Итак, на протяжении всего рассматриваемого периода государство стремилось улучшить положения приходского духовенства – повысить его доход, улучшить образование, создать условия для выхода из духовного сословия тем детям священников, которые этого хотели. Однако в масштабах страны предпринимаемые меры были явно недостаточными и ни одна из вышеозначенных проблем не была решена до конца.
В то же время государство накладывало на священников определенные обязанности и придавало им важную роль в борьбе с сектантством. В их число одновременно входили и полицейские, и миссионерские функции противоречащие между собой. В то же время светская власть считала долгом священников их нравственность и пыталась повлиять на них указами. Рассмотрим насколько удачно священство осуществляло возложенные на него государством функции и как это отразилось на проблеме религиозного инакомыслия.
Личность священника.
Осознавая громадную роль местного духовенства и светские и духовные власти раз от разу в своих постановлениях настаивали на том, что священники «должны быть "кроткими и примером для прихожан», они не должны явно обличать отступников, а только «кротко увещевать»[95]. В течение всего XIX века регулярно появлялись указы, предписывающие в места, зараженные сектантством, посылать «кротких и благонравных священников…которые старались бы обратить их (сектантов) на путь истины не состязаниями и принуждением, а кротостью примера и святостью жизни.»[96] (7.05.1824[97], 12.04.18364, 23.05.1853[98] и др.) На такое поведение духовенства власти возлагали большие надежды в деле исправления отступников.
Данные указы свидетельствуют о нескольких характерных тенденциях, касающихся личных качеств духовенства:
- наличие проблем в данной области
- не выполнение предписаний по этому поводу изданных ранее
Причиной такого положения дел были вышеперечисленные особенности положения приходского духовенства, а именно бедность, замкнутость сословия, необразованность и приниженность положения. «Среди духовенства…замечались обычные пороки: пьянство, вымогательства, низкопоклонство…»101
О серьезности проблемы пьянства свидетельствует указ от 22.05.1800 г, согласно которому в целях борьбы со священническим пьянством правительством был разработан план досуга. От священников требовалось безотлучное пребывание в церкви, частое проведение служб и воздержание от посещения сельских празднеств и ярмарок.
Итак из-за того, что положение священства было тяжелым и менялось очень медленно указы касающиеся назначения в «зараженные» приходы лучших священников приходится признать целесообразными, но неосуществимыми, поскольку последние были слишком расстроены и бедны, а материальное обеспечение причта в них слишком незавидно. Напротив, «в приходы зараженные расколом шли обыкновенно худшие из кандидатов священников. Многие сельские места с раскольничьим населением долгое время оставались праздными, что, конечно, вредно сказывалось на состоянии прихода»[99]
Такое положение дел было связано не только с особой бедностью подобных приходов, но и с тем, что выявляя инакомыслящих, священники одновременно подставляли себя под репрессии. «Появление сектантов в каком-нибудь приходе всегда сопровождаются крупными неприятностями для местного священства…Их лишали хороших приходов и ссылали в самые отдаленные и беднейшие деревни. Иных посылали в монастырь на послушание. Третьим – делали выговор, ставили на вид их небрежность и беспечность… Конечно,…каждый пастырь стремился к тому, чтобы скрыть появившихся в его приходе сектантов, показать в отчетах все в наилучшем виде.»1 Впрочем, нерадивых священников не лишали сана, а оставляли на должности и лишь советовали подыскать другой приход. Тем не менее, возможные неприятности отбивали у многих пастырей охоту заявлять о сектантах, в особенности, если последние за это им доплачивали.
Сведения о таком поведение священников появлялись не реже, чем правительство выпускало указы об особой роли священников «зраженных» приходов. При ведем наиболее характерные:
Следующий вывод сделал статский советник Стенбок, который исследовал сектантство в 50-х годах XIX века по заданию МВД: «Все меры, которые могут быть приняты правительством для ослабления раскола, будут безуспешны при происках раскольников и тайном противодействии лиц служащих, не желающих терять источник доходов»[100]
«Духовенство наше страдает великим пороком – привычкою покрывать всякие грехи друг друга и не выдавать своих ни в каком случае и всякую грязь скрывать и замазывать.»[101], докладывает епископ Никанор обер-прокурору Синода Победоносцеву.
А вот что пишет касимовский священник миссионер о. Доронкин: «Равнодушие к делу миссии у некоторых пастырей поразительно. Они не только сами не защищают своих пасомых от духовных волков, но не дают знать вовремя о сокращениях и миссионерах. Есть священники, намеренно скрывающие появление в их приходах сектантов. Был случай намеренного противодействия со стороны священника помощнику уездного миссионера в ведении им бесед в его приходе, который, по мнению священника, напрасно де ездить и беспокоить его приход.»
Итак, тяжелое положение приходского духовенства отрицательно влияло на его состав и личные качества священства. Служить в приходе с большим процентом прихожан-сектантов было невыгодно. Во-первых, такой приход приносил меньший доход, во-вторых в нем надо было больше работать и, наконец, распространение сектантства влекло за собой репрессий в отношении священников. В результате, в подобный «невыгодных» приходах оказывались худшие представители духовенства. Последние зачастую старались скрыть сам факт наличия сектантов, будучи подкуплены или просто равнодушно относясь к свои обязанностям.
Между тем, государственная власть осознавая необходимость в «благонравных и кротких» священниках предлагала назначать таковых в приходы, где было велико количество сектантов. Однако при этом оно никак не разрабатывало механизмы, с помощью которых можно было бы сделать подобные приходы привлекательными для приходского духовенства. Дополнительных денег для поощрения священников также не выделялось. Результатом такого положения дел, явилось невыполнение предписаний правительства.
Увещевания и миссионерские способности.
Проблема личных качеств приходского духовенства напрямую связанна с теми обязанностями, которые на него возлагала государственная власть, в частности с его состоятельностью в качестве проповедника.
В течение всего XVIII века миссионерские обязанности целиком лежали на приходском духовенстве. Однако для того, чтобы быть убедительным проповедник должен был обладать рядом качеств – хорошо знать писание, знать взгляды оппонента, уметь вести дискуссию, убеждать и отстаивать свое мнение, а также быть хорошим оратором. То есть хорошим проповедником мог быть даже не каждый хорошо образованный человек, тогда как в среде приходского духовенства, такие встречались не часто. «При таких неблагоприятных условиях для просвещения белого духовенства трудно было ожидать развития проповедничества среди него. Бывали случаи, что не только в селах, но и в некоторых губерниях и городах нельзя было встретить ни одного проповедника, ни среди белого, ни среди черного духовенства.»[102]
Таким образом, миссионерские способности приходского духовенства упирались в те проблемы, о которых было сказано выше, а именно – необразованность, бедность, многолюдство приходов. Без решения этих проблем не представлялось возможным не только наладить миссионерскую работу духовенства, но и просто обеспечить должное соблюдение культа. Синод, лишенный средств для решения основных проблем приходского духовенства своими способами пытался поднять урвень мисиионерской работы священнослужителей. В 70-80-х годах XVIII века он издает сборники поучений и рассылает их по всем епархиям, чтобы священники читали их в воскресенье, праздничные и высокоторжественные дни. Такие сборники были изданы в 1775, 81, 95 годах. В 1775 году после рассылки сборников Синод сообщил, что он «с сожалением усмотрел, что во многих церквях и в воскресные и в праздничные дни службы не бывает и тем самым поучения не читаются»2 Он предписал архиереям следить за исполнение его распоряжений. Кроме того, некоторыми преосвященными издавались особые сборники применительно к различным нуждам. Например, митрополит Платон, получив из консистории сведения о значительном количестве лиц, не ходящих к исповеди и причастию, издал в 1783 году сборник своих поучений на тему необходимости этих таинств и приказал разослать его по церквям своей епархии.
Однако данные меры не могли кардинальным образом изменить ситуацию. Приходского духовенство в его положении не годилось на роль проповедников. Данное обстоятельство стало очевидным для правительства уже при Александре I. В это время роль увещевателей отступников со священников по максимуму снималась поскольку считалось, что настойчивые увещевания могут вызвать только дополнительное упрямство и негативное отношения к церкви.
В период правления Николая I проблема недостаточной подготовленности духовенства к миссионерской деятельности была решена иначе. В 1835 году в «Наставлении священнику относительно заблуждений от истины веры» на приходское духовенство возлагается роль миссионеров. Синод советует приходским священникам не избегать споров и «для большего успеха в деле обращения их (сектантов), употреблять особых действователей, где есть миссионеры, там их, а где нет оных, - других благонадежных духовных особ.»[103] В обязанность приходского духовенства вменялось «настойчиво убеждать родителей – с детства приучать детей к покорности, к исправной молитве и хождению в храм, не оправдывать детей, когда их в чем-либо худом застанут и будут по правде обличать.»1 Священникам «зараженных» приходов разрешили обучать на дому, если человек не ходит в храм. «увещевать их, совестить, призывать на помощь в этом деле и других родственников или соседей увещеваемого.»