Горести мира не могут быть устранены одной лишь физической помощью; пока не изменится человеческая природа, физические потребности будут все время возникать, и от их неудовлетворения люди всегда будут чувствовать себя несчастным и никакое количество физической помощи им не поможет. Единственное решение этой проблемы заключается в том, чтобы сделать людей чище. Когда люди увидят свет, когда они станут чистыми и духовно сильными и знающими, только тогда несчастье исчезнет из мира, но не раньше.
В Бхагавадгите постоянно повторяется, что все мы должны неустанно работать. Всякий труд по природе своей состоит из добра и зла. Всякая работа неизбежно является соединением добра и зла; однако мы должны работать непрерывно. И добро и зло, заключенные в работе, дадут свои результаты, создадут свою Карму, доброе действие отразится на нас добром; злое действие отразится злом. Но и добро и зло — цепи для души. Решение, которого достигает Бхагавадгита по отношению к этой, создающей оковы, природе труда, заключается в том, что мы не должны привязывать себя к работе, которую мы делаем.
Такова главная идея, проходящая через Бхагавадгиту: работайте неустанно, но не будьте привязаны к работе. Каждая работа, которую мы делаем, каждое движение тела, каждая мысль оставляют свое впечатление на уме, и, даже, когда такие впечатления не видны, они всегда достаточно сильны, чтобы действовать в глубине ума, подсознательно. То, что мы представляем собой в каждую данную минуту, обусловливается общим итогом этих впечатлений ума.
Одним трудом человек может достигнуть того, чего Будда достиг, главным образом медитацией, а Христос — молитвой.
Освобождение означает полную свободу — свободу от оков добра так же, как и от оков зла. Работайте, но не позволяйте делу или мысли производить глубокое впечатление на ум; пусть эти впечатления, как волны, приходят и уходят. Пускай огромные результаты получаются от работы мускулов и мозга, но не позволяйте им производить глубокое впечатление на душу.
Вся суть этого учения состоит в том, чтобы мы работали как вольные хозяева, а не как рабы. Работайте непрерывно, но пускай ваша работа не будет трудом рабов. Работайте свободно. Работайте в любви. Любовь никогда не приходит, если нет свободы. В рабе не может быть истинной любви. Так и мы, когда трудимся для приобретения мирских благ как рабы, то любви в нас быть не может и наш труд — не истинный труд. Это одинаково правильно как относительно работы, которую вы выполняете для родственников и друзей, так и относительно работы, выполняемой вами для себя. Эгоистическая работа — работа рабская
Что такое долг
Необходимо изучая Карма-Йогу, определить, что такое долг. Идея долга различна у разных народов. Магометанин говорит, что его долг — это то, что написано в Коране; индус говорит, что его долг то, что написано в Ведах, и христианин говорит, что его долг то, что сказано в Евангелии. Мы находим, что существуют различные идеи долга, меняющиеся соответственно различным положениям в жизни, историческим периодам и национальностям. Точно определить термин долг, подобно всякому другому отвлеченному понятию, невозможно. Мы можем составить себе идею долга, только зная его практическое действие и результаты. Обыкновенная идея долга везде состоит в том, чтобы следовать велениям своей совести. Долг определяется не тем, что сделано. И объективно определить, что такое долг, совершенно невозможно. Что такое долг, ясно только с субъективной стороны. Всякое действие, которое возвышает нас и приближает к Богу, есть хорошее действие и наш долг. Всякое действие, влекущее нас вниз, — дурно и не является нашим долгом. С субъективной точки зрения мы видим, что некоторые поступки унижают нас и делают более грубыми. Но невозможно определить точно, какие поступки имеют какое значение для людей, находящихся в разных условиях и положениях
Бхагавадгита часто говорит об обязанностях, связанных с положением в обществе и в жизни. Условия, в которых человек родится, и положение, которое он занимает, в значительной степени определяют его умственное и моральное отношение к различным формам деятельности. Поэтому долг каждого заключается в том, чтобы делать то дело, которое будет возвышать и облагораживать его в соответствии с идеалами того народа или общественного слоя, к которому он принадлежит. Но не надо забывать, что в разных обществах и странах господствуют не одинаковые идеалы. Эта ошибка приносит много вреда. Она является причиной очень большого количества недружелюбия, существующего в мире. Следует помнить, что мы должны всегда стараться видеть обязанности других с их точки зрения и никогда не судить об обычаях народов по нашей собственной мерке. Мы должны приспособляться к миру, а не мир должен приспособляться к нам. Работа, основанная на чувстве долга, приводит нас к работе, которая перестает быть долгом. Тогда всякая работа делается служением тому Богу, в которого человек верит, и совершается как бы сама для себя, а не ради посторонних результатов,
Долг редко бывает сладок. Путь его гладок, лишь когда он движим любовью, при отсутствии же ее получается постоянное трение. Долг сладок, лишь когда ему сопутствует любовь, а любовь сияет лишь — в свободе. Но разве можно назвать свободой рабство, в котором мы часто находимся у гнева, у ревности и у сотен других мелочей, занимающих наше внимание в течение дня. Во всех этих шероховатостях, встречаемых нами в жизни, высшее выражение свободы заключается в том, чтобы совсем не реагировать на них.
Для ропщущего человека все обязанности неприятны; ничто его не удовлетворяет, и вся его жизнь обречена на неудачу. Будем работать, исполняя попутно все, что приходит к нам, и будем всегда готовы приложить руку ко всему. Тогда мы, несомненно, узрим свет.
Мы помогаем себе, а не миру
Во всякой религии есть три части: философия, мифология и обрядность. Само собой разумеется, что философия является сущностью всякой религии; мифология разъясняет и иллюстрирует ее более или менее легендарными жизнеописаниями великих людей, рассказами о чудесных событиях и т.п.; обрядность придает этой философии еще более конкретную форму, низводя ее до общего понимания, — собственно говоря, обрядность есть конкретизированная философия. Обрядность, это Карма; она необходима в каждой религии, потому что большинство из нас не способны еще воспринять духовные отвлеченности. Люди готовы думать, что они поймут все, что угодно, но, дойдя до практического опыта, они видят, что иногда очень трудно уразуметь отвлеченные духовные мысли. Поэтому символы являются для нас большой подмогой, и мы не можем обойтись без символического изображения идей. С незапамятных времен символы употреблялись всеми религиями. В известном смысле мы не можем думать иначе как символами, сами слова являются символами. С другой стороны, все в мире можно рассматривать как символ. Вся Вселенная — символ, и Бог есть та Сущность, Которая скрывается за ним. Этот род символизма — не только создание человека.
Религиозные символы подвержены естественному росту. Иные из них почти всесветно распространены. Многие полагают, что крест как символ впервые появился в связи с христианской религией. В действительности он существовал до христианства и до рождения Моисея, раньше появления какого бы то ни было человеческого сказания о человеческих событиях. Крест существовал еще у ацтеков и у финикийцев; каждая раса, по-видимому, имела символом крест. Круг был всегда великим символом во всем мире. Затем существует самый распространенный из всех символов — свастика. Одно время думали, что буддисты распространили ее по всему миру, но впоследствии оказалось, что она была в употреблении среди народов еще за многие века до возникновения буддизма. Она существовала в древнем Вавилоне и в Египте. Что это доказывает? Это доказывает то, что все эти символы не могли быть чисто условными. Должна была существовать какая-нибудь причина их возникновения, какая-нибудь естественная связь между ними и человеческим умом. Язык не есть результат условности; люди не соглашались выражать известные идеи известными словами; никогда не было идеи без соответственного слова и слова — без соответственной идеи; идеи и слова по природе своей нераздельны. Символы, изображающие идеи, могут быть красочными или звуковыми. Невозможно создать условно систему символов, как невозможно искусственно создать язык. В мировых обрядовых символах мы имеем выражение религиозной мысли человечества. Легко утверждать, что не нужны обряды, и храмы, и все, тому подобное, но не мудрено также и распознать, что те люди, которые молятся внутри храмов, во многих отношениях отличны от людей, которые храмов не посещают. Связь известных храмов, обрядов и культов с определенными религиями ведет к тому, что последователям этих религий передаются мысли, символизируемые данными конкретными формами. Совсем не мудро отвергать обряды и символы: изучение их и пользование ими также составляют часть Карма-Йоги.
Существует много других аспектов науки труда. Один из них есть знание отношения между мыслью и словом, именно знание того, что может быть достигнуто силою слова. Каждая религия признает силу слова, и даже в такой мере, что в некоторых из них само творение приписывается силе слова. Звуковые символы, помимо высшего философского и религиозного значения Слова, играют выдающуюся роль в человеческой жизни. Они составляют великую силу, как в высшей философии, так и в заурядной жизни. День и ночь мы орудуем этой силой, не останавливаясь мыслью на ней. Знание этой силы и умение владеть ею также составляет часть Карма-Йоги.
Наша обязанность к ближним заключается в том, чтобы делать добро миру. Зачем же нам делать добро? По-видимому, для того, чтобы помогать миру, но в действительности для того, чтобы помогать самим себе. Мы всегда должны стараться помогать миру; таково должно быть наше высшее побуждение; но при тщательном рассмотрении мы видим, что мир вовсе не нуждается в нашей помощи. Наш мир не был создан для того, чтобы мы с вами ему помогали. Этот мир не хорош и не дурен; каждый человек сам создает себе свой мир. Жизнь кажется хорошей или дурной соответственно тому состоянию ума, которое бывает у нас при наблюдении; сама по себе жизнь — ни то, ни другое. Мир совершенен, т.е. он в совершенстве приспособлен для предназначенной ему цели. Мы можем быть уверены в том, что он прекрасно будет существовать и без нас, и нам нечего ломать себе голову, как бы его облагодетельствовать.