Якунин В.Н. (г. Тольятти)
Управление оккупированными советскими территориями осуществлялось рейхсминистерством Восточных земель во главе с А. Розенбергом. Они были разделены на рейхскомиссариаты, состоящие из округов, областей, районов, уездов и волостей. В стремлении взять под контроль деятельность религиозных организаций, немецкие оккупационные власти при городских управах создавали отделы по руководству церковными делами. Их деятельность включала в себя подбор церковных кадров, организацию работы церквей, составление расписания церковных служб и т.п. Особое внимание в политике Рейхсминистерства уделялось Православной церкви. При этом делалось все, чтобы на оккупированной территории поддерживать центробежные процессы среди православных приходов, епархий и учреждений. Власть не желала иметь дело с единой Православной Церковью и потому благоприятно воспринимала возникновение и становление различного рода автокефальных, независимых церквей на территории Прибалтики, в Белоруссии и на Украине.
Советские власти, отступая из Риги, получили приказ эвакуировать и патриаршего экзарха в Прибалтике митрополита Сергия (Воскресенского). Однако исполнить его не удалось, митрополит пожелал остаться со своей паствой и спрятался в крипте рижского собора. Уже 30 июня 1941 г. Рига пала, митрополит Сергий вышел из своего убежища и тотчас же был арестован немцами. Через четыре дня он был выпущен на свободу.
Очевидно в эти дни между митрополитом и новой власть был достигнут некий компромисс: Сергию разрешили оставаться в каноническом послушании Московской патриархии и возносить за богослужением имя патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского). Однако взамен потребовали политической лояльности. Сергий выступил с рядом публичных заявлений, направленных против правительства Советского Союза.
После избрания в сентябре 1943 г. митрополита Сергия (Страгородского) в патриархи его экзарх оказался в трудном положении. Немцы хотели, чтобы избрание патриарха было объявлено недействительным, но экзарх Сергий отказался выступить с таким заявлением. Несмотря на то, что Архиерейский собор 1943 г. прямо осудил всех сотрудничавших с немцами священнослужителей и угрожал им лишением сана и отлучением от Церкви, экзарх Сергий вплоть до своего убийства 28 апреля 1944 г. продолжал признавать свое каноническое подчинение Москве.
Во время фашистской оккупации Прибалтики её экзарху митрополиту Сергию удалось укрепить позиции Православной церкви в этом регионе. Он сумел наладить церковную жизнь на всей территории, ввел строгий контроль за деятельностью духовенства и церковных советов. Последние целиком были подчинены власти настоятеля и утверждались епархиальным архиереем. Сергий проявлял стремление распространить свою каноническую власть и на территорию соседней Белоруссии. Мотивировал он это тем, что Белоруссия входила в состав рейхскомиссариата Остланд вместе с Литвой, Латвией и Эстонией, центр которого был в Риге. Но оккупационные власти совсем не собирались отдавать управление Православной Церкви прорусски настроенному экзарху.
Одним из главных мероприятий экзарха Сергия явилось организация Православной миссии в занятых фашистами северо-западных областях России. Он взял на себя попечение о религиозных нуждах православного населения областей, прилегавших к экзархату, так как митрополит Ленинградский Алексий (Симанский) оказался в блокированном Ленинграде. В воскресенье 17 августа 1941 г. в Рижском кафедральном соборе после литургии экзарх Сергий обратился к прихожанам с речью. Митрополит сообщил о своём намерении направить в северо-западные области России миссионеров для возрождения там традиционной религиозной жизни. Это было сделано с ведома и согласия оккупационных властей.
Уже на следующий день 14 рижских миссионеров выехали в Псков, который стал центром миссии. Территория, оказавшаяся в её ведении, включала в себя часть Ленинградской и Калининской областей, Новгородскую и Псковскую области. Здесь жило около двух миллионов человек.
Первым начальником Миссии стал протоиерей Сергий Ефимов, в октябре 1941 г. его сменил протоиерей Николай Колиберский, после смерти которого в октябре 1942 г. новым начальником был назначен протопресвитер Кирилл Зайц . Миссия назначала на приходы вновь рукоположенных священников.
В материальном отношении Миссия сама себя обеспечивала. Её финансовые ресурсы постоянно пополнялись из прибылей свечного завода, иконописной мастерской и магазина церковных принадлежностей. Другим источником были десятипроцентные отчисления от приходов, переводившиеся в Псков. Половину этой суммы Миссия пересылала в Ригу. Ежемесячная прибыль в 3000–5000 марок покрывала все расходы управления Миссии, а оставшиеся средства шли на содержание богословских курсов в городе Вильнюсе. Приходы и церковные предприятия Миссии освобождались от налогов. Духовенство Миссии не получало никакого жалования и должно было жить только на добровольные пожертвования прихожан .
По подсчётам исследователей, Миссией было открыто от 220 до 300 приходов, служило в них первоначально 50, затем 175 священников. Увеличение количества духовенства произошло за счёт прибытия священников из других районов России, а также благодаря многочисленным рукоположениям мирян в сан диакона и иерея. Большинство кандидатов в священство посылались на обучение в Ригу и Вильно. Появлялись и «самосвяты» (те, кто без священнического рукоположения выдавал себя за священников). В Миссию влились некоторые местные священники, освобожденные перед войной из мест заключения или снявшие в 1930-е гг. сан. Однако священников все равно не хватало, и весь период оккупации существовала практика, когда один служитель культа обслуживал по 3–4, а иногда и 5 приходов.
Приходская жизнь и деяния миссионеров-священников проходили под двойным контролем: их курировали и советские партизаны. Партизаны строго следили за тем, чтобы в проповедях священнослужителей не было каких-либо выступлений против советской власти.
Бывали случаи, когда члены Миссии сотрудничали с оккупационными властями. Так, священник Алексей Ципурдеев одновременно служил у оккупантов заведующим отделом просвещения. Иногда миссионеры информировали немецкие власти о политических настроениях населения, составляли списки оставшихся на оккупированных территориях советских активистов и лиц, поддерживавших советских партизан или просто симпатизирующих им.
Миссия создавалась под эгидой оккупационных властей, и священство ее вынуждено было реагировать на распоряжения германского командования, хотя многие из них фактически саботировались. Миссионеров обязывали в дни начала войны или захвата фашистами населенных пунктов устраивать торжественные молебны и крестные ходы, участвовать в вербовке людей на работу в Германии, а затем во власовскую «РОА».
Сами оккупанты признавали, что успех миссионерской работы был обусловлен главным образом тем, что большие массы русского народа, в особенности крестьяне, несмотря на старания большевиков, остались верны православной вере. В подтверждение этому нацистами приводились следующие факты: церкви переполнялись молящимися, священники имели так много дел (крещения, причастия, исповеди, венчания, благодарственные молитвы, молебны, похороны, панихиды), что едва с ними справлялись, число причастников и детей, которых крестят, было поразительно большим, верующие с усердием и самопожертвованием заботились о ремонте и убранстве своих церквей, священные предметы, которые во время ограбления церквей большевиками были спасены и спрятаны верующими, снова возвращались ими в церковь. Церковные песнопения были не забыты, и поэтому во всех приходах создавались церковные хоры, спрос на книги религиозного содержания был так велик, что они моментально раскупались, миссионеров повсюду встречали с почтением и доверием, старались посильно заботиться об их благополучии, родители охотно доверяли своих детей священникам для религиозного образования .
Псковская православная миссия не успела полностью возродить разрушенную религиозную жизнь и церковное управление в Северо-западных областях России, оккупированных немецко-фашистскими захватчиками. Работа Миссии включала в себя разнообразные формы и заключалась не только в открытии церквей и организации там богослужений, но также в проведении активной миссионерской деятельности: распространении церковной литературы, икон, крестиков, издании церковного журнала, организации катехизических курсов для взрослых и еженедельных радиопередач. Миссия выполняла социальное служение, проводя сборы для советских военнопленных продуктами, медикаментами, одеждой. Её забота о детях-сиротах выражалась в открытии школ и организации детского приюта. Работа Псковской православной миссии явилась примером для подражания и организации миссионерской работы в Латвии.
Псковская Миссия прекратила свое существование весной 1944 года; некоторые миссионеры оказались в эмиграции, другие же попали в советские лагеря.
После захвата Белоруссии немцами в Минск прибыли архиепископ Гродненский и Виленский Пантелеимон (Рожновский) и епископ Брестский Венедикт (Бобновский). Они учредили Белорусскую митрополию и организовали епархиальное управление. Границы новой митрополии не совпадали с границами собственно Белоруссии. Несколько урезав Белоруссию на западе за счёт присоединения Гродно, Восточной Пруссии и Пинска к рейхскомиссариату Украины, немцы увеличили её на востоке за счёт присоединения Смоленской и Брянской областей.
Немецкое командование при переговорах о возрождении белорусского православия поставило митрополиту Пантелеимону следующие условия: 1) организовать Православную Церковь самостоятельно, без всяких сношений с Москвой, Варшавой или Берлином; 2) Церковь должна носить название: «Белорусская автокефальная православная национальная Церковь»; 3) Церковь управляется своими святыми канонами и немецкая власть не вмешивается в её внутреннюю жизнь; 4) проповедь, преподавание Закона Божия, церковное управление должны производиться на белорусском языке; 5) назначение епископов должно производиться с ведома немецкой власти; 6) немецкой власти должен быть представлен статут «Белорусской автокефальной православной национальной Церкви»; 7) богослужения должны совершаться на церковно-славянском языке .