Нарушение табу в одних случаях каралось самим вождем, в других — считалось, что нарушителя должно постигнуть сверхъестественное наказание. Суеверные островитяне были уверены, что нарушитель табу, связанного с вождем, непременно должен умереть, хотя бы нарушение было невольным.
Рассказывают, например, об одном маорийце, который в пути наткнулся на какие-то остатки пищи и съел их, не зная, кому они принадлежат. А узнавши, что это были остатки трапезы вождя, он понял, что совершил ужаснейшее преступление, за которое ему предстоит смерть. И человек действительно от страха умер.
Система табу встречается и у меланезийцев, и у них она имеет, как мы видели, довольно определенный социальный смысл: она служит средством охраны собственности, особенно через мужские союзы. В Полинезии табуация также играла роль охраны собственности; но, кроме того, она выполняла здесь и более широкую функцию политического орудия в руках вождей. Вожди не только по своему произволу в целях личной корысти налагали табу на что им было угодно, но и пользовались этим орудием в политических целях. Табуация заменяла королевские указы, законодательство.
Система табу была настолько тягостна для широких масс, что этого не могли не заметить даже буржуазные исследователи. Ф. Ратцель совершенно справедливо пишет, рассматривая содержание табу: «Табу охватывает жизнь низших классов народа в таком удручающем виде, что отсюда происходит общий гнет, которым жрецы и начальники умели искусно пользоваться для политических целей».
Представления о загробном мире
Социальное расслоение отразилось и в представлениях о загробном мире и судьбе души умершего. Почти повсеместно верили в различную участь душ вождей и душ простых общинников после смерти. Первые попадают в какую-то счастливую страну — или где-то на далеком острове на Западе (этот остров в некоторых поверьях именовался Гавайки и отождествлялся с легендарной страной предков), или на небе (Новая Зеландия, Маркизские острова. Туамоту). Души же простых людей идут в какое-то темное место (по) под землей. Особенно резко сказалось социальное расслоение на верованиях о загробном мире у тонганцев: по их мнению, только души знатных и вождей продолжают жить после смерти, а души простолюдинов (гуа) сразу же погибают.
Души вождей нередко превращались в настоящие божества.
В погребальном ритуале тоже резко сказывалось общественное неравенство. Вождей и знатных хоронили с очень сложными обрядами, а простых людей — без них. Самые способы погребения были различны. Например, на Самоа, Тонга, Маркизских островах тела вождей бальзамировали и помещали в особые усыпальницы; тела же простых общинников зарывали в землю или клали на подмостки, на дерево, пускали в лодке в море.
Боги
Олицетворение сверхъестественных сил достигло у полинезийцев значительно более высокого уровня, чем у меланезийцев. У них помимо веры в различных духов природы, духов умерших образовался и обширный, сложный пантеон богов. Пантеон полинезийских богов очень богат, между ними сложные иерархические отношения. Большинство богов связано с явлениями природы и с разными видами человеческой деятельности. Из среды богов выделяются некоторые наиболее крупные фигуры. Очень важен тот факт, что имена самых крупных богов одни и те же на большинстве архипелагов Полинезии. Те Ранги Хироа, лучший знаток полинезийской культуры, объясняет это тем, что основы общеполинезийского представления о богах и общеполинезийской мифологии закладывались еще в древности, в первом тысячелетии н. э., в том центре, откуда потом шло по разным островам расселение предков полинезийцев: на архипелаге Таити, на острове Раиатеа (легендарная Гавайки). Но при сходстве имен, самые образы богов и мифы, связанные с ними, нередко различны на разных архипелагах,— видимо, они продолжали после расселения разрабатываться в каждом месте самостоятельно.
Самый интересный из общеполинезийских богов — Тангароа (Тагароа, Тангалоа, Каналоа). Он чтился почти на всех островах Полинезии, в том числе на островах Самоа и Тонга, где других общеполинезийских богов не знали. По своему происхождению Тангароа, очевидно, связан с Меланезией: прототип его, вероятно, Тагаро — тотем-ястреб в Северной Меланезии, антропоморфизированный и превратившийся в культурного героя в Южной Меланезии. У полинезийцев он уже великий бог, связанный со стихиями природы. На Таити, на Мангареве, на Самоа он считался творцом или мироустроителем, отцом других богов. На Новой Зеландии, Туамоту и Маркизских островах Тангароа — бог моря и рыбы, покровитель рыбаков. На Тонга Тангалоа — родоначальник династии священных вождей — туитонга. Только на островах Рапа и Пасхи Тангароа не был известен.
Другой важный общеполинезийский бог — Тане. На большинстве архипелагов это покровитель плодородия, растительности. На Новой Зеландии ему приписывали создание первой женщины. На Маркизских островах Тане — герой преданий, но не бог.
Третье великое божество — Ронго (Ро'о, Лоно). Особенным почитанием пользовался он на острове Мангайя, где он, по местному мифу, одолел и изгнал Тангароа. На Мангареве это бог дождя, на Новой Зеландии — бог земледелия. По таитянскому мифу, Ронго родился из тучи.
Четвертый великий общеполинезийский бог — Ту. В большинстве мест его связывали с войной. На Таити Ту — великий ремесленник, помогавший Тангароа при создании мира. На Мангареве Ту превратился в бога плодородия и хлебных деревьев.
На отдельных архипелагах эти великие боги, как считают, боги «старшего поколения», были оттеснены более молодыми. Так, на Таити уже в позднейшее время возник культ воинственного и кровожадного бога Оро, требовавшего человеческих жертв. Оро затмил собой старых богов. Там же был и другой военный бог — Таири. На Гавайских островах этот Таири (местное произношение — Кайли) слился со старым богом Ту (Ку) в сложный образ бога войны Кукаилимоку. После объединения архипелага в начале XIX в. под властью Камехамеха I, основателя династии гавайских королей (Камехамеха вначале сам был жрецом этого бога), Кукаилимоку был признан главным богом гавайского пантеона. На острове Пасхи первое место в сонме богов занял Макемаке. Эти новые образы воинственных богов были, очевидно, порождены эпохой войн и борьбой вождей за власть.
У всех полинезийцев существовали пластические, изваянные из камня или дерева, изображения богов, по большей части антропоморфные.
Космогоническая мифология
С представлением о божествах у полинезийцев связана развитая система космогонических мифов, чего у более отсталых народов не наблюдается.
Полинезийские космогонические мифы чрезвычайно интересны. Они напоминают греческие классические мифы о происхождении богов и мира. В отличие от той зародышевой мифологии, которая характерна для более ранней ступени, здесь мы находим сложную и стройную картину происхождения богов, последовательный мифологический рассказ.
Примером может послужить космогония новозеландских маори — космогония «эволюционного» типа, напоминающая греческую.
По учению маорийских жрецов, в начале мира было Пу, что значит корень, начало. Через ряд последовательных звеньев отсюда произошел хаос — Коре (пустота). Из Коре образовалась По — ночь. Этим словом обозначается также подземный мир. Из ночи По в сочетании со светом Ао образовалась супружеская пара небо и земля — Ранги и Папа. Они были вплотную слиты между собой и держали друг друга в объятиях. Они породили семь главных верховных божеств. Одно из этих божеств — бог Тане разделил небо и землю, подняв небо высоко над землей. Любопытно, что это отделение неба от земли приписывается Тане — богу растительности; по всей вероятности, это — мифологическое выражение того наблюдения, что деревья как бы подпирают небо. Но Ранги и Папа, будучи разлучены, проливали горькие слезы, и вся атмосфера была полна влажными испарениями. Чтобы прекратить это явление, Тане повернул землю лицом вниз, и с тех пор она обращена к небу своей спиной. Этот мотив — своеобразное мифологическое понимание земной поверхности.
Из главных божеств, родившихся от союза неба с землей, наиболее интересны: Ронго — мужское олицетворение луны; Тане — бог солнца, деревьев, птиц; от его соединения с женским олицетворением луны Хиной родился Мауи — культурный герой. Далее в числе крупных божеств мы находим олицетворение моря и рыб — Тангароа. И наконец, Ту — божество войны и в то же время создатель человека. Он породил первого человека — Тики, предка маорийского народа. От семи великих богов образовались и второстепенные божества — гении, духи, затем люди и вся материальная природа.
На других архипелагах Полинезии космогонические мифы несколько иные, но все они представляют сложную и стройную картину.
На некоторых островах космогонические мифы начинаются с образа Атеа (пространство): Атеа выступает местами в женском, местами в мужском образе и порождает в союзе с каким-нибудь другим мифологическим образом прочих богов, а затем и людей.
Дифференциация религии: жреческая и народная
Эта космогония была в значительной степени плодом творчества жрецов, так же как великие божества были предметом культа жрецов и господствующих классов. Народные массы имели слабое представление и об этих мифах, и о великих божествах.
У них были свои божества: в каждой общине, в каждом роде, в каждой семье существовали свои местные покровители — божества, духи, к которым человек обычно имел какое-то отношение. А до великих божеств людям было мало дела. Этот факт лишний раз показывает, что от чего зависит: не жречество складывается вследствие того, что нужно служить великим божествам, а, наоборот, образы божеств и связанные с ними мифы создаются людьми, в данном случае жрецами.