Реферат на тему:
Светская музыка (XVIII век)
Литургическая драма. Латинская песня
Светская музыка (XVIII век)
Восемнадцатый век имеет значение переходного периода в истории нашей музыки. В допетровской Руси, скованной невежеством, предрассудками, тяжелым и косным общественным и государственным строем, не было места внутренней свободе художественного развития.
Все почти семена (кроме элементов нашей церковной музыки, заимствованных извне, но получивших своеобразное развитие на нашей почве), попадавшие к нам и на Запад, имели здесь и там разную судьбу. Восточный древний примитивный тамбур превратился на западе в многострунную лютню или теорбу, а у нас остался почти такой же бедной двух- или трехструнной домрой-балалайкой. Бедный струнами восточный ребаб на Западе превращается в семью многочисленных смычковых инструментов, соперничающих по богатству выражения с человеческим голосом, - а у нас долгое время влачит существование в виде убогого "гудка". Близкий к нашим гуслям Hackebrett (род цимбал) породил на Западе клавикорды, спинет, фортепиано, - а у нас гусли так и застыли на своей первобытной стадии развития. Отсутствие условий для свободного духовного развития делало невозможной и правильную преемственность результатов труда от поколения к поколению.
Все это дает себя знать и в XVIII веке, например, в смене юго-западного партеского пения итальянским концертным; один тип многоголосой музыки без борьбы уступает место другому, не вырабатываясь в нечто более совершенное, высшее. Попытки создания национальной оперы в XVIII веке (Фомина и др.), в сущности, ничем не связаны ни с аналогичными попытками Верстовского, ни с гениальными созданиями Глинки.
Только в XIX веке, с Глинки, играющего ту же роль в истории нашей музыки, какую занимает Пушкин в нашей литературе, начинается настоящее органическое, последовательное развитие нашего музыкального искусства. Это развитие, однако, сделалось возможным только благодаря петровской реформе: ее результатам обязаны мы тем, что впоследствии научились ценить свои национальные, способные к дальнейшему развитию элементы искусства.
Петровская реформа разрешила оковы и путы, связывавшие свободу личности, и дала ей возможность беспрепятственно развиваться, хотя бы только в некоторых общественных классах и условиях. На первых порах эта свобода не могла еще проявить себя творческой работой в занимающей нас области. В царствование Петра I и его ближайших преемников музыка продолжает служить такой же "потехой" двора и высшего общества, как и при Алексее Михайловиче. Для Петра музыка была только средством внесения в общественную жизнь большего блеска, оживления и разнообразия. Балы, ассамблеи, парады, шутовские и торжественные процессии сопровождались звуками музыки, которая сводилась на степень внешнего, шумного аксессуара. Сам Петр обнаруживал вкус только к церковному пению. На приеме у курфюрстины ганноверской Софии-Шарлотты, во время первого своего заграничного путешествия, Петр слушал за ужином итальянских певцов с "заметным удовольствием", но тем не менее заявил, что к такой музыке "большой охоты не имеет". Ф. Вебер сообщает, что Петр "так же мало находил удовольствия" в операх и комедиях, "как и в охоте". То же говорит и Берхгольц.
Когда Петр в 1717 г. был в Париже, некоторые музыканты и певцы парижской оперы просились к нему на службу, но он отклонил их предложение. Он отлично играл на барабане и иногда в веселой компании показывал свое искусство, которому научился еще в детстве, исполняя роль барабанщика в своих "потешных" полках.
Оркестры из заграничных, главным образом немецких музыкантов начинают появляться в конце XVII века не только у иноземных послов, но и у русских бояр. По словам Корба, в 1698 г. музыка составляла необходимую принадлежность разных праздников "в домах всех купцов и богатейших москвитян и немецких офицеров". Для театра, основанного в 1702 г. в Москве, выписываются музыканты из Гамбурга.
Пленяясь "музыкальным согласием", русские, по словам Корба, считали музыку, однако, пустой забавой; они "ни за что не соглашались покупать удовольствие, продолжающееся только несколько часов, на годичные расходы". К приезжим музыкантам отдавали в выучку и природных русских, - крепостных. При этом обучении, как свидетельствует Вебер, нередко применяли батоги, пока ученик "не научится и не станет играть". Неудивительно, если обученные таким образом русские артисты, вербовавшиеся из крепостных или других низших сословий, нередко обнаруживали грубость нравов. О диких побоищах придворных певчих сообщает Вебер; он же говорит, что русские музыканты играли "без всякого искусства".
Оркестры петровских времен состояли из небольшого числа музыкантов; даже в придворном оркестре числилось всего 20 человек; преобладали местные духовые инструменты. В особо торжественных случаях составлялись и более обширные, сборные оркестры; так, во время коронации императрицы Екатерины (супруги Петра Великого) в Москве был собран оркестр из 60 человек императорских, герцогских и других музыкантов. По примеру двора и придворные, - князь Меншиков, канцлер Головкин и др., - а также Феофан Прокопович, - заводили свои оркестры. Иноземные послы часто возили с собой свою музыку и отправляясь в гости; некоторые из них, например, прусский посол, барон Мардефельд, - сами выступали в качестве виртуозов или певцов. Вообще музыкальные забавы этого времени имели малохудожественный характер. То являлся какой-нибудь виртуоз вроде "часового мастера Фистера", тешившего Екатерину I своей игрой на "хрустальных колоколах", то паж шведского посла, обладавший "соловьиным голосом", показывал перед ней свое искусство и т. п. Были, однако, дамы, умевшие играть на клавесине (княгини Кантемир и Черкасская, графини Голицыны, воспитанные в Швеции).
Более серьезным, по-видимому, вкусом, отличался Ягужинский. По его инициативе, устроились первые регулярные концерты, происходившие ежедневно по средам (с 1722 г. до смерти Петра) в доме Бассевина, тайного советника голштинского двора, при участии голштинского придворного оркестра. Возникновению у нас многочисленных оркестров, частных и казенных, например, военных, способствовала и шведская война. После одной Полтавской битвы в Москву в 1709 г. привезено были 121 человек разных пленных шведских армейских музыкантов, да из "королевской домовой роты" 4 трубача и 4 литаврщика. Многие из этих пленных музыкантов остались в России.
Военная музыка была организована у нас и раньше. Еще в 1704 г., по проекту фельдмаршала Огильви, одних барабанщиков полагалось на пехотный полк по 30 и на конный по 12. Уже к этому времени, вероятно, к нам был занесен из Европы весь инструментальный состав тогдашнего оркестра.
В царствование Петра впервые появляется участие музыки в похоронных процессиях. Народная песня только изредка слышится при дворе. Казаки-бандуристы тешили своей игрой и пением не только некоторых любителей, державших их при себе, но и высокопоставленных особ, например, герцогиню Мекленбургскую и императрицу Екатерину. В 1722 г. при царском дворе состояло двое бандуристов. Пение их нравилось иностранцам, которые перенимали от них некоторые "веселые песни". Репертуар их, вероятно, большей частью состоял из народных песен, иногда не совсем пристойных, как можно судить по свидетельству Берхгольца. Интерес к бандуристам и их музыке свидетельствует о невзыскательности музыкальных вкусов того времени, а также о том, что немецкая оркестровая музыка не вполне их удовлетворяла, частью по своей сложности, частью по чуждому содержанию.
Важное значение для сохранения народного искусства имел указ 1722 г., которым разрешались "в храмовые праздники при монастырях и знатных приходах, по совершении литургии и крестного хождения" запрещенные при предшественниках Петра I народные забавы, "для народного полирования, а не для какого безобразия". При Петре II непременной принадлежностью придворных празднеств являлись концерты. При обручении Петра II с княжной Долгорукой , вслед за приездом невесты, был "учинен избранный концерт", после чего явился и государь "при бое на литаврах и игрании на трубах".
При Анне Иоанновне в первый раз появилась в России итальянская опера. Событие это относится к 1735 г. (не 1736 и 1737, как ошибочно думали многие исследователи). В списке опер, игравшихся в России с прошлого века, составленном В. В. Стасовым ("Русская Музыкальная Газета", 1898, январь, февраль, март), первой исполненной у нас оперой является "Сила любви и ненависти" ("La forza dell'amore e dell'odie"), текст К. Ф. П. (русский перевод Тредьяковского), музыка итальянского композитора Франческо Арайи, придворного капельмейстера Анны Иоанновны. Эта опера, по имени ее героя, носила также название "Abiasare", вернее "Albiazzare" (по-русски - "Абиацар"). Еще раньше, в 1730 г., ко дню коронации Анны Иоанновны было прислано польским королем Августом из Дрездена несколько известных актеров, певцов и музыкантов, для исполнения "итальянских интермедий". Капельмейстер Гюбнер дал правильное устройство придворному театру, организовал придворный "камерный" оркестр (из немцев), а для бального набрал 20 русских мальчиков. В исполнении "Albiazzare" участвовали в 1737 г. огромный придворный хор певчих, оперный оркестр в 40 человек и четыре военных оркестра. Обязанность Арайи было управлять придворным оперным театром и музыкой, а вместе с тем и сочинять новые оперы для постановки на придворной сцене, как это было в обычае того времени. В вышеупомянутом списке опер, исполненных в России, значатся целых 17 опер, принадлежащих перу Арайи и представленных на протяжении 28 лет (1735 - 63). Шум, поднятый "Albiazzare", совсем заглушил другое важное событие, совершившееся за год до его постановки - первое исполнение "драмы на музыке в трех действиях", "Силы любви и ненависти", переведенной с итальянского и представленной русскими певцами и хором "на Новом Императорском театре в Санкт-Петербурге", по указу императрицы. Солисты и хор были взяты из придворной капеллы. Это представление может считаться, в известном смысле, началом русской оперы, точнее, - началом оперных представлений на русском языке. Анна Иоанновна тратила большие, по-тогдашнему, суммы на содержание итальянских певцов и блестящую постановку опер, но музыки не любила и завела оперу только по примеру других европейских дворов.