Тора и красота и искусство. Роль красоты
проф. Иегуда Леви
Различные виды искусства, особенно музыка, близки сердцам многих из нас, доставляют нам немало удовольствия. Отвечает ли это удовольствие духу Торы или Тора критически относится к радостям, источником которых является красота?
Вопрос не из простых. Наши мудрецы дают на него противоречивые ответы. С одной стороны, они постановили произносить благословение при виде красоты: "Когда видишь необыкновенно красивых людей, животных или деревья, надо сказать: "Благословен Тот, в мире Которого существует подобное". Известен случай, когда раббан Шимон бен Гамлиэль, стоя на вершине Храмовой горы, заметил нееврейку удивительной красоты. Он сказал: "Как велики творения рук Твоих, Г-споди!" Но, стремясь предостеречь нас от неправильной оценки этого высказывания, Гемара продолжает: "Но разве позволено смотреть на такие объекты?! Ведь он неожиданно столкнулся с ней, выйдя из-за угла [т.е. он взглянул на ее случайно]". Из приведенного эпизода можно лишь заключить, что красота заслуживает специального благословения. С другой стороны, Мишна учит: 'Тот, кто идет по дороге и размышляет о Торе, и вдруг прерывает учение, чтобы сказать: "Как прекрасно это дерево!...", он как будто обрекает себя на смерть".
Итак, мы видим два прямо противоположных взгляда: предельное восхищение и категорическое порицание. Как совместить эти позиции?
Красота действительно имеют большую ценность, которая уступает, однако, духовным ценностям. Поэтому тот, кто прерывает учебу, чтобы восхититься физической красотой, второстепенной ценностью, переворачивает всю шкалу своих приоритетов. Он как будто обрекает себя на смерть, даже если читает при этом благословение "Благословен Тот, в мире Которого существует подобное".
Анализ показывает, что с точки зрения Торы красота играет двойную роль:
- проясняет ум и, в частности, укрепляет любовь к Б-гу.
- служит инструментом, усиливающим наше благоговение при виде священных предметов.
Красота проясняет ум
Мы говорили о том, как вид красивой женщины глубоко потряс раббана Шимона бен Гамлиэль и пробудил в нем благоговение к Творцу. Кроме того, в Гемаре говорится о царе Давиде:
"Слова "Песнь Давида" (в отличие от "Давидовой песни") означают, что вначале он пел, и лишь потом его посетило Б-жественное Присутствие. Это сказано для того, чтобы научить нас: Б-жественное Присутствие не приходит к человеку, когда он пребывает в состоянии лени или печали... (оно приходит) через радость исполнения заповедей".
Можно подумать, что радость исполнения мицвот возникает в результате духовного подъема. Но мудрецы учат, что верно обратное положение: к духовному возвышению ведут радостные чувства, особенно те чувства, которые рождаются при прослушивании красивой музыки. Гемара продолжает "Ибо написано: "А теперь приведите ко мне музыканта. И когда заиграл музыкант, была на нем (на Элише) рука Г-сподня". Как в пророчестве, так и в вопросах Галахи". Другими словами, при определенных обстоятельствах музыка воздействует на душу человека, иной раз настолько сильно, что притягивает к пророку -и к псалмопевцу - Б-жественное Присутствие. Красота и музыка могут помочь нам лучше ощутить величие Творца и распахнуть наш разум, создать впечатление интеллектуального взлета. Об этом ясно сказано в Талмуде: 'Три вещи проясняют разум человека: [приятный] звук, вид и благоухание". В другом месте мы читаем: "Три вещи развивают ум человеческий. Это красивый дом, красивая жена и красивая обстановка".
Вот почему Талмуд предписывает заботиться о красоте городского пейзажа, опираясь на указание самой Торы по поводу создания "зеленого пояса" (миграш) вокруг каждого города (Бамидбар, 35:1-5).
Мудрецы предостерегали: "Тора учит нас житейским ценностям - что надо проявлять заботу об эстетике". Отсюда можно сделать вывод, что разрушение красоты означает в какой-то мере нарушение запрета "не уничтожай" (балл ташхитп). Мы должны не только воздерживаться от разрушающих действий, противоречащих заповеди "не уничтожай", но и предпринимать позитивные действия для сохранения красоты.
Отсюда следует, что Тора считает визуальную красоту пищей для души; красота укрепляет душу и помогает ей.
Музыка тоже благотворно влияет на сердца слушателей. Она обладает способностью излечивать душевные расстройства, как видно из эпизода, приведенного в книге Шмуэль (I, 18:10): Давид играл для царя Шауля, страдавшего тяжелой депрессией.
Рамбам тоже советовал: "Если человека одолевает меланхолия, он должен излечить ее, слушая песни и музыку, а также прогуливаясь в садах и вблизи красивых строений... и любуясь произведениями искусства".
О том, как высоко мудрецы ценили внешнюю красоту, можно судить по различным талмудическим источникам, в которых приведены их комплименты в адрес красивых людей. Особенно поучительны слова Шимона Га-Цадика о молодом человеке, который принял на себя обет назира (статус, запрещающий есть виноград, пить вино, стричься и прикасаться к мертвым): "Я видел, что у него красивые глаза и приятное лицо, и его волосы вьются локонами. Я сказал ему: "Сын мой, почему ты хочешь погубить свои прекрасные волосы?" Благочестивый мудрец увидел в красоте молодого человека великолепное отражение Б-жественного образа.
Вот почему в иудаизме не принято считать, будто только непримечательные люди, занимающие низкое положение, могут воспринимать и ценить красоту. Скорее наоборот: "Выдающейся личности свойственно жить с полной самоотдачей, замечать все, что ее окружает, и заинтересованно реагировать на увиденное. Такой человек не должен подавлять свои чувства, не должен отрекаться от них. Чем больше он возвысится, тем живее и острее будут все его эмоции. Кроме того, он разовьет в себе восприимчивость к эстетике. Заметив красивый пейзаж или услышав приятную мелодию, он испытает душевный подъем и радостное возбуждение. Вид очень красивого человека наполнит его воодушевлением... На самом деле, даже выдающейся личности нельзя заниматься такими делами [разглядывать "красивых людей"], ибо это может пробудить в нем нежелательные эмоции. Ему достаточно лишь смотреть на то, что разрешено, на красоту природы... но если он увидит нечто иное, даже вопреки своему желанию, он будет готов принять своей широкой душой те порывы, которые возникнут в нем при этом... он сразу же испытает возвышенное состояние высокого и чистого восторга, заключенного в словах: "Как прекрасны дела Твои, Г-споди!"
Один из крупнейших современных раввинов, руководитель "литовской" иешивы так и объяснил случай с раббаном Шимоном бен Гамлиэлем, с которого мы начали эту лекцию.
Вторая функция красоты состоит в том, чтобы запечатлеть в наших сердцах и душах благотворное влияние священных предметов. Именно поэтому наши мудрецы придавали важное значение украшению заповедей; красота добавляет ценность мицве, усиливает впечатление от ее выполнения и, как результат, повышает ее эффективность. Они объясняли: "Это мой Б-г, и я прославлю Его (анвегу)" (Шмот, 15:2) означает: будь красивым (наэ) перед Ним в исполнении заповеди. Строй красивую суку, пользуйся красивыми лулавом и этрогом [относящимися к четырем видам растений, которые берут в праздник Сукот] и труби в красивый шофар перед Ним". Мудрецы установили даже количественный норматив этой обязанности: для украшения мицвы следует добавить до одной трети к основной денежной сумме, которую тратишь на ее исполнение.
Эстетика играла важную роль в Храмовой службе. В "малом святилище" - синагоге - декоративная красота тоже важна. В Торе подробно описано великолепие Храма. Есть мнение, что даже животных, предназначенных для ежедневных жертвоприношений, поили из золотых кубков. В том же духе автор книги "Сефер Га-хинух" объясняет, почему священника с физическим изъяном не допускали к Храмовой службе: "Большинство действий, совершаемых в присутствии зрителей, приятны их сердцам в той же мере, в какой их впечатляют те, кто эти действия совершает. Если человек значителен видом и ведет себя достойно, то в глазах тех, кто видит его, он обретает милость и расположение во всех своих деяниях... Поэтому очень важно, чтобы посланник, от которого зависит [Б-жественное] искупление, отличался благородством, представительным видом и красотой, а также вел себя подобающим образом, и тогда люди будут тянуться к нему".
Тот, кто думает, что подобные внешние условности на него не влияют, пусть доверится словам Б-га, записанным в Его Торе: эти "условности" конечно же влияют. Кстати, недавние исследования в области психологии подтверждают, что событие, которому сопутствуют бурные переживания, оставляет гораздо более глубокий след в нашей памяти.
Музыка тоже помогает усиливать впечатление на людей, присутствующих на Б-гослужении. Вот почему в Храмовую службу были включены песни левитов с музыкальным сопровождением. О молитве в синагоге мудрецы говорят: "Чти Г-спода достоянием твоим" (Мишлей, 3:9).
Это значит: тем, чем Он наделил тебя. Если у тебя приятный голос, тебе заповедано вести молитву [в синагоге]", т.е. исполнять функции кантора.
Тот, кто видит себя сотворенным по образу Б-га, не станет пренебрегать своим внешним видом. Однажды Гилель-старший прощался со своими учениками. Они спросили, куда он идет. "Совершать мицву", - ответил мудрец. Узнав потом, что он побывал в бане, ученики выразили удивление его ответом. Сказал Гилель: "Как выглядит статуя царя? ...она вымыта и вычищена... Насколько же я, созданный по образу и подобию Б-га, должен больше заботиться о своем виде!" Еще говорили мудрецы: "Если на одежде знатока Торы осталось пятно, он заслуживает смерти, как сказано: "Все, ненавидящие Меня, любят смерть" (Мишлей, 8:36).
Красота играет важную роль не только в исполнении мицвот, относящихся к взаимоотношениям человека с Б-гом, но и в нашей повседневной жизни. Эстетика занимает особое место при заключении брачного союза и в укреплении отношений между мужем и женой; она усиливает взаимное влечение, на базе которого строится семья. Мудрецы всех поколений отдавали себе в этом отчет. Например, среди постановлений Эзры, одного из организаторов возвращения евреев из вавилонского плена и строительства Второго Храма, было и такое: мелкие торговцы обязаны доставлять в дальние селения косметические средства для местных женщин, чтобы помочь им выглядеть более привлекательными в глазах их мужей. Если женщина взяла на себя зарок не надевать яркую красивую одежду, ее мужу разрешено отменить этот зарок, чтобы она не внушила ему отвращение к себе своим убогим внешним видом. Если жена поклялась не пользоваться каким-то видом парфюмерии и муж подтвердил эту клятву, его решение считается формой отказа от любовного внимания, которое он должен оказывать ей. Жена может даже обратиться в суд и потребовать, чтобы он дал ей развод и заплатил сумму, причитающуюся по брачному контракту. Молодой жене разрешено вымыть лицо в Йом-Кипур, несмотря на общий запрет умывания, чтобы сохранить привлекательность для мужа; правда, в этот день им нельзя вступать в интимные отношения.