузиазма смотрело на перспективы религиозной борьбы чреватой общественными потрясениями‖1,- пишет автор.
В постсоветское время религиозные аспекты истории вновь обрели своего исследователя. Историки пытаются раскрыть восприятие русским народом духовности, и таким образом объяснить происходившие в нашей стране события. (Отечественная духовность: истоки и сущность российского менталитета. Спб., 1994; Перевезенцев С.В. Тайны русской веры. От язычества к империи. М., 2001; Мамсик Т.С. Радикальный протестантизм и русский раскол в контексте мировых реформ процессов эпохи великих переселений // Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX веках? Общее и особенное. Новосибирск 2001.)
Продолжает оставаться популярной и тема политического сыска и наказания преступников в дореволюционной России. В 1994 году увидела свет книга Евреинов Н. История телесных наказаний в России. Чуть позже, в 1999 году, выходит обширное исследование Е. Анисимова "Дыба и кнут". Эта работа посвящена политическому сыску и русскому обществу XVIII века. Политическим преступлением в Императорской России считался, например, отказ от присяги. Раскольники и сектанты не хотели принимать государственные институты, присягу и пользоваться деньгами и, естественно, попадали под особый контроль государственных учреждений. В результате, их ждали допросы, пытки, телесные наказания и ссылка в Сибирь. Сибирским реалиям посвящена книга Акишина М.О. «Полицейское государство и сибирское общество. Эпоха Петра Великого. Новосибирск, 1996.»