Орден франкмасонов ведет свою родословную от лондонского клуба начала CUIII века. Документальные сведения о нем довольно скудны. Даже первоначальный факт его истории был установлен научной критикой не без труда.
Начало полному и систематическому изучению всех относящихся к прошлому масонства документов и к окончательному освобождению масонской истории от фантастических гипотез было положено немецким историком Бегеманом и англичанином Гудом, труды, которых – «Краткая история франкмасонства» и «Доисторический период и начало франкмасонства в Англии» появились в самом начале CC века.
Слово «франкмасон» свободный каменщик/ пришло из английского в другие европейские языки уже, после того как оно потеряло в Англии свой первоначальный смысл и определить его происхождение сложно. До последней четверти прошлого века термин «франкмасон» противопоставляли термину «масон» как обозначающий не каменщиков-рабочих, а каменщиков-мыслителей. В частности, в них видели то «рыцарей Храма», скрывшихся под маскою франкмасонства после разгрома их ордена Филиппом Красивым, то группу ученых и философов, вступивших в масонский цех, чтобы скрыть от враждебно настроенного к ним правительства свои гуманитарно-филантропические цели. Однако документы позволяют считать предтечами современных франкмасонов настоящих каменщиков, а слово «свободный» имело первоначально профессионально-ремесленное, а не социальное значение. Уже в CIU веке цехи каменщиков называются то просто масонскими, то франкмасонскими. Когда старинные братства каменщиков выделились в особую от цеха организацию, получившую известную популярность среди высших классов общества /CUII в./, она удержала за собой название франкмасонов, предоставив цеховой организации называться просто масонами.
Если старые организации каменщиков были номинальными предками масонства, то истинными, духовными предками его были, несомненно, представители европейской интеллигенции: алхимики и утописты CUII века.
История старых организаций каменщиков тесно связана с общей историей ремесленных гильдий и братств. Появление первых ремесленных гильдий относится в Англии еще к началу CII века, но документальные указания на гильдии каменщиков встречаются не ранее конца CIU века. В CU веке цехи уже господствовали в английских городах: старые торговые гильдии отодвинулись на задний план. Цехи владели собственными домами, богадельнями; из их среды уже выдвигались будущие фабриканты-капиталисты, богатые предприниматели-мастера. Члены более почетных цехов носили мундиры /ливера/ и составляли городскую аристократию, которая участвовала в выборах членов парламента и муниципалитета. С 1481 года к категории «ливрейников» были причислены в силу королевского указа и лондонские масоны.
Кроме чисто цеховых организаций, ремесленники соединялись в средние века и в более тесные союзы, или братства взаимопомощи, носившие церковно-религиозный характер. Культ святого, патрона цеха, и заботы о загробной судьбе умерших братьев играли в их деятельности главную роль, но наряду с этим преследовались, и другая цель – взаимная помощь при путешествиях: при помощи условных паролей и знаков братья всюду узнавали друг друга и получали друг от друга поддержку. Сообщение паролей и присяга верности составляли самую существенную часть церемонии вступления в братство. Братства английских каменщиков с CU века стали называться ложами.
Тяжелый удар нанесла ремесленным братствам Реформация, открывшая поход против всех организаций, носивших церковный характер. В 1547 году они были запрещены парламентским актом. Многие братства с этого времени прекратили свое существование, но масонские ложи оказались в числе организаций, выдержавших этот удар.
К этому времени начинают приобретать первенствующее значение естественные науки: физика, химия, физиология и анатомия; опытные науки увлекают мысль на новые пути. Подрывается вера в непогрешимость церкви. Философия открывает борьбу за свободу мысли, она больше не желает быть «служанкой богословия». Декарт, стремится освободить разум от наросших на него предрассудков и провозглашает горделивую фразу «Я мыслю, следовательно, существую» как единственную основу всякого знания.
Лучшие умы Европы увидели для себя полную возможность вести через ложи пропаганду своих идей: Бэкон, Бокль, Ян Коменский, Лейбниц и др.
Вскоре Лондон сделался первой лабораторией революции.
Все оппозиционеры и недовольные собирались в своих «невидимых» философских обществах и коллегиях. Главнейшим союзом являлась Лондонская академия, а самым верным деятелем ее - Самуэль Гартлиб.
Помимо философских коллегий, существовали и тайные союзы, проводившие либеральные идеи. Гартлиб учредил тайное общество и сочинил описание идеального государства «Макарии» /изд. В 1638 г./, образцами для которых служили «Утопия» Томаса Мора и «Новая Атлантида» Френсиса Бэкона.
Один из русских исследователей масонства В.Ф.Иванов считал, в частности: «Утопия Мора вообще служила образцом и руководством для всех последующих реформаторов мира».[3] Как известно, Т.Мор был автором произведения, которое он издал в 1516 г. под названием «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом строе Утопии».[4] Выступая в эпоху первоначального капиталистического накопления, Мор в своей книге подверг критике нарождавшиеся капиталистические отношения. Коренную причину всех социальных бедствий Мор видел в частной собственности. Строю, основанному на частной собственности, он противопоставляет идеальный общественный строй фантастической страны Утопии, в основе которого лежит общественная собственное производство и присвоение. Все взрослые люди на острове Утопия заняты производительным трудом, кроме лиц, выполняющих общественные функции, и лиц, занятых научной деятельностью. Утопические концепции Мора оказали большое значение на развитие социалистических и коммунистических учений вплоть до начала CC века.
Несмотря на значительное количество предложений по вопросу происхождения масонства, в сущности, с достаточной степенью вероятности можно утверждать, что масонство возникло в Англии. И это не случайно, считает доктор исторических наук О.Ф. Соловьев. ОН пишет, что Великобритания «первой из европейских стран» прошла «искус революций и контрреволюцией», создавшая «устойчивые и признанные народом государственные институты, а главное решительно порвавшая с догмами католицизма, чтобы построить собственную англиканскую церковь протестантского толка.
К началу CUIII века в обстановке усиления классовой борьбы и разложения феодализма роль католицизма ослабевает. Перед лицом непрерывных расколов, появления ересей и сект, скрытого распространения атеизма Ватикан уже не мог безраздельно господствовать над умами людей…. При этом происходит редкостное сочетание рационализма с мистикой».[5] Примерно такую же мысль изложил в начале CC века Р.Ю.Виппер: «Масонство и другие аналогичные направления делают из просветляющего разума святое начало, обращают право вестников науки в апостолов нового Евангелия, образуют из его адептов священный орден… Орудие знания само превращается в Бога, в великую. Творческую силу, в великого решающего судьбу…это в конце возрождающаяся в другой форме вера. Поворот к вере, к религиозному настроению сильно намечается в обществе с половины CUIII в. Он своеобразно совпадает с выступлениями новых общественных классов, с защитой их нужд и стремлений».[6]
24 июля 1717 года четыре малочисленные лондонские ложи основали в качестве своего управляющего центра великую ложу, юрисдикция которой сначала распространялась лишь на столицу страны. Первым ее руководителем был дворянин Э.Сейер. Затем главами стали и остаются вплоть до нашего времени лица знатного происхождения.
Орден Свободных Каменщиков – это всемирное, тайное братство, поставившее себе целью вести человечество к достижению земного эдема, «золотого века», царства любви и истины, царства Астреи.[7] Здесь следует сделать небольшое пояснение, свидетельствующее в пользу того, что ключевые концепции масонства уходят своими корнями в глубь веков.
Дело в том, что впервые мечта о «золотом веке» нашла свое отражение еще в учениях Лао-Цзы, Эвгемера, Ямбула и ряда других мыслителей эпохи рабовладения. В Средней Азии, в эпоху перехода от рабовладения к феодализму на рубеже U и UI веков идеи социального равенства находят выражение в широком народном движении маза китов в Иране. Эти идеи присутствовали в разного рода социально-религиозных учениях, ересях, произведениях устного народного творчества. Их проповедовали в средневековой Европе табориты и анабаптисты и др.[8]
Некоторые исследователи считают, что идейный фундамент масонства составили искания античных философов, постулаты крупнейших религий в сочетании с гуманизмом эпохи Возрождения, социальными утопиями, мистическими представлениями. Разнородные потоки мысли синтезировались принципами миролюбия, терпимости, движением к лучшим формами людского сожительства. Учение «вольных каменщиков» заполнено думами о добре и зле, войне и мире, созидании и разрушении с упором на эволюционные формы развития без вооруженных столкновений, революций и контрреволюций. [9]
Вопреки широко бытующим взглядам, орден больше всего почерпнул из христианских заповедей добра, равенства, мира. Оттуда взята и трактовка Бога в качестве безличного логоса /означающего в переводе с греческого «мысль», «разум», «закон»/, который считается большинством масонских «послушании». Великим Архитектором Вселенной – некоей отвлеченной первопричиной сущего. Сотворившую природу и общество, без дальнейшего вмешательства в их развития. Авторитетный православный мыслитель граф Трубецкой формулирует следующую исходную посылку: «Царство Божие – царство истины и добра, правды и блага есть конечная цель Бога в истории, конечная цель мира, заключая в себе весь смысл мирового процесса, его разумное основание».[10] Орден, в своих трактовках только перенес подобный идеал из потусторонних сфер в сугубо земные и напрямую связал с нравственным совершенствованием адептов, постепенно воздвигающих здание справедливого земного общества. От христиан пошли обращения друг к другу «братья», и понятие «света», изливающегося в ложи во время работ, завершаемых трапезами или агамами в память общего приема пищи первыми верующими. Раскрытая Библия присутствует на почетном месте при обрядовых действиях во множестве ассоциаций.