Яблоков И.Н., д-р филос. наук
Немецкий философ И. Кант новаторски подошел к постановке и решению многих проблем, в том числе и в области исследования религии. Он одним из первых в рамках философии выделил специальный раздел, посвященный рассмотрению религии и тем самым дал импульс формированию и развитию философии религии как части религиоведения. Кант обращался к анализу религии в учениях о познании, морали, суждении в работах “Критика чистого разума”, “Критика практического разума”, “Критика способности суждения” и других произведениях. Рассмотрению религии Кант посвятил ряд специальных работ — прежде всего это “Религия в пределах только разума” — и истолковывал ее в соответствии с основными принципами философской системы в целом. Согласно Канту, существуют.априорные (лат. a priori — от (из) первого, прежнего, предыдущего, стоящего выше) способности человеческого познания и соответственно — априорные знания. Априорные основания имеются и в интеллекте, и в чувственности, и в связанном с ней опыте. Признаками априорного знания .являются необходимость и всеобщность, безусловная независимость от всякого опыта, а чистым априорным знанием считается то, к которому не примешивается ничто эмпирическое. Априорные знания отличны от апостериорных (лат. а posteriori — от (из) следующего, последующего, более позднего), эмпирических.
Кант заимствовал из схоластики термины “трансцендентальное” (лат. transcendens -- переступающий, переходящий, выходящий за пределы) и “трансцендентное”, но переосмысливал их. Трансцендентальное обозначает некоторые априорные способности познания и сам процесс познания этих способностей: оно имманентно (лат. immanentis — пребывающий в чем-либо, свойственный чему-либо) сознанию, может быть познано и действительно познается. Трансцендентное — это то, что существует вне сознания и непознаваемо, “выходит за пределы всякого опыта”, чему в чувствах не может быть дан никакой адекватный предмет (последние характеристики сближают трансцендентное с трансцендентальным).
Кант разделял объективно существующие, но непознаваемые науками “вещи-в-себе” и находящиеся в сознании познаваемые “явления”, возникающие в результате воздействия предметов и вещей извне. С разделением “явлений” и “вещей-в-себе” сопряжено различение феноменов (греч. fainomenon — являющееся, показывающееся, обнаруживающееся) и ноуменов (греч. noumenon — ум, разум, мысль). Феномен есть чувственный предмет, мыслимый рассудком, данное понятие аналогично понятию “явление”. В отличие от “вещи-в-себе”, обладающей “положительным смыслом”, который связан с ее отношением к некоторой объективной реальности, ноумен понимался Кантом лишь в “негативном смысле”, как нечто не имеющее объективного существования, относящееся только к сфере мысли (понятие без предмета, то, что не есть объект чувственного созерцания). Среди познавательных способностей Кант рассматривал чувственность с ее явлениями; создающий единство явлений рассудок с его категориями; и разум как высшую способность с его трансцендентальными идеями, образующий единство правил рассудка. Трансцендентальные идеи выходят за пределы всякого опыта, для них в чувствах не может быть дан никакой адекватный предмет. Особое внимание философ уделял трем трансцендентальным идеям разума — души, мира, Бога, которые считаются предметами исследования в метафизике, включающей соответственно три раздела — психологию, космологию, теологию.
Критикуя “рациональную психологию”, Кант показывал, что обоснование учения о душе как нематериальной, духовной бессмертной субстанции содержит логическую ошибку — “трансцендентальный паралогизм”, и это учение теоретически не доказано.
В “рациональной космологии” философ обнаруживал антиномии — тезисы и антитезисы, видимостные суждения, иллюзорные утверждения, которые, однако, выглядят одинаково аргументированными. Кант рассматривал четыре антиномии.
Первая: мир имеет начало во времени и ограничен в пространстве; мир не имеет начала во времени и границ в пространстве, он бесконечен и во времени и в пространстве.
Вторая: всякая сложная субстанция состоит из простых частей, и вообще существует только простое или то, что сложено из простого; ни одна сложная вещь в мире не состоит из простых частей, и вообще в мире нет ничего простого.
Третья: причинность по законам природы есть не единственная причинность, из которой можно вывести все явления в мире; для объяснения явлений необходимо еще допустить свободную причинность (причинность через свободу); нет никакой свободы, все совершается в мире по законам природы.
Четвертая: к миру принадлежит или; как часть его, или как его причина безусловно необходимая сущность; нигде нет абсолютно необходимой сущности — ни в мире, ни вне его — как его причины: По мнению Канта, разум, стремясь достигнуть научного содержательного знания о мире, неизбежно впадает в заблуждения. Антиномии носят иллюзорный характер, и необходимо освободить метафизику от “космологической диалектики” (т. е. от видимостей, иллюзий).
Рассматривая содержание “рациональной теологии” философ подчеркивал, что идея Бога — это “идеал всереальнейший сущности”, “идеал чистого разума”. Согласно Канту, идеал, наряду с паралогизмом и антиномией, является заблуждением, видимостью, иллюзией разума. Для обоснования этой мысли философ подвергал критике доказательства бытия Бога — онтологическое, космологическое и физико-теологическое. Как результат выдвигалось следующее положение: все попытки чисто спекулятивного, т. е. теоретического, применения разума к теологии совершенно бесполезны.
Но, отвергая возможность теоретического познавательного применения трансцендентальных идей - души, мира, Бога - в этической концепции Кант обосновывал необходимость их практического применения. Моральный закон — это закон причинности через свободу, он образует еще одну априорную форму сознания. Чистый разум, обращенный к воле, определяющий волю, делает ее свободной и становится “практическим разумом”. Основной закон чистого практического разума (категорический императив) формулировался Кантом следующим образом: “Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу “принципа всеобщего законодательства”. Заповедь “содействовать высшему благу” имеет объективное основание в практическом разуме. Моральный закон причинности через свободу дает нам факт, необъяснимый из каких бы то ни было данных чувственно воспринимаемого мира и из всей сферы применения теоретического разума. Этот факт указывает нам на чистый, умопостигаемый мир и, более того, положительно определяет этот мир и позволяет нечто познать о нем. Моральный закон должен дать чувственно воспринимаемому миру, чувственной природе, как она выступает у разумных существ, форму умопостигаемого мира, т. е. сверхчувственной природы. Он есть основной закон сверхчувственной природы и чистого умопостигаемого мира, подобие которого должно существовать в чувственно воспринимаемом мире, но так, чтобы не наносить ущерба его законам.
Причинность по законам природы и причинность через свободу, действуют, согласно Канту, в разных мирах — в феноменальном и ноуменальном. Человек — существо двойственное; он принадлежит к обоим мирам: к чувственно воспринимаемому миру, где подчинен законам природы, в то же время как существо разумное — и к умопостигаемому миру, где подчинен законам, которые независимы от природы и основаны только в разуме. В земном существовании необходимо возникает антиномия прак- тического разума: невозможно, чтобы желание счастья было побудительной причиной максимы добродетели или чтобы максима добродетели была причиной счастья. Поэтому высшее благо достижимо в умопостигаемом мире при допущении бессмертия души и бытия Бога. Кант сформулировал моральное доказательство бессмертия души и бытия Бога.
Доказательство бессмертия души он развертывает следующим образом - осуществление высшего блага в мире есть необходимый объект воли, определяемый моральным законом. Этот закон требует прежде всего полноты первой и самой главной части высшего блага - нравственности, добродетели. Полное же соответствие воли с моральным законом есть святость — совершенство, недоступное ни одному разумному существу в чувственно воспринимаемом мире ни в какой момент его существования; подобное совершенство может иметь место только в прогрессе, идущем в бесконечность. Но этот бесконечный прогресс возможен, только если допустить продолжающееся до бесконечности существование и личности разумного существа. Следовательно, высшее благо практически возможно только при допущении бессмертия души.
Исходя из морального закона, философ строит и доказательство бытия Бога. Этот закон предполагает возможность второго элемента высшего блага — соразмерного с нравственностью счастья. Человек как физическое существо включен в необходимость природы, подчинен физической каузальности. Но тот же самый человек имеет и свободную волю, которая не подчинена физической необходимости, а обусловлена необходимостью моральной — причинностью через свободу, моральной каузальностью. В моральном законе нет никакого основания для необходимой связи между нравственностью и соразмерным с ней счастьем существа, принадлежащего к миру как часть и потому зависимого от него. Обман, насилие, зависть существуют и всегда будут существовать вокруг тех людей, которые честны, миролюбивы и доброжелательны. И честные люди, несмотря на то, что они достойны счастья, всегда будут подвержены по вине природы всем бедствиям — лишениям, болезням и преждевременной смерти. Всех — и честных и нечестных — поглотит широкая могила и бросит в бездну бесцельного хаоса материи, из которого они были извлечены. Значит, высшее благо в мире возможно, лишь поскольку признают высшую причину природы, а высшая причина природы есть Бог. Мы должны признать моральную причину мира (Творца мира), т. е. предположить, что Бог есть. Однако, замечал Кант, этот моральный аргумент вовсе не имеет в виду дать объективно значимое доказательство бытия Бога; это аргумент субъективно достаточный для моральных существ.