На этих основах строится православное отношение к различным формам собственности. Человек может быть в плену и у частной, и у общественной собственности, так же как и быть свободным внутренне от собственности, имея большое богатство. В этом смысле собственность не только право, но и обязанность. Формы собственности – историчны, они изменяются, и социальное значение их в различные эпохи не одинаково. Поэтому православие (в отличие от католицизма) не задавалось вопросом нравственного санкционирования частной собственности как таковой.
В русском религиозном сознании материальные богатства никогда не почитались высшей ценностью, а богатство человека не вселяло в него уверенность в собственном превосходстве. Это отчасти связано с тем, что русское религиозное сознание до недавнего времени оставалось ориентированным на аграрно-патриархальную, а не на индустриальную модель общества.
Мне бросаются в глаза «непрактичность» православия, его «не-отмирный» характер, устремленность к высшему и вечному. В истории православия это иногда сопровождалось тотальным мироотрицанием и пренебрежением мирскими проблемами, в частности хозяйственно-экономическими. Но известно, что именно сосредоточенность протестантизма и отчасти католицизма на хозяйственно-экономических вопросах часто вела к обмирщению, к потере духовных высот.
«Непрактичность» во многом была связана и с тем, что православие не утверждает (подобно протестантским исповеданиям), что именно в профессиональной деятельности и только в ней человек и может проявить свою веру, «доказать» успехами в труде свою спасенность. Для православного религиозного сознания невозможно принять тот «рационалистический» дух, который религиозно санкционирует буржуазную предприимчивость, поощряет стремление к обогащению, дает возможность с гордостью глядеть на свой процветающий бизнес, на «честно нажитые деньги» как на доказательство «избранности» и «спасенности» (3, с.63).
Вообще своим становлением и вселенским триумфом христианство, я считаю обязано своеобразной творческой новизне: "Закон дан через Моисея, благодать же и истина перешли от Христа". Это исчерпывающая мысль: Закон, как фактически внешнее и потому отчужденное, стал истиной и благодатью как действительно неформализованный, внутренний императив, до конца выраженный и трагически воплощенный Христом. Слово буквально обрело плоть и кровь, стало Делом.
Такое решительное преодоление разрыва между словом и делом придало принципиально новый смысл исходной максиме Ветхого Завета: "В начале было Слово, и Слово было Бог".
Реальный смысл идеи Бога – действие во имя программной цели, которую мыслитель формулирует в таких словах: "Народ свободный на земле свободной, Хотел бы я увидеть в эти дни".
Труд Христа – это подвижничество Богочеловека – одновременно сына Божия и смертного человека, который принял крест и воскрес для искупления людей от первородного греха и их духовного освобождения. Ессе homo (вот человек), – воскликнул Пилат, показывая народу увенчанного терновым венцом Христа. Такого "общечеловека", свободно принявшего смертную муку за всех людей, они еще не знали и вначале не узнали в нем своего пророка.
С. Н. Булгаков отмечает, что в дьявольском искушении есть своя относительная правда: чувство голода свидетельствует о зависимости человека от природных стихий и не может быть нормальным, достойным человека состоянием. Благодаря своей творческой силе человек овладевает природой и "насыщается", и в других обстоятельствах Христос насыщал тысячи людей в пустыне хлебами и рыбами. Но ложь сатаны заключалась в том, чтобы сын Божий насытился сам, оставив людей "алкающими", и тем самым отказался от своего предназначения. Христос взалкал в пустыне не только от себя, но и от всего человечества, которое томится голодом и теряет человеческий лик в непосильной борьбе с природой. Поэтому, по С. Булгакову, "вот о чем шла речь в этом бездонно глубоком по значению разговоре в пустыне в первой его части: что надо положить в основу спасения человечества и заботы о нем: ...каким надо пойти путем – хозяйственным или религиозным – в деле спасения мира? И был ответ: человек живет не одним хлебом... Надо идти через этот мир, но ему не веруя: вот истинный путь Сына Божия" (7, с.365).
Христос последователен в таком выборе. И не искушаемый дьяволом, он входит в храм, изгоняет из него "всех продающих и покупающих" и возглашает: "Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам; ибо сами не входите и хотящих войти не пускаете... Что больше: золото или храм, освящающий золото?"
Утверждение примата духовности как главной человеческой ценности, ее обретение как смысла жизни, во имя которого можно пойти и на крест, – величайший прорыв в духовной эволюции человечества.
Второе великое искушение Христа – тайна, или испытание веры в Господа. "Потом, – сказано в Библии, – берет Его дьявол в святой город и поставляет его на крыле храма. И говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: "Ангелам своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею". Иисус сказал ему: написано также: "не искушай Господа твоего".
Христианская традиция во многом связана с признанием "двух истин" – рациональной, научной и иррациональной, божественной – и субординацией между ними. Тем не менее в русле христианской мысли никогда не угасала и тенденция к синтезу науки и веры.
Наконец, третье искушение Христа – авторитет. Дьявол берет Христа на высокую гору, показывает ему все царства мира и говорит ему: "Все это дам Тебе, если падши поклонишься мне". Тогда Иисус говорит ему: Отойди от Меня, сатана, ибо написано: "Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи... Царство Мое не от мира сего". Христос остается верным себе, своему духовному призванию. Он не подтверждает слова Пилата, обращенные к иудеям: "Царь ваш!...Царя ли вашего распну?". Воспользовавшись этим, фарисеи твердят: "Нет у нас царя, кроме кесаря".
Христос не желает быть кесарем – земным царем. Он – "свет пришел в мир, чтобы всякий верующий не оставался во тьме... если пребудете в слове моем, то вы истинно мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными". В таком "Богу – Богово, кесарю – кесарево" заключено действительно новое, беспрецедентное в наличной социальной практике и имеющее непреходящий смысл, – отделение религии от государства, духовной власти – от светской, власти авторитета – от авторитета власти.
Какой можно сделать вывод из рассмотренных вопросов?
Все мы принадлежим к культуре, сложившейся под влиянием христианства в значительно большей степени, нежели под влиянием чего-либо еще.
Можно привести множество примеров, чтобы показать, что наш образ мысли, наши речевые обороты, наши фундаментальные моральные убеждения, наше отношение к жизни и смерти, наши представления о правах и обязанностях человека, паши взгляды на взаимоотношения полов, наши понятия об ответственности, вине, справедливости и равенстве были бы совершенно иными, если бы не было православия, сформировавшего нашу культуру.
Религия составляет основу всего нашего культурного наследия, влияние христианства на формирование нашей культуры было столь огромно, что можно указать лишь одно, еще более глубокое влияние – человеческой природы как таковой.
Сегодня, правда, это влияние труднее заметить, чем, допустим, сто лет назад. Сегодня наша культура, благодаря достижениям своей науки и технологии, права и политики, доминирует уже почти во всем мире. В наши дни нельзя не учитывать того, что религия, православие продолжает оставаться значительным фактором общественной жизни. Религия и сегодня оказывает огромное воздействие на верующих как в нашей стране, так и особенно за рубежом.
Свою работу хотелось бы закончить такими словами: «Бог есть, пока он есть в нас».
Список использованной литературы
1. Булгаков С. Н. Основные мотивы философии хозяйства в платонизме и раннем христианстве. – М.: Наука, 1993. – 213 с.
2. Булгаков С.Н. Философия хозяйства. – М.: Просвещение. – 1990. – 270 с.
3. Иваненко С.И. Наука и православие. – М.: Московский рабочий, 1984. – 93 с.
4. Капустин Н.С. Особенности эволюции религии (на материалах древних верований и христианства). – М.: Мысль, 1984. – 222 с.
5. Клибанов А.И., Митрохин Л.Н. Крещение Руси: история и современность. – М.: Знание, 1988. – 64 с.
6. Коваль Т.Б. Этика труда православия. //Общественные науки и современность. 1994. № 6. С. 55-70.
7. Левяш И.Я. Культурология: Курс лекций. 2-е издание, исправ. – Мн.: НТООО «ТетраСистемс», 1999. – 544 с.
8. Лобковиц Н. Христианство и культура. //Вопросы философии. 1993. № 3. С. 71-81.
9. Наместников А. Трагедия русского православия. //Свободная мысль. 1998. №6. С. 114-119.
10. Тэнасе А. Культура и религия. Пер. с румын. – М.: Политиздат, 1975. –127 с.