Таков цикл существования в мире сансары: каждая мысль, каждое слово и дело оставляют свой кармический след, который приводит человека к следующему воплощению. Высшую цель религиозной жизни буддизм видит в освобождении от кармы и выходе из круга сансары. Это значит, что его поведение не должно зависеть от желаний и привязанности к объектам желаний. Это состояние человека, достигшего освобождения называется нирваной. Хотя это понятие занимает центральное место во всей буддистской философии, оно не получило в ней точного определения, и в буддистской литературе встречаются разные его понимания. По мнению одних, нирвана – это полное уничтожение, полное небытие; угасание жизненного огня, а вместе с ним и всех эмоций, желаний, страстей - всего того, что составляет жизнь человека. По мнению других, нирвана – это прекращение только доступного познанию бытия и переход в некое иное, непознаваемое бытие. Точно также одни считают, что нирвана достижима еще при жизни человека, другие, – что в нее можно вступить только после смерти тела. Как бы то ни было, нирвана означает прекращение той цепи перерождений, которая, согласно традиционным буддистским воззрениям, составляет удел всего живущего.
Отличие буддизма от других религий заключается в том, что судьба человека зависит только от собственных усилий и неустанной сознательной работой над собой.
Дхарма.
Важнейшим для буддистов является понятие дхармы - оно олицетворяет учение Будды, высшую истину, которую он открыл всем существам. Слово «дхарма» имеет много значений: закон, учение, религия, истинно реальное и пр. Но основное его значение в буддистской философии – «носитель своего признака», то есть носитель душевных свойств. Таких носителей свойств, дхарм, у человека много. В их числе есть «чувственные», связанные с восприятием материального мира (видимое, слышимое и пр.), дхармы «сознания» (отвлеченные представления) и еще несколько категорий, в том числе «неподверженные бытию» и стремящиеся к покою – нирване.
По смерти человека дхармы, составляющие его личность, распадаются, но под действием той дхармы, которая создана всей деятельностью человека во время его жизни и предшествующих перерождениях, они вновь соединяются, уже в новых комбинациях, и дают начало новой личности. Так совершается вечный круговорот дхарм, это мучительное «колесо бытия», вырваться из которого человек может, только следуя заповедям Будды.
Представление о круговороте дхарм («колесо бытия») еще в раннюю эпоху получило метафизическую разработку в учении о двенадцати ниданах , где все звенья, начиная с первой ниданы («неведение») и заканчивая последней («старость и смерть»), строго следуют одно за другим. Учение о дхармах составляет основу основ буддистской философии.
Будда, как никто иной, понимал, что люди от рождения не похожи друг на друга и нельзя к ним подходить с одной и той же меркой. Не существует единого универсального свода буддийского вероучения, пригодного для всех. Нет универсальной формулы Дхармы на все случаи жизни; есть Дхарма, изложенная с учётом индивидуальных особенностей каждой группы верующих. Поэтому буддийское учение может быть выражено высоким учёным стилем и простой народной речью, в стихах и в прозе, изображено на священной диаграмме и на красочной картине.
Высшей целью всегда остаётся нирвана, но достичь её трудно - это под силу лишь самым упорным и одарённым.
По ту сторону добра и зла.
В учении Будды есть два ряда утверждений, которые очевидным образом противоречат друг другу. С одной стороны, буддийский идеал предполагает освобождение от всех желаний, от удовольствий в такой же мере, в какой и от страданий. Отсюда вытекает, что для достижения нирваны необходимо прорваться по ту сторону добра и зла. Одно из высказываний Будды гласит: "Я называю брахманом того, кто здесь избежал привязанности и к доброму и к злому, кто беспечален, бесстрастен и чист". Блаженный потому является
блаженным, что он "с благим и неблагим покончил" и ему "ни гнев, ни милость не свойственны". С другой стороны, Будда связывает достижение нирваны с нравственным образом действий, прежде всего с решительным, самым последовательным отказом от ненависти и насилия: "Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она. Вот извечная дхарма.
Понятия добра и зла связаны с промежуточным статусом человека в мире. Человек – существо несовершенное. Понятие зла выражает отрицательное отношение человека к своему несовершенству, а понятие добра – перспективу его преодоления. Если человека уподобить путнику, то добро и зло обозначают противоположные векторы пути, по которому он идет. Они разграничивают все явления человеческой жизни и окружающего мира на два класса в зависимости от того, помогают ли они человеку двигаться вперед, к заветной цели, или препятствуют этому. Буддийское ненасилие предполагает существо, которое есть само совершенство. Это состояние человека, который дошел до цели. Ненасилие, означающее абсолютный запрет на насилие и ненависть не проводит различия между живыми существами с точки зрения их нравственного качества, оно равно распространяется на добрых и злых. Для путника, достигшего цели, не существует тягот пройденного пути. Точно так же для блаженного не существует различий между добром и злом. Здесь речь идет о двух разных взглядах:
взглядов человека, который еще находится в пути и, раздирая в кровь руки, карабкается вверх, и взглядов человека, который уже преодолел этот путь и спокойно стоит на вершине. Для первого существенно знать, где добро и где зло, за какой куст он может схватиться. а за какой нет, для второго это потеряло актуальность.
Хотя ненасилие выше борьбы между добром и злом, оно, тем не менее, имеет ту же природу, что и добро. Более того, оно и есть добро, не ограниченное необходимостью противостоять злу. Это как бы чистое добро, которое не опускается до противостояния злу, а просто отторгает его, подобно тому, как океан выбрасывает на берег трупы. Можно сказать так: буддийское ненасилие выше противоположности добра и зла, но не самого добра. Обратимся снова к помощи аналогии. Для земного существования очень важное значение имеет смена дня и ночи. Но рассмотренное с точки зрения солнечного центра, это различие теряет какой бы то ни было смысл. Солнце одинаково светит и днем и ночью. Тем не менее все-таки день ближе к солнечному свету, чем ночь, его и называют светлым в отличие от темной ночи. Точно так же свет закона ненасилия одинаково освещает добрых и злых, хотя и светит светом добра.
Учение Будда начинает с того, что ставит под сомнение противоположность между наслаждением и страданием, исходя из убеждения, согласно которому все есть страдание. В своем итоговом выводе оно подвергает сомнению противоположность между добром и злом, чтобы обосновать правомерность одного лишь добра. Начало, где все сводится к одному лишь страданию, предполагает именно такой конец, где все сводится к одному лишь добру. Тем самым все учение оказывается стянутым обручем тех самых противоположностей, от которых оно стремилось освободиться. Страдание, оставаясь страданием, оказывается в нем также полюсом зла. Субстанцию четырех благородных истин в такой же мере можно обозначить понятием страдания, как и понятием зла: "Зло, происхождение зла и преодоление зла, и благородный восьмеричный путь, ведущий к прекращению зла". Добро, оставаясь добром, в то же время выступает в учении Будды как полюс наслаждений.
Тем самым страдание – зло противостоит добру – наслаждению.
Идеал Будды – больше, чем регулятивный принцип или абстрактный ориентир поведения. Он представляет собой вполне конкретную жизненную программу, которая посильна человеку и которая полностью реализована в жизненном опыте самого Будды. Будда – воплощенный нравственный идеал, Он выше людей и выше богов, он положил конец тому, что не имеет начала – цепи рождений и смертей, Хотя, достигнув просветления, он физически еще оставался в мире в течение сорока четырех лет, чтобы вести проповедническую деятельность, тем не менее внутренне он уже находился вне мира; не свободный от телесной боли, он полностью освободился от боли душевной. Он достиг нирваны, которая находится за пределом и времени и пространства, ее единственное место и единственное время – это нравственность, отсутствие чего-либо дурного. С этой позиции абсолютной нравственной чистоты, совпадающей с вечностью, отношение к миру может быть только отрицательным. Поэтому все требования этики Будды являются запретами, а в совокупности они представляют собой некую систематику нравственного отрешения от мира. Моральный кодекс сторонника Будды состоит из пяти запретов: буддист-мирянин не должен убивать; воровать; жить нецеломудренно; лгать; употреблять опьяняющие напитки. Монах плюс к сказанному должен еще воздерживаться от пения, танцев, музыки, украшений, роскоши, золота и серебра, принятия пищи в неурочное время.
Будду сложно идентифицировать. Будда и не человек, и не бог. Он выше. Он – Будда, просветленный. Это его собственное и нарицательное имя одновременно. Любой человек, став Буддой, становится таким же, как он. Он совпадает с вечностью, с бессмертием. Он стал Буддой постольку, поскольку искоренил в себе все человеческие и божественные привязанности, все индивидуально-особенное. Совершенствование по-буддийски мощно истолковать как движение от индивидуально-личностной определенности к абсолютно безличному началу. Моральные запреты Будды направлены на отказ от человеческой самости, от всего, что выделяет человека как индивида, обособляет его от других людей и более широко – от всех живых существ. Выражением этого является универсализм этики Будды, выражающийся в одинаковом отношении ко всему живому. В учении Будды есть понятие metta, переводимое на русский язык как дружелюбие, сострадание. Это такое состояние, которого достигает человек, преодолевший в себе вражду и чувственную привязанность к миру, и которое реализуется в одинаково благосклонном отношении ко всем живым существам.