При царе Михаиле в Москве появляются xpамы реформатские. По Олеарию, реформа” еще в 16 в. имели там капеллу деревянную внутри “Белого города”; по другим, такая капелла была построена лишь в 1629, при ней бы пастор Булеус, а после него - Карвникель. 1643 обе церкви, лютеранская и реформатская вследствие указанной жалобы были закрыты. Число протестантов в Москве, однако, год от года увеличивалось: к концу царствования Михаила их было там уже до 1000 семейств лютеран и реформатов. Появились они также в Ярославле, Вологде, Холмогорах. Московское правительство ставило себе за правило для государственных нужд призывать из-за границы только протестантов, а не тех, кои “папежской веры”. При царе Алексее эмигрировало особенно много протестантов в Россию вследствие ужасов Тридцатилетней войны. Царь Алексей позволил оставаться в Москве только тем, которые согласны были присоединиться к православию; остальным (за исключением лиц особенно почетных и нужных) было ведено переселиться в Кукуй (1633). В новом месте немцам оказалось лучше - просторнее; эта местность сделалась обширной благоустроенной колонией; здесь лютеране имели две церкви, а кальвинисты - одну голландскую и дну английскую.
В 1662 по ходатайству саксонского двора в Москве образовалась особая лютеранская община - саксонская, первым пастором которой был Иоганн Грегори, личность замечательная и выдающаяся; к нему в “театральную школу” для обучения отданы были 26 избранных русских юношей. В конце царствования Алексея Михайловича знатные в богатые немцы обитали снова в центре столицы: в 1672 в самом Китай-городе было три больших каменных здания для их жития и складов товара. Шведам, после мира, дозволено было строить свои дома в Москве, Новгороде, Пскове, Переяславле и Белгороде, где было дано право им править свою службу в своих жилищах, но особых храмовых зданий строить не дозволено. На разных заводах около Москвы и Тулы существовали у них свои молитвенные дома. Все они были очень богаты и давали хорошее содержание пасторам. Всех немцев в Ц673 в России жило не менее 18 тыс. При Федоре Алексеевиче в русской армии 38 полков солдатских и 25 рейтарских имели командирами немцев. При царевне Софье в русскую службу или приняты эмигрировавшие из Франции гугеноты. В 1689 состоялся указ, чтобы иностранцев пускать в Россию не иначе как по опросу, а в у без личного указа государя вовсе не пускать. К началу 18 в. всех протестантов было I Москве до 20 тыс., а во всей России до 30 тыс. С первого появления в России набожные протестанты, из-за своих религиозных убеждений ушедшиe из отечества, не упускали случая пропагандировать свою веру. Умных и образованных проповедников между ними было немало, но и были сведущи в своем богословии. Успеху пропаганды способствовало и то, что русская была проникнута особенной антипатией ;тому самому католичеству, которое отрицало протестантство, и уже раньше в самой русской церкви были энергичные протесты со стороны русских людей против церковной иерархии и злоупотреблений и пороков духовенства. Пропагандисты открыли свои нападения на практические нравственные недостатки русской церкви. В частности, средствами пропаганды были: 1) устные проповеди ученых пасторов, иногда на русском языке, с намеками на ошибочность русских верований. Лучшими из таких проповедников были Георг Оке и Бартольд Вагер - последний проповедовал и в других городах, кроме Москвы. 2) Распространение протестантских сочинений в переводах. В 1552 датский король по просьбе Ивана IV вместе с художниками и типографами прислал ему “Аугсбургское исповедание” и “Катехизис” Лютера в русском переводе, с тем чтобы привезшие их типографы напечатали их в тысячах экземпляров. Густав Адольф завел в Стокгольме славянскую типографию, и протестантские книги отправлялись контрабандой в Россию. 3) Протестантские школы, существовавшие в Москве при всех трех протестантских церквах. 4) Высшие школы, художественные и иные в Москве, в которые поступали для обучения и русские. Жалобы ревнителей православия на успехи П. в России начинаются с Максима Грека (ок. 1550), обличавшего Лютера как иконоборца и указывавшего на многие антиправославные явления русской религиозной жизни, происходившие от П.
Первым русским протестанствующим вольнодумцем был дьяк Матвей Башкин. Как видно из противоиконоборческого сочинения острожского священника Василия, переведенного по приказу царя Василия Шуйского на великорусский язык, и сочинения “Об образе, о кресте и иных артикулах веры” (20-е гг. 17 в.) неизвестного автора, пропаганда при царе Василии, благодаря смутным временам, усилилась. Издание в 1627 катехизиса Лаврентия Зизания в нескольких тысячах экземпляров было делом протестантской пропаганды, т.к. в нем и после исправления его игуменом Илиею сильно выражено в некоторых местах лютеранство, а не опровержение его, почему он был запрещен, а взамен его издано несколько отдельных полемических статей и сборников. Какие именно идеи протестантского учения смущали в середине 17 в. русский религиозный мир, видно из соч. протопопа Ивана Наседки: “Изложение известно от Божеств, писаний на злоименные Лютеры”. Книга эта представляет собой апологию иконопочитания и молитв ко святым, коленопреклонений и крестного знамения при молитве, постов и др. обрядов. Из новых вопросов лютеранских и противолютеранских, в сравнении с прежними сочинениями на русском языке, в сочинении Наседки затронуты: отвержение монашества, возражения против таинств, против авторитета вселенских соборов и святых отцов, истинности и святости церкви Восточной, а также вопросы церковно-исторические - о летоисчислении, о кирхах и др. Видно, что все эти вопросы обсуждались в обществе, будучи внесены в него влиянием П. Автор рассматривает предметы не только оборонительно, но и наступательно,
Крупный факт в истории П. в России составляет прибытие в Москву датского принца Христиана-Вальдемара в качестве жениха царевны Ирины Михайловны. Возник вопрос о необходимости обращения его в православие, что, ввиду несогласия на то принца, при сильном желании осуществления этого брака с обеих сторон, вызвало и многократные устные собеседования, и переписку датских богословов с патриархом, и обильную письменную полемику пастора Фильгобера с Наседкою, обнимающие почти все богословие, насколько оно в православии отличается от П. После этого в течение 30-40 лет в пропаганде П. наступает большое затишье вследствие сурового отношения к нему царя Алексея Михайловича. В его “Уложении” положена смертная казнь за совращение из православия. С самого начала его царствования в 1649 немцы были выселены за город, и о пропаганде заключают лишь по тому, что в 1671 были изданы сочинения царского духовника Савиновича против лютеран и в 1672 соч. иерусалимского патриарха Досифея “Мечец духовный” - против кальвинистов. При начале раскола старообрядчества протестантская пропаганда подступала и к раскольникам.
Наплыв иностранцев и европейских идей при Петре не мог пройти бесследно для известного успеха П. Типическим представителем интеллигентных русских людей того времени, которые подпадали под влияние протестантства, был известный Тверитинов. Но и в среде самой церкви оказались крупные деятели, не чуждые влияния П. даже в теоретическом богословии, как Феофан Прокопович. В ограждение православия Стефан Яворский, Феофилакт Лопатянский, Магницкий, Поликарпов и др. издали сочинения: “Камень веры”, “Рожец духовный”, “Слово о предопределении”, “Показание ересей Лютера и Кальвина” (соч. Лихудов). Учреждение Московской академии, по-видимому, было вызвано необходимостью научной борьбы с П., т.к. ученые, приходившие в Москву из Киева, принимались с недоверием как “латинская часть”. Стесняемая внутри России, в Москве, протестантская пропаганда с большей свободой действовала на северо-западной окраине. Особенные успехи она сделала в отошедших к Швеции по Столбовскому договору (1617) Ингрии и Карелии и нескольких русских городах, которые остались за шведами. В них прекратилось даже существование православной иерархии (карельской епархии). Оставшиеся православные были поручены попечению новгородских владык, но, несмотря на всю их ревность к охранению этой паствы, положение ее было бедственное, и перебежчиков отсюда в Новгородскую область была “тьма”, вследствие “вере теснения великого”. В Стокгольме печатались лютеранские книги на русском и карельском языках и распространялись среди русского населения, назначались награды русским, изучившим Лютеров катехизис, пасторы проповедовали русским на русском языке. Таким образом многие русские были обращены в лютеранство. Чтобы предохранить от них Новгород, их не пускали в соборную церковь и о каждом приезжем “доискивали”. Не раньше как по Ништадтскому миру (1721) отпавшие паствы были возвращены православной церкви (см. “Историю русской церкви в Финляндии”, в “Историко-статастическом описании с.-петерб. епархии”, СПб., 1871, и И.А. Чистович, “История православной церкви в Финляндии”, СПб., 1851). По мнению Цветаева, “при образовании русского раскола старообрядчества и других сект, особенно рационалистических, пропаганда протестантства имела большое значение, принимая самый разнообразный, изменчивый и неуловимый характер”. Такое решительное утверждение представляется достаточно обоснованным. Но бесспорным является сходство хлыстовского вероучения с протестантски-квакерским учением Кульмана, духоборческого - с чисто квакерским, молоканского - с протестантствующим, тверитиновским. Первое есть отпрыск квакерства, второе - более чистая отрасль его, молоканство же - возврат к чистому П., начавшемуся России с 16 в.