Будда Шакьямуни (санскр. Sākyamuni, пали Сакьямуни / Sakyamuni, тиб. Шакья Тупа / Shakya Tupa) — татхагата нашего времени. По некоторым оценкам, время его жизни относят к 624—544 годам до н. э. Будду часто называют Шакьямуни — «мудрец из Шакьев», поскольку он родился в семье, принадлежавшей к большому роду Шакья.
На сегодня большинство исследователей сходятся во мнении, что Будда жил приблизительно в конце VI — начале V века до нашей эры. Вероятно, в будущем точное время будет установлено научными методами. Его Святейшество Далай-лама уже предлагал провести анализ сохранившихся реликвий с помощью современных технологий для установления времени жизни Будды.
Шакьямуни родился в царской семье, принадлежавшей к роду Шакья.
Отец — царь Шуддходана Гаутама — правил небольшим государством с центром в городе Капилавасту, располагавшемся на берегу реки Рохини, протекающей у южного подножья Гималаев (ныне это территория Непала в южной его части). Мать — царица Майя — была дочерью дяди царя, который также царствовал в одном из соседних государств.
Более двадцати лет у супругов не было детей. Но однажды ночью царица увидела сон, в котором белый слон вошёл в неё через правый бок, и она зачала. Царь, придворные и весь народ с нетерпением ожидали рождения ребёнка.
Когда время родов стало приближаться, царица, по обычаю своего народа, поехала рожать в свой родной дом.
В пути она присела отдохнуть в саду Лумбини (место находится в западной части Непала). Был погожий весенний день, в саду цвели деревья ашока. Царица потянулась правой рукой, чтобы сорвать цветущую ветку, схватилась за неё, и в этот момент начались роды.
В истории жизни Будды говорится, что роды у Махамайи прошли безболезненно и чудесным образом: младенец вышел из левого бока матери, которая в это время стояла, ухватившись за ветвь дерева. Родившись, царевич сделал семь шагов вперед. Там, где он ступал, под ногами появлялись лотосы. Будущий Будда провозгласил, что он пришёл, чтобы освободить человечество от страданий.
Царь, узнав, что у него родился мальчик, был обрадован. Он назвал сына Сиддхартха, что означает «Исполнение всех желаний».
Но после радости царя ждало горе: вскоре умерла царица Майя. Царевича стала растить её младшая сестра Махапраджапати.
Недалеко в горах жил святой отшельник по имени Асита. Ему показали новорождённого, и Асита обнаружил на теле младенца тридцать два великих признака и восемьдесят малых признаков, по которым предсказал, что, когда царевич подрастёт, он либо станет вселенским правителем (чакравартин), который способен объединить весь мир; либо, если покинет дворец, то вступит на путь отшельничества и вскоре станет буддой, который будет спасать существ от страданий.
Царь сначала был обрадован, потом обеспокоен: в своём единственном сыне он желал видеть выдающегося царского наследника, но не аскета-отшельника. Тогда отец Сиддхартхи решил: чтобы не наталкивать сына на философские размышления о смысле жизни, царь создаст для него совершенно райскую атмосферу, исполненную одних радостей.
С семи лет царевич обучается грамоте и воинским искусствам. Играть во дворец с царевичем приходили только самые талантливые сверстники, в кругу которых Сиддхартха получал прекрасное образование и осваивал основные воинские искусства, во всем первенствуя среди товарищей.
Когда Сиддхартхе исполнилось 19 лет, по настоянию царя, он выбрал себе в жёны Ясодхару (Гопу), дочь шакьи Дандапати (по другим источникам, это была дочь царя Супрабуддха, старшего брата матери царевича, жившего в замке Девадаха). От Ясодхары у Сиддхартхи родился сын, которого он назвал Рахула.
До 29 лет принц прожил во дворцах своего отца. Позже Будда рассказывал ученикам об этих днях: «Монахи, я жил в роскоши, в предельной роскоши, в полной роскоши. У моего отца в нашем дворце были даже лотосовые пруды: в одном из них цвели красные лотосы, в другом белые лотосы, в третьем голубые лотосы, все ради меня. Я использовал сандаловое дерево только из Бенареса. Мой тюрбан был из Бенареса, моя туника, нижняя одежда, и накидка тоже. Надо мной днем и ночью держали белый зонт, чтобы защищать меня от холода, жары, пыли, грязи, и росы.
У меня было три дворца: один для холодного сезона, один для жаркого сезона, и один для дождливого сезона. Во время четырех месяцев дождливого сезона меня развлекали во дворце для дождливого сезона музыканты, среди которых не было ни одного мужчины, и я ни разу не выходил из дворца. В других домах прислугу, работников и дворецких кормили чечевичной похлебкой и дробленым рисом, а в доме моего отца слуг, работников и дворецких кормили пшеницей, рисом и мясом.
Хотя я и был одарен таким богатством, такой полной роскошью, ко мне пришла мысль: «Когда необразованный, заурядный человек, который сам подвержен старению, не преодолел старения, видит другого человека, который стар, он испытывает страх, презрение и отвращение, забывая о том, что он сам подвержен старению, не преодолел старения. Если я, подверженный старению, не преодолевший старения, буду испытывать страх, презрение и отвращение при виде другого старого человека, это будет неподобающим для меня». Когда я заметил это, свойственная молодым людям опъяненность юностью полностью прошла».
Открытие непостоянства молодости, непостоянства здоровья, непостоянства жизни привели царевича к переосмыслению своей жизни, и он понял, что никакие дворцы не оберегут его от старости, болезней, смерти. И в этой жизни, как и во многих своих прошлых жизнях, он выбрал путь отшельничества в поисках Освобождения.
Он пришёл к отцу и сказал:
— Наступило время моего ухода. Прошу тебя не препятствовать мне и не печалиться.
Царь ответил:
— Я дам тебе всё, что ты можешь пожелать, если только ты останешься во дворце.
На это Сиддхартха сказал:
— Дай мне вечную юность, здоровье и бессмертие.
— Я бессилен дать тебе это, — ответил царь, и в ту же ночь Сиддхартха тайком ушел из дворца.
Обрезав волосы в знак отречения от мира, он присоединился к странствующим монахам. Было ему в ту пору 29 лет.
Вначале Сиддхартха направился к отшельникам, жившим вокруг брахмана Райваты, но быстро оставил это место и перешел в Вайшали, к известному созерцателю Арада-Каламе, принадлежавшему по своим воззрениям, по-видимому, к старинной индийской философской школе Санкхья. У Арада-Каламы было 300 учеников, которых он обучал медитации Сферы Ничто (Мир Полного Отсутствия Всего, принадлежит к Миру Без Форм). После недолгой тренировки Бодхисаттва сумел достичь состояния погруженности в Сферу Ничто и спросил учителя: «Вы достигли только этой ступени сосредоточения?» «Да, — ответил Арада, — теперь, что знаю я, знаешь ты.» Тогда Бодхисаттва подумал: «Значит, нужно искать чего-то более действенного.» И ушел в Центральную Индию. Там через некоторое время он встретил Удрака Рамапутру, обучавшего 700 учеников сосредоточению ума в Сфере ни сознания, ни не-сознания (Мир Ни Присутствия [познания], Ни Отсутствия [познания], принадлежит к Миру Без Форм) и стал учиться у него. За короткое время достигнув Сферы ни сознания, ни не-сознания, Бодхисаттва, поговорив с Удракой, как и с Арадой, оставил его, сказав себе: «Нет, это тоже не ведет к Нирване!» Пять из учеников Удраки последовали за ним.
Придя на берег реки Найранджаны, Сиддхартха решил предаться аскетизму самостоятельно. Шесть лет он провёл в глубоком сосредоточении, всё это время ел не больше трёх зерен в день и сильно ослаб.
Почувствовав, что такая аскеза — крайность, и для продолжения духовного подвига необходимо подкрепиться, он пошёл вдоль реки в сторону Бодхгаи и встретив крестьянскую девушку Суджату, принял от неё пожертвование пищи — чашу простокваши или молока с мёдом и рисом. Пять сподвижников-аскетов, увидев, что Сиддхартха вернулся к нормальной пище, восприняли это как падение, потеряли веру в него, покинули его, ушли в сторону Варанаси. Бодхисаттва же помылся, постриг волосы и бороду, отросшие за годы отшельничества, и, восстановив силы пищей, перешёл реку и сел под развесистое дерево, именуемое с тех пор древом Бодхи (в ботанике этот вид зовётся теперь ficus religiosa).
Сиддхартха дал себе слово: «Пусть высохнет моя кровь, пусть сгниёт моё мясо, пусть истлеют мои кости, но я не сдвинусь с этого места пока не достигну». Не обращая внимания на дьявольские запугивания и искушения Мары, он вошёл в глубокое медитативное погружение (самадхи) и, не сходя со своего места, вскоре реализовал непревзойдённое состояние Будды. В это время ему было 35 лет.
С этого времени для Будды началась деятельность по спасению живых существ от оков Сансары.
Первыми его учениками стали те пятеро сподвижников, которые подумали, что он не выдержал. Им Будда прочитал свою первую проповедь, которая позже получила название «Первый поворот колеса Дхармы» («Сутра о запуске колеса Закона»).
В ней Будда изложил основы учения о Четырёх Благородных Истинах. Это произошло в Оленьем парке города Сарнатх (вблизи Варанаси).
В Раджагрихе Будда обратил в свою веру царя Бимбисару. Остановившись в его дворце, он стал проповедовать Учение по всей стране. Вскоре его учениками стало более двух тысяч человек, включая двух его главных учеников Шарипутру и Маудгальяяну.
Царь Шуддходана, не желавший, чтобы его сын оставил мирскую жизнь, и глубоко опечаленный его уходом из дворца, Махапраджапати, вскормившая царевича, царевна Ясодхара и другие из рода Шакья также стали его последователями и учениками.
Проповедуя 45 лет Учение, Шакьямуни достиг возраста 80 лет. В Вайсали, по пути из Раджагрихи в Шравасти, он в разговоре с Анандой предсказывает, что уйдёт в Нирвану через три месяца. Продолжая свой путь и проповедуя Дхарму, Будда достиг Павы, где отведал пищу, поднесённую ему кузнецом Чундой, сушённую свинину, причину его физического недомогания. Зная, что он ест, Будда запрещает употреблять её сопровождавшим Будду ученикам.
В возрасте 80 лет на окраине города Кушинагара Будда покинул этот Мир Страданий, войдя в Паринирвану.