Всей этой просветительной деятельности Новикова и Шварца предшествовало создание «Дружеского Ученого Общества» в начале 80-х годов. С 1783 года Общество имело свою собственную типографию. В том же году уже членами кружка, в который входили помимо Шварца и Новикова, Н.И.Трубецкой, М.Херасков, князь А.Черкасский, И.П.Тургенева, князь Енгалычев, А.М.Куракин и князь Н.Ю.Трубецкой, были основаны две типографии: одна на имя Новикова, а другая на имя Лопухина. Потом была образована компания на паях. Компания приняла название «Типографической Компании».
После смерти Шварца в 1784 году в среде московских масонов наступает расслоение. Для всех было ясно: надо следовать Христу», но следовать ли Христу помогающему и облегчающему, или страдающему? Масонство раскололось на тех, кто придерживался мистических идей и тех, кто был объединен общей работой «Дружеского общества». Новиков пошел по пути, который освещался идеалами истинного христианства, Лопухин, Колокольников, Невзоров и другие приняли «крест», князь Н.Трубецкой, Кутузов, Петров и др. по зову разуму пытались проникнуть в тайны мироздания с помощью магических наук, и ушли в алхимию.
Пыпин пишет, что в конце царствования императрицы Екатерины II московское масонство понесло удар, который практически приостановил его деятельность. Первоначальное процветание, а потом падение новиковского кружка были явлением общественным и, в этом смысле, кроме ближайших причин и личных отношений, в которых часто ищут единственное объяснение недоверия со стороны Екатерины, существовали и другие причины.[46]Несомненно, Екатерину стали беспокоить не столько масонские «дурачества» московских мартинистов, сколько их широкая благотворительная и просветительная деятельность, в которой она увидела проявление новой, опасной для правительства общественной силы. Похвалы Павлу, раздававшиеся из масонского общества, усилили ее внимание. Были приняты определенные меры, стесняющие масонов, их деятельность подвергалась контролю правительства. Бурю эту мартинисты выдержали довольно спокойно, но с приездом в 1786 году князя Н.В.Репнина, задумали вступить в контакт с будущим своим «отцом», великим князем Павлом Петровичем, что и было сделано.
Разразилась Французская революция 1789 года и уже весной 1791 года Екатерина приказала собрать точные сведения о мартинистах, которых в то время смешивали с иллюминатами. В 1792 году Новиков был арестован и заключен в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. Императрица тщательно расследовала связь Павла с масонами, и, убедившись, что с Новиковым он связи не имел, поспешила закрыть масонские ложи.
Всем этим гонениям предшествовал блестящий просветительный период, в течение которого Екатерина стремилась к нравственному улучшению общества. Но в ее понимании такое совершенствование должно было осуществляться только под руководством «монаршей», и никак не внутри самого общества. Уже первые сатирические листки, появившиеся в конце 60-х годов возбуждали ее неудовольствие, потому как переступали границу, какую она предполагала для литературных упражнений. Стеснять масонскую деятельность Екатерина начинает после того, как масонство начинает обладать реальной нравственной силой.
Первым литературным нападением императрицы на масонство была брошюра в несколько страниц под названием «Тайна против нелепого общества, открытая непричастным оному». Она была издана в 1780 году, хотя помечена 1759 годом. Появление брошюры было вызвано начавшимися перед тем связями русских масонов с Швецией. Это была остроумная пародия масонского ритуала, заключавшая в себе, во-первых, «Известие» о начале против нелепого, т.е. противного масонским нелепостям общества; во-вторых «Обряд принятия» и в-третьих – «Катехизис». Масонским странностям противопоставлялся здравый смысл.
В том же тоне написаны и три комедии императрицы против масонства, теософии, духоведения и магнетизма. О комедиях «Обманщик» и «Обольщенный» /1785 г./ императрица сама писала к Циммерману: «первая весьма живо представляет Калиостро…а другая – им обманутых».[47] Третья комедия, была «Шаман Сибирский /1786 г./, для которой основой послужила Энциклопедия Теософии.
Это была целая систематическая полемика. Комедии переводились на разные языки и были достаточно известны.
Последовавшие за литературной критикой гонения коснулись, конечно, не только Новикова, пострадали: граф Панин, князь Гагарин, князь Куракин и другие.
Гонения на масонов за их собственную масонскую деятельность были весьма незначительными в Екатерининскую эпоху, но даже та немилость, в которую впали масоны, была для них сильным наказанием и незаслуженным. Только книг масонской тематики было сожжено в количестве 18656 экземпляров.
В 1822 - 1826 годах гонения на масонов приобретают уже другой характер, более целенаправленный. Пыпин пишет, что в 1822 году был издан Указ запрещавший масонские ложи и вообще тайные общества. От масонов и не масонов требовались подписки о не принадлежности впредь к ложам и тайным обществам, и ложи должны были быть закрыты. В 1826 году запрещение было повторено. [48]
В 1822 году были закрыты пять лож, находящиеся под управлением Великой Провинциальной ложи: 1/ Елизаветы Добродетели; 2/ Трех Добродетелей; 3/ Трех Светил; 4/ Дубовой долины к верности и 5/ Орфея, о чем С.С.Ланской сообщил министру внутренних дел В.П.Кочубею. У членов лож были взяты подписки в количестве 95 штук. Министру сообщалось, что члены лож, якобы, выполнили волю Государя императора. «Со всей готовностью», «беспрекословно», «охотно», во что, конечно, верится с трудом.
Масонство того периода отличалось консерватизмом и верно подданническими чувствами, попытки некоторых лидеров будущих декабристов использовать его в своих политических целях успехом не увенчались, и тогда большинство их ложи покинуло. Вероятно, что царь издал вышеупомянутый указ в 1822 году не без влияния православного духовенства. Запрет масонства подтвердил и Николай I, очевидно опасаясь превращения лож в очаги оппозиции. Подобная мера оставалась в силе на протяжении всего периода самодержавия.
В жизни и деятельности императора Павла еще много сторон, не вполне ясных исследователям. К числу их относится и вопрос об отношении императора к масонству. Существует мнение, что Павел еще в раннем возрасте был намечен масонами как орудие в достижении своих целей. Во главе масонской партии был главный воспитатель и наставник Павла Н.И.Панин и брат его П.И.Панин, поместный мастер масонского ордена в России. Еще с 1769 года между Павлом и Н.Паниным возникает усиленная переписка, в которой обсуждаются основные очертания желательного государства, прежде всего военного строя.[49]
«Отрицательное отношение значительной части масонов к Екатерине и симпатии к Павлу Петровичу, - пишет Вернадский, - выясняются вполне определенно в конце 1770-х годов. № сентября 1776 года, при соединении Елагина с Рейхелем, великим наместным мастером сделан был граф Н.И.Панин. Не прошло двух месяцев после того, как и внучатый племянник Панина и близкий друг Павла князь А.В,куракин был отправлен в любимую Паниным Швецию составлять истинную масонскую партию.[50]
В 1784 году состоялось принятие Павла в масонство сенатором Елагиным в присутствии графа Панина.
Взгляды Павла в отношении масонств резко изменились после Французской революции, которая вызвала у него ужас и отвращение. Вокруг Павла стали появляться люди анте масонского направления – Растопчин и Аракчеев. Вместе с тем в первое время по восшествии на престол Павел оказал покровительство масонам, особенно тем, которые, по его мнению, пострадали. На другой день после смерти Екатерины он освободил Новикова и всех, замешенных в «дело» мартинистов. Князь Куракин, князь Репин, Баженов, Лопухин были вызваны ко двору и щедро вознаграждены. Сенатор И.В.Лопухин в своих «Записках», в частности, пишет: 4 декабря 1796 года предстал я пред Павлом Первым. Он так милостиво меня принял, и такой имел дар приласкать, когда хотел, что ни с кем всю мою жизнь не был я так свободен при первом свидании, как с сим грозным Императором…»[51] Уже 5 декабря Лопухин был пожалован в Действительные Статские Советники. «К вечеру того же дня Государь призвал меня к себе, приказал мне объявить в Сенате Генерал-прокурору волю Его об освобождении всех без изъятия заточенных по Тайной Экспедиции, кроме повредившихся в уме».[52]
Ни внешняя, ни внутренняя политика Павла впоследствии не стала совпадать с расчетами и планами масонов. Всеми действиями и распоряжениями Павел стремился показать, что масонство при нем ничего не достигнет. Никаких надежд на «конституцию» не оставалось.
Не устраивал Павел и Англию и, следовательно, английских масонов. Русские и английские масоны задумали устранить императора. Мысль о государственном перевороте была высказана вице-канцлером Паниным в беседе с английским послом в мае 1800 года.[53]
Масоны стали всячески стремиться удалить от Павла преданных людей. 1 марта 1801 года Павел I был убит заговорщиками.
Таким образом, некоторые исследователи приписывают зверское убийство Павла масонам, которые были глубоко разочарованы его отношением к масонскому движению.[54]
Вначале царствования императора Александра I русские масоны различных направлений объединены были только одной мыслью: вернуть Ордену Вольных Каменщиков утраченное им в России значение.
Недовольство правительства Екатерины II было великим испытанием стойкости масонов, большинство братьев поколебалось в верности орденским заветам и прекратило собрания в ложах. Однако, как показало, будущее эти братья просто выжидали благоприятных времен. Ложа Пеликана и благотворительности сберегла заветы шведской системы; акты братства Злато-Розового креста хранились у И.А.Поздеева и А.О.Лабзина, который в последний год царствования императора Павла усиленно старался привлечь новых членов в тайно образованную им розенкрейцерскую ложу; старания его увенчались успехом. На самом рубеже двух веков, 15 января 1800 года в Петербурге начала работу ложа «Умирающего Сфинкса» под молотком Лабзина. По необходимости, работая втайне первое пятилетие ложа, принимала большие предосторожности, чтобы ее собрания не были обнаружены. Власть Лабзина была очень велика, братья должны были беспрекословно ему повиноваться, ни в какие другие общества или ложи без формального на то его разрешения не переходить, никакому иному масонскому начальству не повиноваться, если на то не последует наказания.