За годы моей работы в разных общинах выяснился еще один интересный аспект в этом вопросе. Богослужение отличается большой стройностью, можно сказать, "небесной воздушностью" в том случае, если его возглавляет архиерей, звучание голоса которого близко теноровому. Такое служение было в Москве при архиепископе Никодиме. Опытные певцы из разных мест всегда это подчеркивали. Ощущение "небесной" легкости во время такого богослужения обусловлено и тем, что старообрядческая культура монодийна в своей основе. Иван Алексеевич Сергеев не раз в беседах подчеркивал, как легко служить и молиться с владыкой Никодимом — обладателем такого голоса.
Выделю наиболее яркие примеры из богослужебной практики священников и певцов, с которыми мне пришлось встретиться за годы изучения старообрядческой культуры. Здесь прежде всего следует вспомнить ныне почивших: митрополита Алимпия, архиепископа Никодима, священников: отца Евгения Бобкова (Гомель), отца Александра Берестнева (в схиме священноинока Амфилохия — Москва), отца Кондрата Шкодрина, отца Терентия Дранова, отца Герасима Милушкина (казаков-некрасовцев), певцов Михаила Ферапонтовича Лазарева (Москва), Ивана Алексеевича Сергеева, Леонида Николаевича Матвеева (Стрельниково - Кострома), а также назвать имена ныне здравствующих священнослужителей: отца Феофана Бандеровского (Бургун-Маджары, казак-некрасовец), отца Ивана Андронникова (Куничи), певцов Ромила Ивановича Хрусталева, Леонида Михайловича Устинова, Виктора Михайловича Городилина, Валерия Викторовича Витушкина (Москва), Павла Петровича Кузьмина (Кострома), Семена Ивановича Милушкина, Евлампия Кирсановича Бандеровского, Гавриила Дмитриевича Беликова (Бургун-Маджары, Новокумский — казаки-некрасовцы).
Заканчивая разговор о проблеме звукоизвлечения, хочу обратить внимание на существенную особенность. Разумеется, своими достоинствами обладает пение не только мужского или женского, но и смешанного хоров. Певицы подчеркивают, что, если в хоре есть мужчины, петь легче, "есть опора". Однако самой природе монодии более всего соответствует мужское пение. В нем ярче высвечивается тембровая разница в регистрах, согласиях церковного звукоряда — "светлом", "мрачном" и т. д.
Особенности звукоизвлечения, тембровая окраска голоса тесно связаны и с такой стороной исполнения, которая именуется регистровым диапазоном. На примерах сравнительного анализа исполнения ирмосов 4-го гласа в общинах Поволжья, Москвы, юго-западной части России мне удалось установить разницу рабочих диапазонов хоров. Так рабочий диапазон женских хоров в общинах Стрельникова, Москвы, Гомеля, Клинцов, Иванова охватывал: "ми" первой октавы — "ре" второй октавы (с возможным смещением на малую секунду вверх и большую секунду вниз); в Дворищах: "ре" первой октавы — "до" второй октавы (с возможным смещением на малую секунду вверх и большую секунду вниз). К этому добавляется октавная дублировка мужскими голосами. В целом там, где преобладает народная манера пения, регистр ниже, а там, где академическая, — соответственно выше. Судя по приведенным примерам, разница, зависящая от состава хора, грамотности певцов, географического положения и сложившихся традиций, все-таки не столь уж существенная, больше кажущаяся, связанная с тембровой окраской голосов. (Валентин Александрович Лукин вспоминал, что в начале XX столетия в московских старообрядческих храмах диаконы начинали первую ектению точно на высоте "фа" малой октавы. Это являлось одним из критериев в оценке их профессиональных достоинств).
На основе повторных записей, многолетних наблюдений я убедился в том, что в каждой общине регистр исполнения стабилен. И если даже на некоторое время по разным причинам (особенно в начале службы) хор завышает или занижает, в конце концов он постепенно входит в рамки установленного регистрового диапазона. Подобные отступления случаются при исполнении отдельных песнопений. К примеру, во время канона каждый ирмос поется дважды, поочередно правым и левым клиросами. Левый клирос вступает стретто, на высоте последнего звука ирмоса, исполняемого правым клиросом. И если случается, что в данном ирмосе его последний звук выше первого на малую или на большую секунду, то, соответственно, выше на такой же интервал будут исполнять ирмосы певцы левого клироса. Однако в дальнейшем пение все равно войдет в прежние рамки и закончится на высоте, равной звучанию правого клироса.
Бывают, правда, другие случаи. Левый клирос стабильно исполняет ирмос на большую секунду выше, чем правый. Когда же певцы сходятся на катавасии, между ними устанавливается средняя высота.
В Вилковской общине мне довелось быть свидетелем такого факта. Во время чина соборного архиерейского облачения возглас перед каждым песнопением обычно дает диакон. На этот раз (в 1994 году) вместе с митрополитом Алимпием в приход прибыли нижегородские диаконы. Их возгласы оказались для вилковцев слишком высокими. Каждый раз хористы начинали песнопение с той высоты, на которой заканчивал свой возглас диакон, однако затем спускались на принятую у них в общине высоту. В итоге диаконы понизили высоту возгласов и перешли на вилковскую.
Смещение по высоте бывает чаще в женском пении, если нет "мужской опоры". Порой это связано с конкретным мелодическим рисунком, захватом самого нижнего (простого) и самого верхнего (тресветлого) согласий звукоряда. Большинство современных старообрядческих хоров в такие моменты испытывают сложности (кроме стрельниковских певцов). В одних случаях они завышают, в других — занижают. Тем не менее регистровый диапазон неизменно стабилизируется, музыкальный строй при этом не нарушается.
В целом вышеизложенные отступления свойственны опять-таки городским общинам, с грамотными певцами и академическим пением. Там, где доминирует фольклорная манера звукоизвлечения, соответственно преобладает пение по "напевке", по памяти и регистр держится стабильно. Выделяются в этом отношении общины казаков-некрасовцев и Куничи. Такая стабильность и оптимальность регистра объясняется исторически сложившимся составом прихожан и поющих. В хорах названных приходов никогда не было и нет ни одного постороннего. Напомню еще раз, что некрасовское пение вообще представляет собой целиком устную традицию. Весь годовой репертуар из поколения в поколение певцы воспроизводят по памяти. В Куничах обращает на себя внимание то, что певцы стараются избегать высокий регистр: в чтении различных богослужебных текстов, канонаршении. В напеве же, там, где мелодия основана на звуках тресветлого согласия, по письменной версии, певцы ее упрощают или заменяют таким образом, что она остается в рамках самого рабочего диапазона церковного звукоряда от "до" первой октавы до "ля" первой октавы. Возможно, это тоже способствует стабильности регистров. В целом же одни и те же песнопения в разных местах поют по-разному. Например, в Стрельникове и Костроме, а также в Новосибирске поют очень высоко, в Гомеле и Кисловодске, Москве примерно на тон выше, в других местах — на тон ниже. Максимальная же разница не может превышать интервала терции. На регистровую стабильность повлияла, очевидно, мужская традиция знаменного пения, а также устный характер ее передачи из поколения в поколение. (В начале XX века высокий регистр пения отличал и Морозовский хор от всех других хоров старообрядческих общин). Регистровый же диапазон пения в старообрядческих общинах, повторим сказанное выше, стабилен.
Динамика
Обязательным условием ведения службы в старообрядческих храмах является ровный динамический уровень — "в полный голос", по терминологии певцов. Понимание же певцами правильного динамического уровня и его реальное воплощение — в каждой общине свои. Зависит это также от ряда причин: от состава хора, крюковой грамотности певцов, от географического положения прихода и сложившихся общинных традиций. В определенной степени сказывается то обстоятельство, что в одних местах прихожане поют не только в храмах, но и в этнографических ансамблях (казаки-некрасовцы), в других же местах наблюдается полное отсутствие мирского фольклорного пения. В целом же, повторим сказанное выше, почти весь годовой репертуар поется ровно, "в полный голос".
В ряде общин отдельные песнопения исполняются, по терминологии певцов, "тихо" (этот термин не надо путать с указанием — "петь тихогласно", встречающимся в Уставе "Око церковное", в Псалтыри и обозначающим медленный темп). Это: Великое славословие, в некоторых местах — "Свете тихий", Херувимская песнь (менее громко, но не так тихо, как Великое славословие). Причем динамический уровень строго выдерживается на протяжении всего песнопения. Один раз в году, в Страстную субботу, воскресные тропари "Благословен еси, Господи" исполняются тихо и медленно, что объясняется конкретным содержанием данной службы — "боготелесным погребением Иисуса Христа". В тропарях речь идет о Его воскресении, а в данный момент на этом богослужении "Он спит, яко мертв". За счет изменения динамики и темпа при том же самом напеве и тексте заметно меняется характер песнопения.
В целом пение, чтение, возгласы священников на богослужениях не предназначены для выражения внешних эффектов, нет в них даже намека на артистичность. Ярким доказательством тому является пасхальный возглас "Христос воскресе": по старообрядческой традиции священник произносит его тихо, чему дается объяснение — "Христа надо встречать с любовью в сердце, а не внешним криком".