усиления своей позиции по территориальным притязаниям.
Труднее понять позицию России по этому принципиальному вопросу. Мы как будто признаем наличие территориальной проблемы и в то же время никак не можем определиться, что же мы собираемся отстаивать. Все это создает своеобразный вакуум в нашей позиции, который заполняется импровизацией различного рода чиновниками от разных ведомств, участвующих в переговорах с Японией. Отсюда и шаткость наших позиций, неясность основной цели — то ли рыболовные проблемы решать, то ли временным политикам угождать?
Что же касается сотрудничества между двумя странами в области рыболовства, то оно действительно необходимо как нашим, так и японским рыбакам. Такое сотрудничество в условиях рыночных отношений имеет комплексный характер, так как здесь переплетаются соперничество за ресурсы с необходимостью их сохранения и одновременно с конкуренцией за рынки сбыта. Поэтому рыболовные отношения между Россией и Японией должны основываться на равноправной и взаимовыгодной основе без всякой увязки с так называемой территориальной проблемой.
Безусловно, позиция Токио в отношении России претерпела некоторые изменения. Она отказалась от принципа “неразделимости политики и экономики”, то есть жесткой увязки территориальной проблемы с сотрудничеством в области экономики, включая и рыболовство. Сейчас правительство Японии пытается проводить гибкую политику, которая означает мягкое продвижение одновременно экономического сотрудничества и решение территориальной проблемы. На словах вроде изменение, а на практике вновь нажим и давление. Как и раньше, только в рыболовстве действуют такие ограничения для российских рыболовных судов, как заходы в порты, импортные квоты на ряд объектов лова, закрытие районов лова, что не позволяет выбирать даже выделенную нашим судам в 200-мильной зоне Японии квоту; трудности имеются в создании на территории Японии смешанных предприятий и т.д. Правда, и у нас в России пока достаточно сложно вести дела японским предпринимателям. Все это сдерживает рыболовное сотрудничество, а главное — не создает устойчивого доверия между деловыми людьми. В целом, по моему мнению, должен поменяться у японцев образ России, как потенциального противника, так же как и у нас русский образ Японии, как постоянного агрессора в прошлом на образ стран-соседей, которые могут взаимовыгодно сотрудничать. В качестве же ключевого звена такого развития сотрудничества следовало бы избрать рыбное хозяйство, рыболовство двух стран, включая и в районе Курильских островов. Конечно, как показал опыт прошлого, сделать это не просто, тем более за короткий срок. Но этот шанс надо попытаться реализовать, а не выдумывать несуществующих проблем безопасного промысла. Много здесь зависит от японской стороны, от ее отмены всех ограничений на такое сотрудничество, включая и снятие с этого направления политических требований по территориальной проблеме. Сумела ведь Япония встать на такой путь с Китаем и даже заключила мирный договор, хотя проблемы по принадлежности островов Сэнкаку (Дяоюдай) не решены. Близкая аналогия с Курилами.
Единственный ключ к взаимопониманию двух стран — это создание климата доверия, доверия и еще раз доверия, а также широкого взаимовыгодного сотрудничества в самых разных областях политики, экономики и культуры. Свести накопленное столетием недоверие к нулевой отметке и начать двигаться к доверию с плюсом — залог успеха мирного соседства и спокойствия в приграничных морских районах России и Японии. Сумеют ли реализовать эту возможность нынешние политики? Покажет время.