РЕФЕРАТ
Русская православная церковь (XIX - начало XX в.)
Со времен Петра I церковью управлял синод во главе с обер-прокурором—светским чиновником. В состав синода входили некоторые местные епископы, созывавшиеся на заседания по специальному разрешению царя. Хотя все вопросы на этих заседаниях решались большинством голосов, однако последнее слово всегда принадлежало обер-прокурору, который в особо ответственных случаях передавал участникам обсуждения царское повеление, в соответствии с которым вопрос окончательно решался.
И формальным и фактическим главой церкви был царь. Первый том «Свода законов Российской империи», изданный в 30-х годах XIX в., содержал статью, которая гласила: «Император яко христианский государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры, и блюститель правоверия и всякого в церкви святой благочиния». Царь являлся, таким образом, высшим авторитетом в вопросах не только церковного устройства, но и самой веры. Для православного человека вера была своего рода государственной повинностью, а вопрос о том, во что и как ему верить, в последней инстанции решался царем. Это было продолжением традиций византийского цезарепапизма, воплощенных в специфических условиях новейшей истории России. Царь, по закону, должен был обязательно принадлежать к православной церкви, его благонадежность в этом отношении гарантировалась тем, что церемония коронации должна была начинаться с публичного прочтения им полного текста Символа православной веры.
Сводом законов провозглашалось «первенствующее» и господствующее положение православной веры на территории Российской империи. Вступление в эту веру всячески поощрялось, а выход из нее считался уголовным преступлением, причем карался не только отступивший от христианской веры православного или другого исповедания в веру нехристианскую, но и тот, кто способствовал такому отпадению, а также «совращению» из православного в иное христианское вероисповедание. Монопольное положение православной церкви не поколебалось и после того, как по указу 17 апреля 1905 г. гражданам России была предоставлена некоторая свобода в выборе религии.
Церковь располагала многочисленными кадрами белого и черного духовенства. В 1912 г. в Российской империи насчитывалось 110 472 человека приходского клира; численность его обнаруживала тенденцию к росту — еще в 1905 г. она составляла 103 437. В составе черного духовенства в 1912 г. насчитывалось 91 660 монахов и послушников обоего пола. Монастыри владели огромными земельными угодьями, причем размеры этих владений непрерывно росли: в 1890 г. 697 монастырям принадлежало 496 308 десятин земли, а в 1905 г. только лишь в Европейской России за монастырями числилось уже 739 777 десятин. Один только Соловецкий монастырь владел в конце XIX в. «земельным наделом» в 66000 десятин. Доходы церкви составлялись из многообразных источников: производство и продажа свечей, всевозможные сборы, плата за требы и т. п. Помимо доходов, которые церковь получала сама, она еще имела внушительные дотации от государства по смете синода. В общем это было мощное экономическое и политико-идеологическое учреждение, покровительствуемое буржуазно-помещичьим государством и служившее ему.
Православная церковь обладала громадными, предоставленными ей самодержавием средствами для поддержания влияния проповедуемой ею религии в массах. В ее руках находилась сеть церковноприходских школ и епархиальных училищ. В высших учебных заведениях одним из обязательных предметов было православное богословие. В армии и во флоте религиозную проповедь обеспечивали кадры военного и военно-морского духовенства. Печать в значительной мере находилась в руках духовной цензуры. В общем царское правительство Предоставляло церкви широкие полномочия и возможности.
При содействии со стороны властей церковь вела активную миссионерскую деятельность по двум разделам: внешнему и внутреннему (официальная терминология церкви). Внешнее миссионерство имело своей целью обращение в христианство «язычников» — мусульман, буддистов, шаманистов, а также евреев. Внутреннее миссионерство было направлено к вовлечению в лоно православной церкви приверженцев «инославных» христианских вероисповеданий, и в особенности сектантов, в том числе старообрядцев. В миссионерской работе среди иноверцев широко применялись методы подкупа. Так, кавказские горцы в 20-х годах XIX в., принимая православное крещение, получали в «подарок» десять аршин холста на душу. Известны случаи, когда некоторые из них крестились в связи с этим несколько раз. Что касается «внутренней миссии», то здесь больше применялись методы принуждения — телесные наказания упорствовавших в своих «заблуждениях», тюремное заключение и т.д.
На протяжении большей части XIX в. определяющим явлением всей социальной жизни в России было существование крепостного права и та классовая борьба, которая кипела вокруг него. Главным же идеологическим оплотом крепостного права была православная церковь. Царизм и возлагал на нее эту функцию, время от времени напоминая синоду, а через него всему духовенству об обязанности стоять на страже покорности крестьян своим хозяевам, на страже неприкосновенности устоев крепостного права. Манифест Павла I, изданный в январе 1797 г., обязал духовенство «утверждать (крестьян. — И. К.) в благонравии и повиновении господам своим», а синод в свою очередь обратился к духовенству с указанием о том, что оно должно «всемерно стараться предусматривать и упреждать возмущения крестьян».
Главный идеолог церкви митрополит московский и коломенский Филарет, вхожий в самые высокие правительственные сферы, вел активную борьбу против ликвидации крепостного права. В этих целях он мобилизовал авторитет святого Сергия Радонежского, приписывая последнему мнение о необходимости и богоугодности крепостнического строя; у раки Сергия в Троице-Сергиевой лавре по распоряжению митрополита служили молебны о предотвращении «поспешных» шагов в деле освобождения крестьян.
И во всяком случае, настаивал Филарет, уж если никак нельзя обойтись без того, чтобы дать крепостным волю, то землю надо оставить в руках помещиков. Он пугал правительство: «При решительном отчуждении от помещиков земли, прежде их согласия... помещики не найдут ли себя стесненными в праве собственности?..».
И все-таки Филарету пришлось принимать участие в деле, представлявшемся ему и церкви даже нехристианским. Царь Александр II счел, что никто лучше этого хитрого, реакционного митрополита не сможет отредактировать манифест о ликвидации крепостного права. Филарет забраковал представленный проект и написал свой, который с некоторыми несущественными изменениями был принят. Мероприятие, по которому крестьянство было ограблено и обмануто, церковный сановник облек в форму ханжеских лицемерных фраз, придававших ему видимость благочестивого христианского дела.
Акт «освобождения» и ограбления крестьян получил религиозное освящение и тем, что он провозглашался в церквах представителями духовенства и оглашение это сопровождалось торжественным богослужением и проповедью на тему о великом христианском значении освобождения крестьян, о благородстве и братолюбии помещиков, согласившихся дать своим рабам свободу, о великом милосердии и мудрости, проявленных благочестивейшим и самодержавнейшим царем.
По мере того как в конце XIX в. стало развертываться рабочее движение, революционная борьба в деревне соединялась с ним в общий поток. Революция 1905 г. развернулась и в городе и в деревне, так что эксплуататорским классам и царскому самодержавию пришлось иметь дело с общим революционным фронтом. Это требовало применения новых средств подавления и «умиротворения». И перед церковью возникли задачи несравненно большей сложности, чем те, которые она решала в дореформенный период и в последовавшие за реформой десятилетия. Трудности заключались не в определении позиций церкви в развернувшейся классовой борьбе, а в выборе тех средств, при помощи которых можно было бы оказать наибольшую помощь царизму и эксплуататорским классам в их борьбе против революционного движения. Ясно было, что старых испытанных средств митрополита Филарета недостаточно.
Прежде всего требовалась максимальная интенсификация всех специфически церковных средств борьбы против все более обострявшегося крестьянского, а тем более рабочего движения. Это понимали и руководители церкви, и царь, и те буржуазно-помещичьи круги, которые находили в охранительной деятельности духовенства своего рода идеологическую, страховку от революционных потрясений.
Материальные средства отпускались на эту деятельность во все более возраставших масштабах. Было предпринято строительство большого количества новых церквей, оно продолжалось в последние годы XIX и в первые десятилетия XX в. Усилилась проповедническая деятельность духовенства, причем она была актуализирована и связана с происходившими событиями: с церковных амвонов произносились политические речи, направленные против «смутьянов», «инородцев», которые мутят православный народ и бунтуют против установленной богом власти.
Церковь стала широко применять средства не только устной, но и печатной пропаганды. Увеличилось количество издававшихся церковниками газет и журналов, а их направление стало острореакционным и во многих случаях откровенно погромным. Типичны в этом отношении были такие издания, как «Почаевский листок», «Вестник военного и морского духовенства», «Православно-русское слово». Церковники развернули активную деятельность по изданию массовым тиражом рассчитанных на самые широкие круги населения брошюр и листовок. Их содержание во многих случаях видно из заглавий: «Против социалистов всех партий», «О рабочем вопросе на основании евангельской притчи о виноградарях», «Собственность неприкосновенна», «Молитва за царя и отечество». Одно лишь «Московское общество любителей духовного просвещения» в 1908—1909 гг. распространило до 663 657 экземпляров такого рода изданий. В значительной части все это раздавалось бесплатно. В 1909 г. на всероссийском съезде законоучителей светских средних учебных заведений в Петербурге было принято решение о том, что следует «подготовить пастырей к борьбе против социализма еще со школьной скамьи». Для этого в курс нравственного богословия, читавшийся в духовных семинариях, был введен по постановлению синода специальный раздел—«Разбор и опровержение социализма». Православное духовенство вовлекалось таким образом в водоворот социальных проблем самой жгучей современности.