Богосыновство в жизни и служении Иисуса
Согласно синоптическим Евангелиям, Иисус воспринимал себя и свою миссию как реализацию богосыновства и явно подразумевал при этом, что Он - Сын Божий.В результате исследования подлинных высказываний Иисуса, относящихся к «Отцу» и «Сыну», обнаруживаются следующие важнейшие моменты:
1. Глубокая личная связь с Отцом. Она указывает на тесные личные отношения между Иисусом и Богом. Особенно глубоко Ииcyc переживает их через молитву, в которой Он обращается к Богу почти исключительно как к «Отцу» (по-арамейски Abba;Мк.14,36; ср. Рим.8,15; Гал.4,6). Вероятно, что Иисус, был первым евреем, который в молитве именовал Бога Abba(обычно в еврейских молитвах употреблялось устаревшее «официальное» именование Аbi),и что обращение Abba означало близкие отношения и происходит из детской речи. Поэтому, это отличие молитвенной речи Иисуса от формально принятой, подразумевающей определенную дистанцию, и ее более разговорные формы, которые используются при общении с земным отцом, приобретают в этом вопросе ключевое значение.
2.Послушание Божьей воле.Евангельский рассказ о Крещении подводит ко второй важной теме - совершенному послушанию Божьей воле, понимаемой в терминах Страждущего Служителя или Раба Господня. Божественный голос при Крещении говорит о послушании: «...в Котором Мое благоволение». Более того, здесь слышится напоминание о Пс.2,7 и Ис.42,1, где понятия богосыновства и раба (служителя) Господня тесно связаны. Таким образом, богосыновство определяется в терминах послушания, а послушание описывается посредством образа раба Господня (служителя, отрока) из книги пророка Исайи. Хотя межзаветный иудаизм порой связывал Мессию с рабом Господним, в нем отсутствовала связь искупительного страдания последнего с Мессией. Но нет сомнений, что Иисус установил эту связь и обосновал ее своим пониманием роли Сына Божьего. Иисус толкует свое богосыновство в смысле покорной отдачи себя на страдания и смерть; это звучит также в молитве в Гефсимания (см. Мк.14,32-42). Помимо послушания Иисуса воле Божьей у Матфея есть еще три аспекта, характеризующие его богосыновство. а) Как Сын Божий Иисус знает Отца и Его волю, и только Он обладает властью толковать ее (см. Мф.5,17-48; 7,28-29; 11,25-27). б) Поскольку Иисус есть Сын Божий, Его ученики тоже становятся сынами Бога, которые могут обращаться к Богу «Отче». Для их сыновства, как и для богосыновства Иисуса, характерна прежде всего покорность воле Божьей (см. Мф.12,50). в) Поскольку Иисус до конца остается верным и покорным Сыном, Отец дал Ему всякую «власть на небе и на земле» (Мф.28,18); теперь Он царствует как Сын (см. Мф.28,19; 24,36) и возвратится, облеченный этой властью (см. Мф.10,32; 16,27; 25,31-46).
3. Единственный Сын Бога. Сказанное выше связано и с другой темой речей Иисуса, предполагающих Его богосыновство: оно исключительно. Иисус - единственный (единородный) Сын Божий. Как таковой Он имеет власть передать своим последователям опыт богосыновства, но Иисус последовательно проводит различие между сыновство учеников и своим собственным. Он говорит об «Отце Моем» и «Отце вашем», но никогда - об «Отце нашем» («Отче наш» в Молитве Господней (см. Мф.6,9) суть слова, которые должны произносить ученики).
Очевидно, что в подлинных речениях Иисуса в синоптических Евангелиях не говорится о Его богосыновстве в плане предсуществования, равно как и об онтологических понятиях (таких как Его божественная «природа»). Скорее Иисус выделяет моменты личных отношений с Богом знания Им Отца и активного служения.
Евангелие от Иоанна ставит богосыновство Иисуса в центр христологии. В нем сказано о «Сыне (Божьем)» 29 раз, а о Боге как об «Отце» - более 100 раз. Кроме того, Иоанн прямо утверждает, что цель написанного им Евангелия - убедить читателей уверовать в то, «что Иисус есть Христос, Сын Божий» (Ин.20,31). Хотя Иоанн включает большинство основных элементов представления Сына Божьего синоптиками, его образ богосыновства Иисуса отличается от того, который мы видим в синоптических Евангелиях.
Одно из важнейших отличий Иоаннова представления Иисуса как Сына Божьего от синоптиков состоит в постулировании предвечного бытия Сына. Если синоптики нигде не говорят о богосыновстве Иисуса в смысле Его предсуществования, то Иоанн начинает свое Евангелие с того, что неразрывно связывает «Слово» (Логос),фактически осуществившее творение, с Сыном.
Роль Иисуса как Сына Божьего характеризует прежде всего следующее. 1) Иисус, Сын Божий, всецело повинуется воле своего Отца (см. Ин.4,34; 5,30; 6,38; 7,28; 8,29); Его послушание выразилось в самом Его пришествии в мир (см. Ин.8,42). 2) Как Сын Божий Иисус творит дела Отца (см. Ин.5,19; 9,4; 10,37) и среди них те, которые может творить только Бог, - воскрешает мертвых (см. Ин.5,21,24; 6,40) и вершит суд (см. Ин.5,22,27-29; 8,16). И действительно, Иисус не говорит ничего, кроме того, что услышал от Отца (см. Ин.3,32-34; 12,49-50; 15,15), и не творит ничего, кроме того, что Он увидел у Отца (см. Ин.5,20; 8,38). То, что Он делает, - это по сути дела Отца, осуществляемые через Сына (см. Ин.5,17; 9,4; 10,32). 3) Будучи Сыном Божьим, Иисус пребывает в тесной, глубокой связи с Отцом. Эту близость Иоанн описывает пространственной метафорой: «сущий в недре Отчем» (Ин.1, 18). Такая близость, в частности, включает: а)«познание» Отца и Его воли (см. Ин.4,22-23; 6,45-47; 8,55; 15,15); б)владение всем, чем владеет Отец (см. Ин.16,15); в)особого рода доступ к Отцу и особого рода влияние на Него (см. Ин.14,13-16). 4) Отношения между Отцом и Сыном основаны на любви: Отец любит Сына (см. Ин.3,35; 5,20; 10,17; 17,23), и Сын любит Отца (см. Ин.14,31). Отец выражает свою любовь, все отдав в руки Сына (см. Ин.3,35; 13,3), а особенно тех, кто приходит к Сыну (см. Ин.6,37,44,65; 10,29; 17,2).
Из всего этого следует уникальность богосыновства Иисуса: Он - Сын Божий в таком смысле, который неприложим ни к кому иному, даже к верным Богу. Иоанн привлекает внимание к этой уникальности, единственности, называя Иисуса «единородным» (monogenes) Сыном (см. Ин.1,14,18; 3,16) и постоянно употребляя абсолютную форму слов «Отец» и «Сын» (с определенным артиклем). В Евангелие Иоанна ученики ни разу не названы «сыновьями», и они не обращаются к Богу «Отец». Только однажды в нем сказано о Боге как об «Отце» учеников (см. Ин.20,17), но там подчеркнуто различие между «Отцом Моим» и «Отцом вашим».
ИИСУС – ГОСПОДЬ
Истоки христианского употребления титула «Kyrios»
В 1Кор.16,22 и в Дидахе 10,6 - вероятно, наиболее древнем из неканонических христианских произведений - содержится арамейское свидетельство, имеющее первостепенное значение в решении этого вопроса. Здесь первые христиане, говорящие на арамейском языке, именуют Иисуса - Господом (maranathaили, скорее, maranathaср. Откр.22,20, где, по-видимому, содержится греческий перевод этого оборота. Из этого текста очевидно, что подразумевается именно Иисус, как ясно это и в 1Кор.16,22-23). Можно предложить три основных способа понимания оборота maranatha:1) «Господи, приди»; 2) «Наш Господь пришел» и 3) пророческий перфект, «Господь придет». Однако, первая версия кажется наиболее вероятной, особенно с учетом Откр.22,20 - где Господом именуется умерший и воскресший Иисус. Поскольку наиболее вероятен первый вариант перевода, то тогда получается, что даже если выражению «mаrе» - «наш Господин» не соответствует вполне титул «Господь», и даже если арамейское «mаrе»чащеприменялось к людям, а не к Богу, никто не призывал обычного равви явиться после его смерти. Если понимать это выражение в целом (maranatha)как «приди, наш Господин», оно получит трансцендентальное значение, даже если такое значение отсутствует у «maran»как такового.
Не вполне ясно, использовалась ли фраза maranathaдля призывания Христа присутствовать во время богослужения, или же это молитва о возвращении Христа с небес. Тем не менее, на основании убедительного свидетельства о том, что арамеоязычные иудеохристиане при Павле, а может быть, и ранее (т. е. первые иудеохристиане) называли Иисуса «Господом» или, по крайней мере, «нашим Господином», мы можем отвергнуть гипотезу о происхождении христологического «kyrios»из эллинистической среды ранней Церкви.
Поразительно, что Павел, обращавшийся в 50-е годы к грекоязычным языкохристианам, которые, скорее всего, не знали арамейского, не пожелал перевести marathatha. Это, очевидно, означает, что он рассчитывал на безусловное понимание этой фразы, а это, в свою очередь, указывает, что данное выражение уже давно стало обычным молитвенным воззванием, применяемым всеми христианами, и потому апостол не видит необходимости пояснять или переводить его. Поэтому истоки христианского употребления термина «Господь» применительно к Иисусу могут быть прослежены (документально) вплоть до самых ранних арамеоязычных иудеохристиан и далее.
Некоторые евангельские тексты, по-видимому, воссоздают исторический фон, современный жизни Иисуса. Возникает вопрос: называли ли Иисуса Господом в начале Его земного служения, и если да, то в каком смысле? Так в Мк.11,3, где Иисус велит ученикам пойти и найти Ему осленка для входа в Иерусалим и на все вопросы отвечать: «Он надобен Господу». Греческий текст дает «hokyrios»,т. е. если это перевод подлинных слов Иисуса, подразумевается арамейское «marе». Вероятно, что значение у этого слова здесь такое же, как в Мк.14,14, когда Иисус поручает сказать: «Учитель говорит: где комната?..» В таком случае «Господин» здесь - просто уважительная форма в разговоре о наставнике и заслуженном учителе, и это выражение предполагает, что тот, кто так именует самого себя, вправе предписывать некоторые вещи людям, независимо от того, являются они его учениками или нет. Трудно сказать, выходит ли значение «marе»здесь за эти рамки.