Значение этих трех предпосылок, и в особенности универсальной общности исполнительской техники, состоит в возможности для дирижера находить на этой основе адекватные двигательные, жестовые средства, которые будут однозначно восприниматься хором и концертмейстером.
В реферативной форме, основываясь на трудах ведущих авторов по теоретическому хороведению, Вл. Соколова, С. Казачкова, В. Мусина и др. кратко изложим необходимые для концертмейстера хора сведения о языке дирижера. В восприятии концертмейстера хора элементы дирижерского языка становятся паттернами, которые он должен не только увидеть, «прочитать», но и перевести на другой язык — язык исполнения на фортепиано. Т.о. концертмейстер хора выступает в роли одушевленного инструмента, становится для дирижера своеобразным аналогом «клавиатуры». Здесь мы подходим к еще одной. Особой функции концертмейстера хора — функции Ноmoinstrumentalis (человек — инструмент).
Дирижерский язык жестов можно разделить на безусловный и условный (в терминологии Соколова. ) [52, с. 25]. Безусловные жесты делятся на выразительные (эмоции) и изобразительные (игровые движения, способы звукоизвлечени). Условные жесты – это собственно техника дирижера – совокупность приемов, основанных на общепринятых правилах. Функции правой и левой руки в дирижировании разграничиваются. Правая рука отмечает размер произведения, устанавливает темп, дирижирует аккомпанементом, т. е. концертмейстером. Она же показывает вступление, нюансы, помогает отдельным партиям хора выполнять наиболее трудные для интонирования места мелодии. Это разграничение достаточно условно, так как для усиления значения важного в данный момент элемента и для большей доходчивости применяются обе руки в параллельном движении.
Важнейший элемент дирижерского жеста – предупреждение. Значение предупреждения также важно, «как и мысль, предваряющая слово, как разбег перед прыжком или взмах руки перед ударом» [там же, с. 48].
Основой техники дирижирования является совокупность и взаимосвязь предупредительных и основных жестов. Предупредительный жест в музыкальной терминологии называется ауфтакт или замах.
Функции дирижерского жеста в значении «ненотной составляющей» концертмейстерского текста, следующие:
(1) показ размера, в котором написано произведение;
(2) показ начала пения или вступление концертмейстера;
(3) показ окончания пения, снятие;
(4) управление темпом исполнения, показ нюансов и характера звуковедения;
(5) указание по строю.
Каждая функция выражена по-разному.
Показ размера – это рисуемая в воздухе дирижерская схема, отмечающая количество долей в такте. Движение руки по дирижерской схеме отражает очень важный элемент музыки – чередование сильных и слабых долей. Первая, как самая сильная – сопровождается движением руки вниз, последняя, как самая слабая – движением руки вверх. Эти доли существуют в пространстве строго на разных уровнях. Промежуточные доли могут быть на одном уровне и располагаться вправо и влево от вертикального движения руки, отмечающего первую долю. В дирижерском жесте существуют четыре момента, которые также семантизируются концертмейстером: замах, падение, точка, отражение. Совокупность и взаимосвязь предупредительных и основных жестов выражается еще и в том, что отражение от предыдущей точки плавно переходит в замах к последующей.
Показ начала пения. В жесте дирижера, указывающего начало пения, следует различать три элемента:
1-й элемент - когда поднятая рука «собирает» внимание певцов и концертмера. Это очень важный момент, так как концертмейстер не видит всех певцов и только глядя на дирижера может понять, что хор уже сосредоточен на исполнение. Здесь все, и хор, и концертмейстер, и дирижер непосредственно включаются в процесс исполнения;
2-й элемент – показ момента вдоха. Это организует певцов сделать единовременный вдох, от которого зависит точное одновременное вступление хора. Концертмейстер делает свой «замах», как и дирижер, для достижения полного ансамбля с первой же ноты и для того, чтобы понять, каков будет темп, ибо по протяженности жест дыхания должен быть равен одной доли такта.
3-й элемент – вступление. Отражает в себе темп, нюанс и характер произведения и идет в направлении той доли, на которую вступает хор. Хор, в случае вступления на второй половине доли такта, дыхание берет на первой ее половине, следовательно, жест дирижера на эту долю выполняет две функции – и дыхания, и вступления. Этот жест энергичный и ясный, и концертмейстеру важно столь же четко организовать свое «туше», ведь от этого будет зависеть единовременность вступления.
4-я функция дирижерского жеста– «снятие». Этот жест указывает окончание пения и также содержит три момента: «внимание», «приготовление» и «снятие». В комбинации движения он соответствует жесту «вступления», но должен быть более резким и акцентированным (с учетом динамики данного места) и с обязательным отскоком кисти, фиксирующим момент снятия.
Показ вступления партии хора - очень сложный момент, особенно в полифонических произведениях. Правильность показа определяется степенью сохранения четкости схемы. Концертмейстер должен следить за руками дирижера и знать, что правая рука дает вступление альтам и басам, а левая – сопрано и тенорам. Бывают исключения, – с целью усилить значение жеста может осуществляться показ правой рукой (а иногда и сразу двумя) сопрановой партии. Это делает жест более убедительным и выразительным.
Важное средство художественной выразительности, имеющее отношение к темпу - фермата. Очень часто фермата встречается в конце произведения, ей предшествует замедление темпа. Протяженность ферматы только отчасти подчиняется правилам. Чаще она диктуется чувством меры и вкуса дирижера. Концертмейстер должен точно следовать за предшествующем фермате замедлением темпа и четко уловить ее окончание.
Приемы и характер звуковедения не приведены в какую-нибудь определенную систему, но общие закономерности все же можно проследить. Показу forte соответствует напряженный корпус и кисти рук, а показ piano сопровождается мягкостью движения рук и спокойной постановкой корпуса. Crescendo сопровождается постепенным напряжением всего дирижерского аппарата, а diminuendo – постепенным смягчением.
Резкий быстрый взмах руки на дыхание требует от хора и концертмейстера forte и пения/игры в быстром темпе, широкий и мягкий взмах - piano в медленном темпе. Штрих legato виден хору и концертмейстеру по мягкой, слегка отстающей от движения запястья кисти, а staccato узнается по пружинистым, острым взмахам кисти.
P. S. Специфичны жесты дирижера-хормейстера, способствующие улучшению строя, коррекции трудных в интонационном отношении мест, требующих необходимого повышения либо понижения интонации, иногда в партитуре такие места, опасные тенденцией к занижению и завышению, отмечены соответствующими стрелочками вверх или вниз.
Описанные элементы дирижерского жеста выступают для концертмейстера хора визуальными паттернами ненотного ряда текста. Этот ряд составляет необходимый блок специфических профессиональных знаний и реализуется в сенсорном проекте ВАК, т. е. «визуальное- аудиальное-кинестетическое».
Природа музыкально-исполнительской техники обладает универсальностью, что прежде всего выражается в дыхании. В певческом, игровом или дирижерском дыхании, как в фокусе сходятся все элементы музыкального исполнения: темпоритм и агогика звуковедения, динамика, характер атаки (туше) и артикуляция, темброво-регистровая и эмоциальная окраска. Если исполнитель, услышав это внутренним слухом, нашел соответствующее дыхание, значит, он нашел главное. Дыхание исполнителя – это не только вдох, но и выдох, которым, соответственно, осуществляется звукоизвлечение и звуковедение. Ведение смычка, прикосновение к клавиатуре, выдох при игре на духовых инструментах – все это, как и певческий выдох, есть физическое, двигательное, иногда зримое и всегда мышечно ощущаемое действие, связанное со слуховым представлением. В данном смысле звукодвижение руки дирижера – это по-разному организованный и окрашенный вдох и выдох, адекватный вдоху или выдоху оркестра. Природная связь игровых и общетелесных двигательных ощущений отмечается учеными и музыкантами. Эта связь, разумеется, не гарантирует легкости и быстроты достижения искомого результата художественной идентификации «концертмейстер-дирижер». Использование этой связи предполагает предварительное овладение дирижером и концертмейстером хора певческими навыками (дыханием, опорой, звуковедением) и внутренним слухом.
Художественная необходимость установления связи между дирижерским, пианистическим и вокально-хоровым аппаратом предполагает наличие у концертмейстера и дирижера может не быть сильного голоса, но обязательно верно поставленного.
Дыхание - длящийся выдох и наполненное интенцией движение руки дирижера выражают длящуюся и пульсирующую энергию и время, эти ощущения непосредственно связаны с мышечным чувством и только через него осознаются слухом. Между певческим дыханием и рукой дирижера устанавливается органическая двусторонняя связь. Дирижерские ощущения длящейся и пульсирующей во времени энергии передаются (генерируются им) из голосового аппарата (дыхания, резонации, артикуляции) в руку и обратно. Связь становится взаимовлиянием. Концертмейстер же может психологически снять излишнее напряжение с голоса путем «распределения обязанностей» между голосом и рукой (психокоррекционная функция).