Зороастрийцы всегда сторонились насассаларов. Их не приглашали в гости, на свадьбу. Во время больших торжеств и праздников, массовых гуляний, вне дома зороастрийцы хотя формально и не смели их прогонять однако сторонились их, предпочитая посылать им праздничные подарки домой. Но и дома, несмотря на то, что после каждого обряда похорон насассалары совершали обряд омовения, они ели в отдельной посуде, не могли подойти к домашнему очагу, зажечь лампу должны были просить об этом своих близких. Когда насассалары начали отказываться от своей профессии (а с конца XIX в. это происходило довольно часто), они подвергались тяжелому обряду очищения.
Той же боязнью «оскверниться» можно, пожалуй, объяснить жестокость, проявляемую зороастрийцами в течение столетий к своим единоверцам, страдающий физическими недомоганиями и кровотечениями, тяжелыми функциональными расстройствами органов пищеварения, так как считалось, что болезни насылает всякая нечисть. Даже с тяжело больными стариками и детьми зороастрийцы обращались с известной суровостью, предпочитая в некоторых случаях видеть их скорее мертвыми, нежели больными[7].
Роды, болезни и даже рождение ребенка рассматривались зороастрийской догматикой как «осквернение» чистоты организма, нарушение «идеального» физического состояния человека. Согласно зороастрийоким предписаниям, связанным с обычаем очищения, женщина во время ее месячных недомоганий, родов и болезней подвергалась определенному «табу», сидела на каменной скамейке или же спала на полу в темной половине дома, не смела приближаться к священному огню, выйти на воздух, видеть небо и солнце, работать в саду. Она надевала самую плохую одежду, ела в отдельной посуде. Никто из семьи, в том числе дети, не подходили к ней. Приготовлением пищи занимались другие члены семьи, но если у женщины был грудной ребенок, ей приносили его кормить, а после кормления тут же уносили. Даже в первые два десятилетия XX в. зороастрийские женщины страдали от этого обычая, хотя, по мнению М. Бойс, подобные трудности «как будто вырабатывали стойкость характера»[8] у зороастриек.
В период беременности женщина получала некоторые льготы, особенно перед родами. В доме, где она находилась, круглосуточно горел огонь, символизирующий добро. Когда рождался ребенок, пламя должно было гореть плавно и ровно, и за этим следили со всей строгостью. Этот обряд был связан с древним зороастрийским преданием о том, что когда рождается ребенок, к нему является дьявол и уберечь ребенка от него может только плавно горящее пламя огня.
После рождения ребенка ритуал очищения и матери, и новорожденного был долгим, тяжелым и продолжался 40 дней. В первые дни после родов мать не могла пить чистую воду, погреться у очага, даже если роды происходили зимой, были тяжелыми и существовала угроза жизни ее и ребенка. Неудивительно, что смертность при родах и в послеродовой период среди женщин-зороастриек была велика.
Глава 2. Основные этапы жизни зороастрийца
Жизнь человека можно условно разделить на несколько периодов, на рубеже которых происходят самые значимые события. Для этих переходных событий в культурах мира существуют специфическиеобряды.
2.1 Рождение и инициация
С рождением ребенок вступает на свой жизненный путь и от того, когда и при каких обстоятельствах он появился на свет, зависит вся его дальнейшая жизнь. Это событие традиционно сопровождается рядом церемоний, призванных защитить новорожденного, принести ему удачу в дальнейшей жизни. В определенном возрасте ребенок проходит обряд инициации, означающий принятие его в общину и признание самостоятельной дееспособной личностью.
Если индийские парсы при рождении ребенка для предсказания его судьбы обычно прибегали к помощи парсов-астрологов, которые многое в своей профессии заимствовали у мусульманских астрологов, то иранские зороастрийцы никогда не пользовались предсказаниями астрологов – среди зороастрийцев Ирана их не было, а об обращении к мусульманам-астрологам не могло быть и речи. В то же время зороастрийцы не всегда знали точно или даже приблизительно число, месяц и год рождения своего ребенка и не отмечали дни его рождения[9].
В возрасте от 7 до 15 лет (по некоторым данным, от 12 до 15 лет) происходил обряд инициации иди конфирмации – приобщения подростков к зороастрийской вере. Инициация была связана с обычаем надевания священного набедренного нитяного пояса кушти, который зороастрийцы, как мужчины, так и женщины, должны были носить всю жизнь. Зороастрийцы-мужчины были обязаны носить священную для зороастрийцев рубаху. И кушти, и рубаха являлись символами приобщения к вере своей общины, готовность следовать предписаниям Авесты и полную покорность своему богу Ахура-Мазде.
Американский иранист Джексон, изучавший обычаи парсов в Индии и зороастрийцев в Иране еще в прошлом веке, отмечал разницу в выполнении этого обряда между зороастрийцами и парсами. Этот обряд у парсов Гуджерата называется «ноузад» («вновь рожденный»), а у зороастрийцев – «седра пушун» («надевание священной рубахи»)[10]. У парсов Индии этот обряд носил торжественный религиозный характер, между тем этот обряд у зороастрийцев Ирана выглядел более обыденным. Он мог осуществляться в любом месте, в том числе и дома, где находился зажженный светильник или священный огонь, и даже необязательно в присутствии священнослужителя, в то время как у парсов присутствие дастура было обязательным. Мальчики и девочки сами могли надеть на себя кушти, но только после того, как они прочли четыре молитвы из Авесты. Бывало и так, что зороастрийский подросток, захватив с собой кушти, шел в дом своего наставника, который обучал его молитвам, и там надевал кушти и священную рубаху. Затем он преподносил своему учителю (это мог быть служитель культа или лицо, хорошо знающее Авесту) сахар и хлеб, обязательную ритуальную еду, которой сопровождаются все обряды зороастрийцев. В Индии обряд инициации происходил более торжественно, чаще всего в храме, где главный дастур читал юношам и девушкам молитвы из Гат, заповеди пророка Зороастра. Гимны и молитвы читались опытными декламаторами. Зороастрийцы Ирана, побывавшие в Индии, старались впоследствии подражать парсам, устраивая во время инициации торжественные церемонии, придав им еще большую религиозную окраску. После свершения этого обряда подростки становились полноправными членами общины, выполняя все предписания и обычаи зороастрийской религии, и, в первую очередь, закона большого очищения – «барсном», или «баршнум девяти ночей»: соблюдения всех правил чистоты тела, дома, земли, воды, полезных животных, намеренно избегая соприкосновения с тем, что по зороастрийским канонам являлось «оскверненным» и «нечистым»[11].
По сей день даже для нерелигиозных людей рождение и совершеннолетие являются очень значимыми событиями, сопровождающимися традиционными ритуалами.
2.2 Бракосочетание
До недавнего времени неженатые и незамужние люди считались не совсем полноправными членами общества, встречались с рядом препятствий в повседневной жизни (особенно женщины). Монархи и сегодня не могут короноваться, не будучи женатыми или замужними.
Согласно общепринятому обычаю, зороастрийские мужчины, как правило, женились в 25-30 лет, а женщины вступали в брак от 14 до 19 лет. Случалось, что 15-летние мальчики женились на девочках, едва достигших 12 лет; бывало, что и шестидесятилетние вдовцы брали в жены 15-летних девочек. В некоторых семьях, тесно связанных между собой родственными или дружескими узами, обручали детей в двухлетнем возрасте, однако такой обычай давно ушел в прошлое и в Иране, и у парсов Индии.
В XIX в. только родители имели право выбирать для своих детей женихов и невест, а дети не могли без согласия родителей или опекунов жениться и выходить замуж. После того как родители обо всем договаривались, происходило оглашение имен вступающих в брак. Это производил главный священнослужитель, который должен был подтвердить свое согласие на брак. Церемония бракосочетания у зороастрийцев существенно отличалась от подобной церемонии парсов Индии. Индийские парсы – жених и невеста могли сидеть вместе на одной скамье. После того как свидетели со стороны жениха и невесты давали официальное согласие на брак, два священнослужителя вставали перед женихом и невестой и обращались к ним с торжественной молитвой, предписаниями и поздравлениями, часть которых произносилась на санскрите и сопровождалась обрядом, заимствованным у индусов. У зороастрийцев Ирана, вступающих в брак, существовали другие обряды. Жених был обязан находиться в отдельной комнате до тех пор, пока не совершится брачная церемония. В Йезде только мужчины могли присутствовать на церемонии бракосочетания. Невеста, ее мать и подруги находились поблизости и только слушали, что происходит. Когда собирались представители семей жениха и невесты, приглашался служитель культа. Справа от него садился отец невесты и ее родственники, слева – жених и его родственники. Затем священнослужитель обращался к вступающим в брак с молитвой-поздравлением. Эта молитва произносилась на диалекте дари. После окончания церемонии родственники обменивались сладостями, подарками, веселились, а после праздничной церемонии невесту, одетую с ног до головы в зеленый шелк, отводили в дом жениха.