4) новые нормы, оригинальное российское нормотворчество конца XX в.: воспрепятствование законной предпринимательской и иной деятельности (ст. 169 УК), регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170 УК), незаконный оборот немаркированных товаров (ст. 171.1 УК), лжепредпринимательство (ст. 173 УК), уклонение от погашения кредиторской задолженности (ст. 177 УК), принуждение к совершению сделки (ст. 179 УК), нарушение правил изготовления и использования государственных пробирных клейм (ст. 181 УК), подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов (ст. 184 УК), невозвращение на территорию России предметов художественного, исторического и археологического достояния народов Российской Федерации и зарубежных стран (ст. 190 УК), невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК), уклонение от уплаты таможенных платежей (ст. 194 УК).
Предложенная классификация помогает уяснить историко-догматический фундамент, на котором покоится (точнее, развивается) система норм о хозяйственных преступлениях в уголовном праве России. Она достаточно условна, в отнесении конкретных норм к той или иной группе присутствует субъективная оценка. Так, нормы, направленные на борьбу с вывозом капитала, нередко встречаются в законодательствах западных государств, как правило, в периоды глубоких экономических кризисов (напр., в Германии такое законодательство известно с 30-х гг. прошлого века, в Испании оно имело большое значение в 70-е гг. после падения фашистского режима). Вместе с тем российская норма о невозвращении из-за границы средств в иностранной валюте существенно отличается от западноевропейских норм, выполнявших сходные функции, это плод внутреннего развития хозяйственного права России, поэтому и отнесена она к четвертой группе. Нормы об уклонении от уплаты налогов сохранились в советском праве в рудиментарном состоянии, их восстановление началось лишь в годы "перестройки", однако они отнесены к первой группе. Иностранные заимствования иногда существуют лишь на концептуальном уровне. Так, сама идея существования антимонопольного законодательства (в т.ч. и уголовного) или норм о наказуемом банкротстве является очевидным заимствованием из законодательства Запада (и из истории). Вместе с тем данные нормы хотя и отнесены к третьей группе, однако в деталях существенно отличаются от западных аналогов. Принуждение к совершению сделки в большинстве европейских стран влечет ответственность либо по норме о вымогательстве, либо по общей норме о "принуждении" (преступление против личной свободы)[11]. Однако данная норма отнесена к четвертой группе, т.к. западные аналоги не оказали какого-либо существенного влияния на ее формирование.
1. Система норм о хозяйственных преступлениях формируется в XX столетии в связи с существенным изменением внутренних функций государства, его активным вмешательством в экономическую жизнь общества. В это время народное хозяйство, отдельные его области и отрасли понимаются уже в качестве социальной ценности, самостоятельного объекта правовой охраны. Начало формированию этой системы положено в конце XIX в., современное состояние в основном определяется законодательством последних десятилетий.
2. Система хозяйственных преступлений объединяет новые нормы, созданные в ходе развития хозяйственного законодательства, и старые нормы об имущественных (напр., о банкротстве, ростовщичестве) и некоторых других преступлениях, которые постепенно трансформируются в нормы о хозяйственных преступлениях. При такой трансформации содержание норм может существенно меняться.
3. Развитие норм о хозяйственных преступлениях в России в существенном отличается от европейского. В официальной консервативной идеологии Российского государства первой половины XIX в. хозяйственная деятельность рассматривается в качестве общественного служения (а не как сфера реализации частных интересов). Поэтому система хозяйственных преступлений складывается в России уже в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных, т.е. значительно раньше, чем в странах с развитыми капиталистическими отношениями. Вместе с тем в годы развития капитализма в России в конце XIX - начале XX в. самодержавие не смогло осуществлять эффективный контроль за преступностью в хозяйственной сфере.
4. В период нэпа в советском государстве складывается двойственная система норм о преступлениях в хозяйственной сфере: 1) группа норм, призванных действовать в сфере рыночных отношений; 2) группа норм, направленных на охрану социалистического хозяйства. К началу 30-х гг. нормы первой группы утрачивают свою актуальность, хотя формально сохраняются до принятия УК РСФСР 1960 г. Вторая группа норм, направленная на охрану народного хозяйства, основанного на тотальном административном управлении и планировании, постоянно развивается и усложняется.
5. Радикальная экономическая реформа начала 1990-х гг. привела к необходимости практически полного пересмотра системы хозяйственных преступлений: отмены норм, направленных на охрану социалистической системы хозяйства, и построения принципиально новой системы хозяйственных преступлений, эффективной в условиях рыночной экономики. Основные элементы этой системы заложены в действующем УК РФ.
6. В главе УК РФ о преступлениях в сфере экономической деятельности можно условно выделить: 1) универсальные нормы, существовавшие в праве России до революции 1917 г., воспринятые советским правом и перешедшие (в обновленном виде) в УК РФ (ст. 175, 180, 186, 188, 191, 198 - 199.2); 2) норма, унаследованная (в обновленном виде) от советского права (ст. 192); 3) нормы, сформировавшиеся под влиянием зарубежного и дореволюционного русского права (ст. 171, 172, 174, 174.1, 176, 178, 182, 183, 185, 185.1, 187, 189, 195 - 197); 4) новые нормы, оригинальное российское нормотворчество конца XX в. (ст. 169, 171.1, 173, 177, 179, 181, 184, 190, 193, 194).
Производство как общественный процесс создания материальных и иных благ, являющихся источником жизни человечества и существования социальных институтов, служит предпосылкой развития человеческого общества и многообразной деятельности людей. Производственные отношения представляют собой совокупность материальных экономических отношений между людьми в процессе общественного производства и движения общественного продукта от производителя до потребителя. Однако не всякая экономика включает в себя предпринимательство как самостоятельный элемент[12].
Господствовавшая до конца XVIII в. классическая школа политической экономии (А. Смит, Д. Рикардо) опиралась на постулат о том, что рынок является механизмом, функционирование которого автоматически обеспечивает гармонию социально-экономического развития. Рыночная экономика оценивалась не как явление, порожденное сознательной деятельностью людей, а как неорганизованный результат стихийной конкуренции участников рынка. В такой теории не было места взгляду на особую роль предпринимательства как источника поступательного экономического развития общества.
Первым, кто увидел в предпринимателе центральную фигуру рыночной экономики, обеспечивающую ее динамичное развитие, был французский экономист шотландского происхождения Р. Кантильон. Под предпринимателями он понимал новый (наряду с земельными собственниками и наемными работниками) слой людей, которые, выступая в качестве посредников, на свой риск применяют обмен товарами на рынке как инструмент извлечения прибыли. Используя неизбежные для всякого рынка расхождения между величиной предложения и спроса, предприниматели, пользуясь своими способностями предвидеть и оценить рыночные тенденции, своевременно принимать рискованные решения и брать на себя ответственность за них, вносили в стихию рынка организующее начало и именно таким образом получали прибыль.
Однако лишь в конце XIX - начале ХХ в. получил признание современный взгляд на предпринимателя и его роль в обеспечении экономического прогресса общества. Так, основатель кембриджской экономической школы А. Маршалл расширил перечень традиционно называемых его предшественниками факторов производства, включив в него дополнительно элемент организации, создал основу для выдвижения фигуры предпринимателя на видное место в числе факторов прогрессивной эволюции общества. Экономическое развитие общества он понимал как позитивный результат противоречивой, сопряженной со значительным риском деятельности конкурирующих предпринимателей, каждый из которых пытается найти наиболее рациональное соотношение факторов производства. При этом А. Маршалл в качестве решающего фактора развития рыночной экономики рассматривал не конкуренцию саму по себе, а обеспечиваемую в ее рамках свободу предпринимательской деятельности[13].
Признание предпринимателя ключевой фигурой рыночной экономики было присуще австрийской школе экономической теории конца XIX в., созданной К. Менгером, Ф. Визером и Е. Бем-Баверком, а затем воспринято в США, где продолжателями австрийской школы выступили Л. Мизес и Ф. Хайек.
Среди многочисленных теоретических работ экономистов по проблемам предпринимательства заметным явлением в инновационной трактовке предпринимательства стала опубликованная в 1982 г. работа Й. Шумпетера, который дал глубокое обоснование роли предпринимателя как центрального элемента механизма экономического развития. Он писал: "Быть предпринимателем - значит делать не то, что делают другие. Предприниматель ломает старый традиционный кругооборот ради становления нового, обеспечивающего динамизм экономической системе. Чтобы быть способным к выполнению предпринимательской функции, индивид должен обладать рядом специфических черт: остротой видения, умением идти вперед в одиночку, идти непроторенной дорогой, обладать инициативой, авторитетом, даром предвидения, влияния на других людей"[14].