К началу первого тысячелетия языческий мир исчерпал все свои потенциальные возможности в морально-этической и религиозной сфере, а значит и на путях развития социального устройства и государственности. Поэтому победное шествие христианства по Римской империи, а вслед за ней и обращение окрестных языческих племен было неизбежно и логически обусловлено всем ходом мировой истории.
Следствием принятия христианства стал необычайный качественный подъем во всех областях человеческой жизнедеятельности. Образовался круг великих христианских держав средневекового мира, гражданский порядок которых был основан на христианских началах. Плоды принятия Благовестия не замедлили сказаться, и с течением времени все большее количество государств почитало за честь и стремилось войти в христианский мир, приняв св. крещение.
История христианства на Руси начинается с предания, глубоко укоренившегося в народной памяти, - сказания о путешествии на Русь св. ап. Андрея Первозванного, помещенного в недатированной части «Повести временных лет» (ПВЛ). О достоверности этого факта в исторической науке ведутся споры. Но не вызывает сомнений пребывание ап. Андрея на берегах Северного Причерноморья. Предание об освящении апостолом киевских холмов в настоящее время встречает многих горячих сторонников[i][1], уверенность которых основана на большом объеме вполне достоверного исторического материала[ii][2].
Уже такие церковные писатели, как Тертуллиан († 240), Афанасий Александрийский († 373), Иоанн Златоуст († 407), Иероним Стридонский († 420) называют скифов (в их время скифы - это не этническое, а скорее собирательное имя) в числе народов, между которыми было распространено христианство. «Гунны изучают Псалтирь, а холода Скифии пылают жаром веры», - говорит Иероним[iii][3]. Последние его слова воспринимаются как гипербола, но факт раннего распространения христианства в Северном Причерноморье, где была раскинута сеть греческих городов-колоний (Ольвия, Тирас, Танаис, Херсонес, Феодосия, Пантикапей), не подлежит никакому сомнению, т.к. подтверждается не только письменными, но и многочисленными археологическими данными.
В «Истории Русской Церкви» митрополит Макарий приводит обширный список причерноморских епархий первых веков христианства, освященных подвигом многих святых, мучеников и исповедников[iv][4] По свидетельству историков-современников на этих землях уже тогда обитали славянские племена. Конкретных данных о принятии ими веры Христовой нет, но весьма вероятны единичные, вследствие отсутствия сплачивающей государственности, случаи обращения славян-язычников ко Христу.
Нашествие гуннов в конце IV - начале V века имело серьезные отрицательные последствия для распространения христианства на Руси, т.к. на определенное время разорвало связи восточных славян с христианскими центрами Византии.
Но уже конец V - начало VI века становится временем решительных перемен как в судьбах восточных славян, так и всего славянства. К этому времени в районе Среднего Поднепровья начинает складываться союз славянских племен, во главе которого стало племя руссов, обитавшее в бассейне реки Роси. Создание такого союза положило начало древнерусской государственности, с центром в Киеве. Территория же, занимаемая этими объединившимися славянскими племенами, и явилась тем местом, «откуда есть пошла Русская земля».[v][5]
Становление государственности славян послужило началу военных походов и расселению славян в пределах Византийской империи. В течение VI - VII вв. славянские племена заселили почти весь Балканский полуостров и проникли вплоть до древней Спарты. По свидетельствам византийских авторов, императоры, не имея средств для отражения славянских набегов, не только предоставляли им земли для заселения, но и вступали в союзнические отношения, а славянские дружины служили в византийской армии. Поэтому такое тесное общение двух народов, одного только зарождающегося, и другого народа-наследника всего потенциала средневековой европейской культуры, полноправного обладателя сокровищ Православного мира, не могло не привести к постепенному принятию плодов византийской культуры нашими предками.
Ряд современных исследователей справедливо считает, что в этих походах славян на Византию принимали участие как южные, так и среднеднепровские племена, то есть руссы, а князь Кий (родоначальник киевских князей) представлял собой крупную историческую личность, был известен самому императору Византии, который пригласил его в Константинополь и оказал ему «великую честь», заключив с ним союз[vi][6].
Поэтому с большой достоверностью можно говорить о том, что уже в те далекие времена часть руссов, возвращавшихся из походов в Византию, и дружинники, побывавшие с князем Кием в Константинополе (КПле), не только увидели и ощутили новый для них мир, мир высочайшей христианской культуры, но и сами приняли крещение. Через них остальная Русь могла непосредственно узнавать о вере Христовой.
Поэтому первые сообщения византийских источников, в которых рассказывается об обращении руссов ко Христу, следует рассматривать скорее не как свидетельства о первых христианах среди наших предков, но лишь в качестве первых дошедших до нас письменных источников, отразивших определенный этап распространения святой веры на Руси.
К этим письменным источникам относятся византийские жития свв. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского. В них рассказывается о нападениях русских дружин на Амастриду и Сурож в конце VIII - начале IX вв.[vii][7]. В житии Стефана Сурожского мы читаем: «По смерти же святого мало лет мину (VIII в.), прииде рать велика русскаа из Новаграда, князь Бравлин силен зело...», о страшной силе русских варваров говорится и во втором житии: «Было нашествие варваров Руси, народа... в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия... они... начав разорение от Пропонтиды и посетив прочее побережье, достигли наконец и отечества святого». Варвары, оскверняя св. мощи Стефана и Георгия, поражаются «божественным гневом» и, потрясенные силою христианских святынь, приносят раскаяние, Бравлин же после видения св. Стефана соглашается принять крещение[viii][8].
В отношении этих памятников нельзя однозначно сказать - имеем ли мы дело с отдельными славянскими племенами под именем руссов или же с Русью как государством. Но уже в ПВЛ сообщение о крещении Руси, связанное с ее нападением на КПль в 860 году и чудесным поражением россов, не оставляет сомнений в последнем предположении. В его основе лежат не только летописные сведения о том, что во главе этого похода на столицу Византийской империи стояли киевские князья Аскольд и Дир. Важным дополнением к ним является также сообщение Бертинских анналов, в которых впервые упоминается о существовании в первой половине IX века государства Рос, что и есть Русь, или Русская земля, в Среднем Поднепровье[ix][9].
Важнейшими же источниками, описывающими это событие, являются проповеди Святейшего Патриарха Фотия и его Окружное послание, датируемое 867 годом. В этом Послании к восточным епископам святитель сообщал, что русские «променяли эллинское и нечестивое учение, которое содержали прежде, на чистую и неподдельную христианскую веру... И настолько разгорелись у них желание и ревность веры, что приняли епископа и пастыря и лобызают верования христиан с великим усердием и ревностью». О том же факте крещения и принятия епископа россами говорит и хронограф Кедрина, а также текст Олегова договора с греками 911г., который ссылается на «от многих лет межю христааны и Русью бывьшюю любовь»[x][10].
Епископ, прибывший в Киев несколькими годами позже, после убедительной проповеди и чуда с вынутым из огня невредимым Евангелием основывает первую общину. Сам факт крещения Руси (варяжско-славянской, черноморской и южно-русской народности) в КПле, как правило, не вызывает сомнений, и большинство исследователей согласно с тем, что этой Русью являлась Русь Киевская, то в научной литературе велись долгие споры о местопребывании епископа, принятого нашими предками. Наиболее вероятными является две гипотезы:
1) Епископ был миссийным и не имел постоянной кафедры в русских землях[xi][11].
2) Епископская кафедра находилась в Киеве[xii][12].
ПВЛ под 882 г. сообщает о том, что на могиле Аскольда впоследствии был построен храм св. Николы, что указывает на факт принятия Аскольдом христианства.
Крещение русских дружин в КПле в 860 г. имело необычайно важное значение для распространения христианства в Русской земле. Можно с уверенностью говорить не только о наличии среди руссов отдельных христиан, но и о существовании среди них христианской общины, помимо Киева, и в других центрах Руси. Отголосок крещения 860 г. слышится в ряде памятников древнерусской письменности, где можно встретить свидетельства, согласно которым современником Патриарха Фотия является сам св. кн. Владимир, крестивший Русскую землю более чем через столетие[xiii][13].
Принесенное из Византии первоначальное христианство не исчезло и после того, когда в Киев пришел из Новгорода князь Олег. Приблизительно во второй половине IX в. - начале X в., христианская Церковь на Руси Киевской уже имела некоторое устроение: в каталоге императора Льва VI (885 - 912) она, как митрополия КПого патриарха, считалась на 61-ом месте, а несколько позже, в перечне императора Константина Багрянородного, русская митрополия была записана 60-ой.[xiv][14]
Выдающуюся роль в деле просвещения Руси светом Благовестия сыграли и ряд следующих важнейших обстоятельств.
Как известно, в 864 году принимает благодать крещения Болгария, с которой Древнерусское государство начинает поддерживать самые тесные отношения с конца IX - начала X века. Именно оттуда, по утверждению ряда историков, на Русь поступали богослужебные книги и богатая духовная литература.