Культура, как известно, начинается с культа (почитания чего- или кого-либо). Первые следы культа не случайно обнаружены в пещерах, поскольку именно они оказали решающее влияние на формирование мировосприятия и логики первобытного человека. В сознании наших предков пещера была олицетворением входа в потусторонний, чуждый мир. Такое представление основывалось на реальных характеристиках пещер: мраке, холоде и гнетущей тишине, резко контрастирующих с привычным миром. Вполне понятно, что такие необычные условия заставляли относиться наших предков к пещерам с особым почитанием.
Сведения о почитании пещер местным угорским населением можно встретить в различных сказаниях, легендах и народном эпосе. Так, известный этнограф С.И. Руденко в книге "Башкиры. Опыт этнологической монографии" пишет о том, что вера в хозяев гор и пещер заставляет башкир почитать эти природные явления как "места священные" и делать им приношения.
Республика Башкортостан (РБ), располагающаяся в пределах Южного Урала и Предуралья, издавна известна как край, особенно богатый естественными карстовыми пещерами. В настоящее время на территории республики насчитывается около 700 пещер. Это почти одна третья часть всех пещер Урала и Предуралья. Общая протяженность задокументированных на сегодняшний день пещер РБ превысила 100 км, что составляет более половины от суммарной протяженности всех известных уральских пещер.
На территории Башкортостана располагается длиннейшая пещера Урала – "пропасть" Сумган, протяженностью – 9860 м. В республике находится и глубочайшая пещера Урала - Киндерлинская (Победа), а также всемирно известная своими палеолитическими рисунками пещера – Шульган-Таш (Капова).
Карстовые пещеры РБ были известны местному населению с древних времен. Они часто упоминаются в башкирском народном эпосе, а первые письменные сведения о пещерах Южного Урала можно встретить в путевых заметках арабских купцов (XIII в). Зарождение же целенаправленного исследования и изучения пещер Башкирии можно, вероятно, отнести ко второй четверти XVIII века, когда в 1734 г. на Урал для изучения его природных условий была направлена экспедиция Российской Академии наук, возглавляемая И.К. Кирилловым (Кудряшов, 1960). В ходе маршрутов этой экспедиции в 1760-1774 гг. были описаны первые 12 пещер Башкирии.
Позднее, в течение последующих двух столетий, спелеологические исследования проводились также не самостоятельно, а попутно с географическим изучением Южного Урала и Предуралья. В результате к середине 50-х годов нашего столетия различными научными и производственными организациями было первообследовано и описано около 45 пещер, а общее количество известных в 1960 г. пещер достигло 100 (Соколов, 1992). С начала 60-х годов XX в., когда при ВУЗах, производственных и туристских организациях Башкирии стали создаваться специальные группы и секции по изучению пещер, спелеологические исследования приобрели более планомерный и систематический характер. С этого времени спелеология Башкирии начинает свое самостоятельное развитие. Уже в 1978 г., то есть менее чем за 20 лет, в Башкортостане было обследовано и с различной детальностью описано около 350 пещер, в том числе 187 – в карбонатных породах и 63 – в сульфатных. Через 10 лет (к концу 1988 г.) количество известных пещер в Башкортостане возросло до 478, а на 01.01.99 достигло 696.
Пещеры Южного Урала и Предуралья изучались с различной целью. Они исследовались археологами, гидрогеологами, геологами, биологами и другими специалистами. ОАО "Башкиргеология" в течение ряда лет обследовала пещеры с целью оценки пригодности использования их в народном хозяйстве (Мартин, Багаева, Алексеев, Малов, Смирнов). В фондах Управления по геологии и использованию недр РБ в систематизированном виде хранится материал по 550 пещерам (Смирнов, 1994 г.). Между тем, при всем многообразии исследований, основная часть пещер открыта, обследована и описана спелеологами-туристами (табл. 1).
В целом, в истории исследования пещер Южного Урала и Предуралья можно выделить два основных этапа, каждый из которых подразделяется на отдельные периоды.
1. Этап зарождения спелеологии (середина XVIII в. – конец 50-х гг. XX в.).
1.1. Период академических экспедиций (середина XVIII – конец XIX вв.). Первые описания пещер и первые попытки объяснения причин их образования.
1.2. Период попутных описаний пещер в ходе географо-геологического изучения Урала и Предуралья (конец XIX – первая четверть XX вв.). Обследуются в основном хорошо известные местному населению и описанные ранее пещеры, составляются их планы и разрезы. Первые исследования пещер для практических целей при строительстве и эксплуатации Самаро-Златоустовской железной дороги.
1.3. Период попутных и специальных исследований пещер при геологическом изучении Башкирии и инженерно-геологических изысканиях на ее территории (начало 30-х – конец 50-х гг. XX в.). Выявлены основные условия и факторы образования и развития пещер. Первые их сводные описания, как в целом по Башкирии, так и по отдельным ее частям. Первые самостоятельные исследования пещер.
2. Этап самостоятельного развития спелеологии (с 60-х гг. XX в.).
2.1. Период интенсивного сбора информации по пещерам Башкирии (начало 60-х – конец 80-х гг.). Активный поиск и обследование пещер спелеологами-туристами, научными и производственными организациями. Первые аналитические обобщения по особенностям развития и распространению пещер. Специальные (археологические, биоспелеологические, инженерно-геологические др.) исследования в пещерах и систематизация информации по ним. Первый наиболее полный перечень пещер РБ.
2.2. Период систематизации, обобщения и анализа накопленного материала (с конца 80-х гг.). Обобщение и анализ базируются на количественных показателях. Первые систематизированные сводки и обобщения на региональном уровне. Дальнейшее развитие отдельных отраслей спелеологии (спелеогенез, биоспелеология, пещерные отложения и др.). Продолжение поиска новых и комплексные исследования ранее известных наиболее крупных и примечательных пещерных систем.
Следует особо выделить отечественных карстоведов и геологов, внесших заметный вклад в изучение пещер РБ: Г. В. Вахрушева, Е. Д. Богдановича, И. К. Кудряшова, В. И. Мартина. Следует также отметить спелеологов гг. Уфы, Екатеринбурга и Стерлитамака, которые первыми обследовали основную часть пещер республики.
1. Уникальные спелеологические памятники
В РБ к памятникам природы официально отнесена 21 пещера (Мартин и др., 1987). Однако ряд карстовых систем, открытых в последние годы по своим достопримечательностям также заслуживают этого статуса. В то же время, часть из них, по причине частого посещения, и, как следствие, неудовлетворительного состояния охраны, утратила свою былую значимость. Более того, отнесение той или иной пещеры к памятникам природы ранее часто носило, на наш взгляд, субъективный характер, который не отражал ее истинной ценности в сравнении с другими пещерами. Этот недостаток частично был устранен в начале 1990-х гг., когда нами была произведена общая сравнительная оценка всех пещер РБ, независимо от их официального статуса. При этом все они оценивались по единой балльной методике Всесоюзного общества охраны природы. В результате только в горном Башкортостане к памятникам природы были отнесены 23 пещеры, а к компонентам ландшафтных заказников, национальных парков и заповедников – 18 пещер.
1.1. Пещера Шульган-Таш (Капова)
Пещера Шульган-Таш и озеро Шульган издревле являлись для народов Южного Урала объектом постоянного поклонения. Уже сейчас имеется достаточно доказательств того, что пещера Шульган-Таш являлась для местного населения своеобразным святилищем, где совершались разнообразные обряды посвящения (например, посвящение юношей в воины или охотники) и возрождения Природы.
Проникновение в пещеру всегда было связано с необъятным ужасом перед неведомым миром мрака. Подобное состояние "временной смерти" подготавливало человека к глубокому мистическому восприятию таинства религиозных действий, раскрывающих основную идею мировосприятия - дилемму Жизни и Смерти. Пещера как бы "заглатывала" испытуемого, который воспринимал это действо как временную смерть, а затем "изрыгала из своего чрева" - перерожденного. Эта архаическая ассоциация "чудовища - глотателя" и ритуальной пещеры, была известна до недавнего времени только по материалам австралийских исследователей. Теперь она присутствует и в башкирском фольклоре (Котов, 1997). Кроме того, пещера издавна являлась для людей и своеобразным убежищем в периоды войн и набегов чужеземцев. Вполне вероятно, что люди укрывались в ней и в периоды стихийных бедствий и катастроф (затяжных дождей, ураганов, резких похолоданий с обильными снегопадами и др.).
На наш взгляд, уникальность пещеры Шульган-Таш заключается в трех ее основных аспектах: спелеологическом - как редком природном объекте Урала; археологическом - как пещеры с живописью древнего человека; этнографическом - как конкретного объекта, к которому привязываются действия многих легенд, сказаний и поверий.
1.1.1. Краткий очерк по изученности пещеры Шульган-Таш, ее научное и культурное значение
Пещера Шульган-Таш (Капова) известна местному населению с незапамятных времен. Первые литературные сведения о ней принадлежат русскому географу П.И. Рычкову, который посетил ее зимой 1760 года. Он дал яркое и красочное ее описание, наполненное эмоциональными отступлениями. Помимо образных характеристик подземных залов, гротов и натечных образований, он нашел в одном из ходов пещеры по его выражению "сухую человеческую голову".
В 1770 году пещеру посетил академик И.И. Лепехин. Ему удалось подняться на второй этаж пещеры в сопровождении местных башкир. Описание И.И. Лепехиным второго этажа не соответствует современному. Можно полагать, что Лепехин описал какие-то другие подземные ходы второго этажа, куда сегодня проникнуть невозможно. Главной же заслугой И.И. Лепехина является то, что он правильно связывал образование пещеры с деятельностью подземных вод.