| Годы | Темп прироста, в % |
| 1966 | 100 |
| 1967–1969 | +7 (средний за З года) |
| 1970–1972 | +19 – " – |
| 1973–1975 | -44 – " – |
| 1976–1978 | -37 – " – |
| 1979–1981 | -52 – " – |
| 1982–1984 | -39 – " – |
Сопоставление динамики антисоветской агитации и пропаганды с динамикой всех особо опасных государственных преступлений показывает, что изменение кривой по антисоветской агитации и пропаганде носит более резкий и опережающий характер. Увеличение количества осужденных в 1968– 1973 годах выражено в больших относительных величинах, а снижение судимости в 1976–1979 годах выражено в меньших показателях, нежели в общей динамике. В то же время спад судимости в 1974 и 1975 годах происходил медленнее, но уходил глубже с точки зрения перепада абсолютных и относительных величин. Именно к этому периоду времени относятся слова Ю. В. Андропова о том, что "граждан, осужденных за антисоветскую деятельность, у нас сейчас меньше, чем когда-либо за годы Советской власти, – это буквально единицы'"[11];
Динамика измены Родине, с точки зрения статистических показателей, менее репрезентативна, и здесь малые абсолютные цифры количества осужденных не дают очевидной картины взаимосвязи данного вида преступлений с их причинами, лежащими в социально-политической, экономической и идеологической сферах. Вместе с тем приближенная картина динамики и здесь имеет свое социологическое объяснение, если абстрагироваться от арифметического подхода в оценке кривой, а проанализировать тенденции, либо общую линию развития данного преступления.
Представленная таблица передает общую тенденцию снижения судимости за измену Родине. Здесь менее контрастны всплески динамики, видны отдельные несовпадения и даже противоположные варианты кривой по отношению к антисоветской агитации и пропаганде. Например, в период разрядки международной напряженности (1974–1979 годы) обнаруживается даже известный рост судимости за измену. Помимо сильного влияния случайных факторов, обусловленного малыми абсолютными величинами, здесь, с одной стороны, проявляет себя "эффект запаздывания", когда идеологическая и иная (причинная) потенция к измене Родине накоплена в исторически неблагоприятный период, а реализовалась в период относительного благополучия – с другой, – это свидетельство определенной автономности причинных комплексов, порождающих указанные преступления. Если причины антисоветской агитации и пропаганды имели большее идеологическое звучание, то в измене Родине сильнее проявляют себя корыстно-стяжательские тенденции личности.
С момента прекращения существования Союза ССР и погружения России в тяжелый кризис на развитие государственной преступности стало влиять значительно большее число привходящих факторов: переосмысление правовой основы защиты безопасности личности, общества и государства; изменение приоритетов защиты от угроз извне к угрозам внутри страны; проявление максимализма в правовой переориентации при оценках прошлого (был изменник Родине, а в новых условиях – чуть ли не патриот); бурный процесс кодификации уголовного законодательства и резкое сужение сфер защиты интересов общества и государства средствами составов государственных преступлений; динамичный и затяжной процесс реформации спецслужб и правоохранительных органов. Отсюда динамика государственной преступности носит спонтанный по отношению к привходящим обстоятельствам характер.
Следовательно, более глубокая генетическая природа государственной преступности может быть раскрыта при анализе ее этиологии, т. е. причин и условий, порождающих данное явление. Статистическая же характеристика дает лишь предварительное представление об этой преступности.
Причины и условия совершения государственной преступности коренятся в объективных явлениях и процессах жизнедеятельности людей и в субъективной сфере – групповом и общественном сознании. Будучи социально детерминированным явлением, особо опасные государственные преступления, как и преступность в целом, зависят, прежде всего, от характера и условий социальной жизни на данном этапе развития общества и чутко реагируют на всевозможные изменения и различия этих условий.
Причинный комплекс, порождающий государственную преступность, прослеживается на двух уровнях. На уровне общего он вписывается в характер причин, генерирующих преступность в целом. На уровне видовой преступности он несет в себе черты специфики, характерные именно для особо опасных государственных преступлений. Связь общих причин с причинами, непосредственно порождающими указанную категорию преступлений, носит сложный характер, поскольку общее преломляется в отдельном неравномерно, что предопределяется характером самих особо опасных государственных преступлений.
Многолетний анализ государственной преступности показывает, что причины, порождающие ее, носят характер:
информационно-идеологического воздействия на личность извне;
неудовлетворенности личности сложившимися обстоятельствами жизни;
несогласия с официально проводимой политикой правительства в целом либо по отдельным вопросам;
обид на органы власти;
гипертрофированного понимания и неправильного толкования недостатков;
иных факторов.
Информационно-идеологическая причина является наиболее распространенной по категории особо опасных государственных преступлений[12]. Здесь факт совершения противоправного деяния есть следствие серьезного и нередко длительного переосмысления ценностных категорий, образа жизни, личных перспектив, доминирующих мотивов. Особенностью данной причины является то, что она может носить прямую организационную форму подрывной деятельности иностранных спецслужб. Генетическая, воспроизводящая сила причинности здесь состоит в том, что направленное информационное воздействие на человека происходит незаметно, сиюминутных результатов, как правило, не дает, но ведет к устойчивому отражению в сознании воспринимаемых сведений.
Механизм действия информационной причины во многом определяется тем, насколько подготовленной для восприятия информации оказывается сама личность. Она может критически взвешивать услышанное, внутренне осуждать полученную информацию. Тогда речь идет о сильной, цельной в восприятиях и ценностных ориентациях личности. Не произойдет взаимодействие объективного процесса информации с ее воздействием на личность – не будет действовать причина.
Если же информация воспринимается личностью как близкая, правдивая и созвучная ее мыслям и чувствам, – причинный механизм начнет функционировать со всеми вытекающими последствиями в виде совершения особо опасного государственного преступления. При всем плюрализме мнений внутренний духовный мир человека и формируемая годами позиция либо установка остаются важнейшим регулятором в общественных отношениях. Наше общество возвращается, и это правильно, к формированию не монопартийной, а государственной идеологии как представлении каждого гражданина о должном, социально одобряемом и поддерживаемом государством.
Таким образом, идеологизация причин – главное отличие в механизме порождения государственной преступности от преступлений других видов.
Неудовлетворенность личности сложившимися обстоятельствами жизни[13] выступает причиной особо опасного государственного преступления лишь тогда, когда наступает процесс замещения неудовлетворенности в личном неудовлетворенностью в общественном либо государственной сфере: экономическим укладом жизни, конституционными требованиями и политическими институтами общественного строя и т. п. В результате личное начинает приобретать общественное звучание и политическую направленность. В психологии такой процесс именуется сублимацией, т. е. преобразованием и переключением энергии на цели социальной (либо антисоциальной) деятельности[14].
Факт совершения лицом особо опасного государственного преступления на основе неудовлетворенности личной жизнью выступает ярким свидетельством уродливой, социально-патологической формы перехода от состояния недовольства к состоянию удовлетворенности.
Следовательно, особенностью механизма действия рассматриваемого причинного фактора является то, что он порождает особо опасное государственное преступление, изменяясь в своем содержании под влиянием других причин, в том числе информационно-идеологической.
Таким образом, неудовлетворенность обстоятельствами личной жизни выступает специфической причиной особо опасных государственных преступлений через механизм преобразования личного в общественное, когда степень неудовлетворенности достигает критической точки во взаимодействии с интересами общества и государства, а также с установленными нормами и правилами общественного бытия.
Несогласие с официально проводимой политикой правительства в целом либо по отдельным вопросам[15]может быть довольно разнообразным по своему содержанию и сферам жизнедеятельности: в области экономической политики, политического курса в отношении некоторых государств, в области национальных отношений, трактовки положений о свободе, демократии, месте и роли государственных органов и общественных организаций в решении общегосударственных задач и т. д.