Но мы решительно отказываемся подыскивать более или менее удовлетворительные объяснения тем нарушениям Устава, которые касаются времени начала службы в некоторые нарочитые праздники и в Великий пост. Из нарочитых праздников Типикон в этом отношении выделяет навечерия Рождества Христова и Богоявления. В эти праздничные дни службы распределяются по часам дня и ночи в нашем Уставе так: в 8 часов утра (по восточному во 2-м часу дня) полагается начало т.н. царских часов, в 1 ч. дня (по восточному при часе 7-м) великая вечерня с литургией Василия Великого и, наконец, в 4 часу ночи (в 10 ч. нощи) великое повечерие с утреней. Что же мы видим в практике как городских так и сельских храмов? Обычно, в навечерия Рождества Христова и Крещения служба совершается в два, так сказать, приема: утром – часы, вечерня и литургия, вечером – повечерие с утреней. Важнейшая из этих служб – праздничная вечерня – отправляется около 9-10 часов утра, а иногда и того раньше. Если же навечерие названных праздников падает на субботу и воскресенье, то вечерня совершается тоже с литургией и совершается сразу после нее. Хотя по Уставу между этими двумя службами должен быть перерыв для вкушения пищи, яко да не наречется пост. И кто знает, не в этом ли нарушении Устава о времени начала для Рождественской, например, вечерни кроется одна из причин малоизвестности и малопосещаемости этой торжественнейшей в церковном круге службы. Мы как бы не хотим подчеркнуть ее необъятность во времени начала и тем самым низводим в разряд заурядных богослужений. То же следует сказать и о службах великопостных и в особенности о богослужении страстной седмицы. У нас нет единообразия во времени для начала даже таких выдающихся по своей духовной красоте и наиболее посещаемых богомольцами богослужений, как вечерня Великой пятницы или Великосубботняя литургия. В кафедральных храмах и в некоторых обителях обе эти службы начинаются хотя <бы> приблизительно в уставное время. Но в приходских церквах, как городских так и сельских, в данных случаях руководствуются очевидно ложно понимаемым выражением: "Якоже изволит настоятель", и начинают эти службы далеко не в уставное время. В некоторых храмах вечерня Великой пятницы служится сразу после часов задолго даже до полудня, а Великосубботняя литургия даже оканчивается за несколько часов до того времени, когда она должна по Уставу только начинаться.
На все эти беспорядки следует обратить внимание и принять меры к введению большего единообразия во времени начала таких выдающихся служб нашего круга. Пусть эти немногие службы начинаются в уставное время и пусть это сделается так же строго охраняемо на практике, как это мы видим в отношении к Пасхальной, например, утрени.
б) Группировка церковных служб
Чинопоследования службы суточного круга редко совершаются в отдельности, но обычно соединяются в те или иные группы. В обычное время Устав придерживается одной системы, но в некоторых случаях отступает от нее. Такие отступления применяются Уставом опять-таки или для особо великих праздников или для постов. Очевидно, в данном разе церковный Устав имеет нарочитые цели: или подчеркнуть и усугубить величие праздника или содействовать проведению и исполнению своих предписаний о посте. Практика не всегда в данном отношении следует предписаниям Устава. Всем нам известны неуставные способы группировки службы в будние дни, а также во дни постов. Теперь не только в домовых церквах, но и в соборных, а иногда и в монастырях будничная утреня соединяется с вечерней, что ослабляет разницу между буднями и праздникам. Известно также, что подобное соединение допускается и в дни Великого поста, через что быть может ослабляется степень воздействия на душу молящихся великопостных служб.
Применяя различную группировку служб в зависимости от праздников и постов, Церковный Устав в иных случаях совершенно опускает некоторые церковные последования. Это прежде всего нужно сказать о полной литургии во дни Великого поста. Уставная отмена полной литургии для великопостных будних дней всецело зиждется на каноническом основании (Лаод. 49, и Трул. 52), тем не менее, известны случаи отступления и от этого предписываемого Уставом и канонами порядка. Подлежат периодической отмене и некоторые последования хелейного характера, как например, междочасия, повечерие, полунощница. Но первые из названных чинопоследований у нас почти нигде не совершаются, а Устав о дальнейших не соблюдается в точности.
в) О строе службы.
Для усиления значения поста в жизни христианина наш богослужебный строй для постных дней назначает службы, выделяющиеся своими особенностями. Наиболее заметные из них это пение аллилуиа и поклоны с молитвою Ефрема Сирина. На практике эти особенности блюдутся в отношении лишь великопостного богослужения, Службы других постов у нас ничем уже не отличаются от обычных, хотя по Уставу и эти службы имеют отличия, приближающие их к великопостному богослужению. Нам нигде не приходилось слышать богослужение с "аллилуиа" и молитвою Ефрема Сирина в будние дни Филиппова и Петровского постов. Многие даже и не подозревают, почему на некоторые числа ноября и декабря положены первыми стихиры Богородице, и иногда поют зти стихиры, не применяя других положенных по Уставу особенностей для таких служб. И кто знает, не через это ли опущение уставных требований посты Филиппов и Петровский нарушаются у нас с большей легкостью, чем режим великопостный.
г) Местонахождения священнослужителей при отправлении некоторых служб
При всех службах местом стояния священника и диакона у нас является алтарь. Сюда приходят священнослужители еще перед началом богослужения и остаются здесь во все время его совершения, исходя лишь для произнесения ектений, каждения и для так называемых входов. Между тем, по Церковному Уставу алтарь оказывается местом постоянного пребывания священника лишь при совершении литургии. В отношении к прочим службам алтарь для священника своего рода святое святых, куда он входит лишь несколько раз для совершения тех и.пи иных священнодействий. Так, на всенощном бдении священник входит в алтарь не более, кажется, шести раз, на будничной же вечерни всего лишь один раз и 2 раза на будничной утрени. Такие же службы как часы (в отдельности от литургии), полунощница и повечерие совершенно и не предполагают входа священнослужителей в алтарь. Такое местостояние священника за богослужением, имея за собою исторические основания, проникнуто и глубокой идеей. Священник входит в алтарь как дерзновенный ходатай за предстоящих в церкви или с кадилом для воздаяния чести святыням алтаря, или в такие моменты службы, какие являются молитвенными по преимуществу. Сравним нашу практику с Уставом и увидим ее полное несоответствие с ним.
д) Сокращение Устава.
Самым ярким и наиболее чувствительным нарушением Устава в современной практике является его сокращение. Сокращение богослужебного устава, в своей основе вызванное, конечно, необходимостью, сделалось теперь явлением как бы даже законным, своего рода обычным правом. Такого рода сокращения не только не вызывают какого-либо соблазна, но едва ли для большинства даже самих совершителей богослужения и заметны.
Для некоторых же сокращений имеется к тому же некоторое основание в узаконенных высшею властью церковно-певческих сборниках или так называемых обиходах. О сокращениях этого рода мы подробно говорили в одном из предшествующих своих докладов, теперь же сделаем лишь некоторые общие упоминания. Таковы, например, пение вместо всего предначинательнаго псалма на бдении 4 или 6 стихов из него; пение из 6-ти стихов первого антифона первой кафизмы; чтение, а не пение, двух прочих антифонов той же кафизмы; пение двух первых стихов с припевом: Услыши мя Господи из так называемых возванных вечерних псалмов, вместо исполнения их в целом виде; постоянная замена 17-ой кафизмы на утрени полиелейными псалмами <и>, в свою очередь, сведение этих псалмов к четырем <первым> стихам; замена библейских песен канона припевами и чтение, <а не> пение канонных тропарей, опущение 2-й литии в конце бдения. Все это такие сокращения, которые сделались как бы уже законными. Наоборот, приближение к Уставу в неречисленных случаях показалось бы чем-то необычным и могло бы теперь показаться каким-то противоуставным новшеством. Замена, например, на некоторых бдениях пения полиелейных псалмов уставным исполнением 17-й кафизмы. Такое деяние, в лучшем случае, вызовет недоумение, а со стороны некоторых пожалуй можно услышать даже и протест.
К подобного рода отступлениям от Устава следует отнести и изъятие из богослужения Святоотеческих чтений. При нашем современном объеме бдения и других служб введение таких чтений в полном их комплекте свело бы наши службы почти к сплошному и редко прерываемому пению молитв и слушанию этих поучений. Обходя указанного характера отступления от Устава, остановимся лишь на таких нарушениях его, которые собственно суть нарушения самой практики, нарушения своего рода богослужебного минимума освященного обычаем. Для удобства распределим этого рода сокращения Устава по двум рубрикам: а) сокращения, касающиеся неизменяемых частей богослужения и б) сокращения изменяющихся составных частей его.