архиепископ Нафанаил (Львов)
За каждым ежедневным богослужением в Православной Церкви, как известно, повторяется в основных чертах процесс совершения всего дела спасения людей: вечерня начинается воспоминанием о сотворении мира, потом напоминает грехопадение людей, говорит о покаянии Адама и Евы, о даровании Синайского Закона, заканчиваясь молитвой Симеона Богоприимца. Утреня рисует состояние ветхозаветного человечества пред Пришествием в мир Христа Спасителя, рисует скорбь, надежду, ожидание тогдашних людей, говорит о Благовещении Пресвятой Деве Марии и о Рождестве Господа. Литургия являет всю жизнь Христа Спасителя от Вифлеемских яслей до Голгофы, Воскресения и Вознесения, чрез символы и напоминания вводя в реальность, потому что в святом Причащении мы принимаем не символ, но реально Самое Тело Его, Самую Кровь Его, то Самое Тело, ту Самую Кровь, Которые преподал Он на Тайной Вечере в Сионской горнице, то Самое Тело, ту Самую Кровь, которые пострадали на Голгофе, воскресли из гроба и вознеслись на небеса.
Повторение в Богослужении, хотя бы в самых кратких чертах всего процесса приготовления человечества к принятию Господа, необходимо, потому что оба процесса — и исторический и богослужебный, имеют по существу одну цель: и тут, и там надо слабого, немощного, косного, плотского человека приготовить к самому великому и страшному: к встрече со Христом — Сыном Божиим — и к соединению с Ним. Цель одна, и объект один и тот же — человек. Следовательно, и путь должен быть один и тот же.
В историческом процессе приготовление людей к принятию Сына Божия связано теснейшим образом со Священным Писанием, не только потому, что в Писании изложен этот процесс, но и потому, что именно Писанием с момента появления его более всего подготовлялись души людей к духовному возрастанию, делавшему их способными встретить Христа. По церковному преданию, Пресвятая Дева Мария в момент благовестия Архангела читала книгу пророка Исаии, во всяком случае, благодаря знанию пророчества Исаина могла Она понять и принять Благовестие. Иоанн Креститель проповедывал во исполнение Писаний и словами Писания. Его свидетельство: „се Агнецъ Божий, вземляй греъи мира" давшее Господу первых апостолов, могло быть ими понято только при свете Писания.
Естественно, что с самого начала и процесс индивидуального приготовления каждого отдельного человека к принятию Сына Божия, т. е. Богослужение, оказался теснейшим образом связанным с тем же Божиим орудием, каким и исторически было подготовлено человечество к тому же самому, т. е. - со Св. Писанием.
Самый акт вхождения Господа и Спаса нашего Иисуса Христа в мир в Таинстве Пресуществления — это очень краткий акт, как кратким он был и при первом совершении его Самим Христом в Сионской горнице на Тайной Вечере. Но приготовлением к нему, к этому акту, служило все священное, все доброе во всей предыдущей истории человечества.
Кратка Тайная Вечеря, кратко и ее повторение в Божественной литургии, но понимает христианское сознание, что к этому важнейшему во вселенной акту нельзя приступать без достойного соответствующего приготовления, ибо говорит Господь в Писании: „проклятъ всякъ творяй дгьло Божiе съ небрежениемъ" и „ядый и пияй недостойна судъ себе ястъ и пиетъ" (1 Кор. XI, 29).
Достойным приготовлением к принятию Сына Божия в историческом процессе было главным образом Священное Писание. Оно же, т. е. бережное благоговейное чтение его, может быть соответственным приготовлением к принятию Сына Божия и в процессе богослужебном.
Вот почему, а не только из подражания синагоге, как это часто истолковывается, с самого начала христианской истории Священное Писание заняло такое всеобъемлющее место в деле подготовления христиан к Таинству Евхаристии и к причащению св. Тайн Христовых, т. е. в Богослужении.
В первоначальной Церкви, в самые первые годы Ея существования — в Иерусалиме, когда Церковь состояла преимущественно из иудео-христиан, чтение и пение Священного Писания совершалось на священном языке Ветхозаветной Церкви, на языке древне-еврейском, хотя народу, говорившему тогда уже по-арамейски, древне-еврейский язык был почти непонятен. Для разъяснения Священного Писания его текст истолковывался по-арамейски. Эти истолкования назывались таргумами. В христианстве таргумы означают истолкования Ветхого Завета в смысле его свершения и восполнения в Завете Новом.
Эти истолкования Ветхого Завета совершались самими святыми апостолами и были для первоначальной Церкви заменой Священного Писания Нового Завета, которого как такового еще не существовало.
Таким образом, несмотря на отсутствие у первоначальнейшей Церкви книг Нового Завета, по существу христианское богослужение с самого начала состояло из слушания и научения от Божественных глаголов обоих Заветов. И истолкования святыми апостолами Ветхозаветных Писаний — Закона, Пророков и Псалмов, было важнейшей частью подготовительного к св. Евхаристии богослужения.
Образцами таких христианских толкований на Ветхий Завет являются сохраненные в Деяниях Апостольских проповеди св. ап. Петра и св. Первомученика Стефана.
В дальнейшем, когда в Церкви стали преобладать христиане из язычников. Священное Писание Ветхого Завета стало читаться и истолковываться на греческом языке, общепонятном тогда во всем известном мире. Вскоре появились уже и книги Нового Завета, сначала послания апостолов, потом евангелия и иные апостольские творения, написанные также по-гречески.
При этом провиденциально важным обстоятельством было то, что апостольской Церкви не нужно было заботиться о создании перевода Ветхого Завета на новый священный язык Церкви — на греческий.
Перевод этот Промыслом Божиим был уже приготовлен заранее богодухновенным подвигом Ветхозаветной Церкви, создавшей такой перевод всех священных книг Ветхого Завета с еврейского языка на греческий. Этот перевод называется переводом 70-ти или по латыни — Септуагинтой.
Мы знаем историю написания Септуагинты и верим этому древнему церковному преданию. Во второй год царствования Птоломея Второго Филадельфа (в 282 году до Р. X.), по благословению праведного первосвященника Елеазара, избранные от всех 12 колен Израилевых переводчики совершили этот перевод. Благодаря этому промыслительному делу, духовная подготовка к встрече и принятию Сына Божия выносилась за пределы Еврейского народа и распространялась на все населения берегов Средиземного моря, которое все тогда в большей или меньшей степени говорило и понимало по-гречески.
Насколько велико значение Септуагинты в деле первоначальной проповеди христианской, видно из того факта, что в конце 1-го века подавляющее большинство обращаемых в христианство происходило не из иудеев и не из неподготовленных еще язычников, а из так называемых прозелитов, т. е. язычников, знакомых с Ветхозаветным Законом в греческом переводе и привлеченные из неподготовленных еще язычников, а из так называемых прозелитов, т. е. язычников, знакомых с Ветхозаветным Законом в греческом переводе и привлеченных к нему душой. Это привлечение к Закону язычников совершалось евреями путем распространения среди язычников священных книг на греческом языке, т. е. Септуагинты. Основную струю процесса распространения христианства в течение 2-й половины 1-го века можно представить себе так: язычники знакомились с евреями, получали от них их священные книги по-гречески, прочитывали их, прилеплялись душой к этим Божественным глаголам, но искали и не находили ни в самих книгах, ни у еврейских истолкователей разъяснения многого, остававшегося непонятным в Писании. Приходили христианские проповедники и показывая, как все предреченное в Писании исполнилось и совершилось во Христе Иисусе, тем приобретали для Господа новые души. История вельможи царицы Эфиопской, просвещенного апостолом Филиппом, является иллюстрацией этого процесса.
Указания, что именно так обычно совершалось обращение в христианство за время проповеди св. апостола Павла, мы найдем в книге Деяний: в Антиохии Писидийской св. апостол истолковывает историю Ветхого Завета в христианском свете и „при выходе ихъ изъ iудейской синагоги, язычники просили ихъ говорить о томъ же въ следующую субботу. Когда же собрание было распущено, то многiе iудеи и чтители Бога обращенные изъ язычниковъ последовали за Павломъ и Варнавою..." (Деян, XIII, 42 и 43). „Въ Иконии они (апостолы) вошли вместе в iудейскую синагогу и говорили такъ, что уверовало великое множество iудеевъ и еллиновъ" (Деян. XIV, 1). „Они пришли въ Фессалонику, где была iудейская синагога. Павелъ по своему обыкновению, вошелъ къ нимъ и три субботы говорилъ съ ними изъ Писаний, открывая и доказывая имъ, что Христу надлежало пострадать и воскреснуть изъ мертвыхъ, и что сей Христосъ есть Iисусъ, Которого я проповедую вамъ. И некоторые изъ нихъ уверовали и присоединились къ Павлу и Силе, какъ изъ еллиновъ чтущихъ Бога великое множество, такъ и изъ знатныхъ женщинъ немало" (Деян. XVII, 1-4).
„Христиане приняли Септуагинту, как свою версию Ветхого Завета, и ее единственно употребляли для проповеди и защиты своей веры. При этом христиане приписывали в известной мере богодухновенность переводу Септуагинты, потому что ее варианты в переводе провиденциально помогали христианским аргументам... Септуагинта углаждала путь христианской миссионерской работе среди язычников. Она была той Библией, которую первые провозвестники евангелия имели в руках, проходя по всем пределам Римской империи в первые десятилетия христианства, когда еще не было книг Нового Завета. Древнее иудейство Септуагинтой пропахало борозды для посева евангельских семян в Западном мире", — пишет А. Дейсман в своей книге “Новый свет Нового Завета”.
Видя, каким мощным орудием служит Септуагинта для привлечения к ненавистному им христианству людей, которых они уже считали своими последователями, руководители еврейства со всей силой возненавидели Септуагинту, несмотря на то, что это — единственный перевод священных книг, официально одобренный еврейской религиозной властью и совершенный соединенным подвигом всех 12 колен Израилевых. Талмуд говорит: „проклят день, в который Семьдесят старцев перевели Закон на греческий язык для египетского царя. Этот день подобен тому, в который Израиль сотворил золотого тельца".