Две трети территории Сирии — пустыня. По ней проложены сотни километров скоростных трасс. Одна из них ведет от столицы Сирийской арабской республики, Дамаска, в центр страны. Пейзаж за окном не отличается разнообразием: сплошной песок с редкими кустиками чахлой травы. Вся жизнь здесь сосредоточена в редких оазисах. Один из них в начале Христианской эры был известен во всем античном мире. Вряд ли в нашей стране найдется человек, который не знал бы слова Пальмира. С чьей-то легкой руки «Северной Пальмирой» называли и называют до сих пор город Санкт-Петербург. А в центральной части Сирии, буквально в 200 километрах от Дамаска, находится Пальмира настоящая.
Жизнь оазису дал горячий источник Эфка. Караванщики устраивали привалы в тени пальм, чтобы напоить верблюдов и дать им отдых. Со временем тут вырос крупный город, ставший одним из главных торговых центров Средиземноморья. Арамейское название Пальмиры — Тадмор, то есть город пальм. В Ветхом Завете сказано, что отстроил его после разрушения ассирийцами царь Соломон. Пальмирой город стал называться уже в античные времена. К этому периоду относятся и почти все дошедшие до нас памятники. Одна из наиболее примечательных построек Пальмиры — триумфальная арка, пролеты которой были когда-то увенчаны скульптурами. Через центральную ее часть проезжали повозки и всадники. Более низкие, боковые проходы предназначались для пешеходов. От нее начиналась главная улица Пальмиры — декуманус, вдоль которой по обеим сторонам тянулась колоннада. По современным меркам — Пальмира город маленький, площадь ее всего 6 кв. км. Но памятников на столь небольшом пространстве сохранилось множество. Большинство из них созданы во втором и первой половине III в. нашей эры либо римлянами, либо под значительным их влиянием.
Вот так вот выглядела главная рыночная площадь Пальмиры — агора. Здесь сохранился до сих пор фрагмент трибуны, с которой когда-то зачитывались главные указы и постановления местных градоначальников. Человек стоял здесь и, глядя на население жителей города, сообщал им о тех или иных нововведениях. Вся рыночная площадь была опоясана колоннами. В каждой колонне был вмонтирован специальный выступ, предназначавшийся в качестве подставки для бюстов знатных горожан.
При том что Пальмира не раз восставала против власти Рима, своим процветанием она во многом обязана ему. Римляне проложили здесь хорошие дороги, устроили водопровод, всячески способствовали развитию торговли. В городе было около пятисот мастерских и лавок. От них остались лишь фундаменты, занесенные песком. Посмотреть на руины Пальмиры приезжают люди со всех концов земли.
Правда, сейчас народу здесь совсем мало — жара такая, что гулять по солнцу желание может возникнуть только у очень большого энтузиаста. Но жители близлежащих поселков все равно дежурят на развалинах со своими верблюдами, в надежде заполучить какого-нибудь седока. Решив сэкономить силы, а заодно поддержать местный бизнес, я подошел к погонщику:
— А верблюд спокойный?
— Да, спокойный.
— А почему он все время делает так: «аэа!»
— Хочет к своему детенышу.
— А можно на нем прокатиться?
— Конечно.
Верблюд, думаю, мог бы служить здесь экскурсоводом. Он без всякой команды останавливался у каждого сколько-нибудь значительного памятника. И дальше трогался только, когда погонщик начинал тянуть его за веревку.
Моя короткая поездка окончилась у входа в античное здание у стены с изящной аркой. Эта арка служила входом в театр. Построенный во II в., он располагался в самом центре Пальмиры, что само по себе было исключением из правил, ведь обычно театры располагались ближе к окраинам. Вот здесь вот находилась арена — напротив нее амфитеатр, зрительный зал, откуда все желающие могли наблюдать за боями гладиаторов, мода на которые пришла в Пальмиру, разумеется, из Рима. Долгие столетия амфитеатр находился под слоем песка, благодаря чему отлично сохранился. Археологи раскопали его в начале 50-х. После реставрации он приобрел почти первоначальный вид.
Как в любом другом древнем городе, главное сооружение Пальмиры, храм. Первоначально он был посвящен богу Бэла, которому поклонялись хананеи, народ, населявший территорию нынешней Сирии в IV в. до н. э. В эллинистической Пальмире Бэл отождествлялся с Зевсом, а после — с Юпитером. Этот храм — самое древнее и, пожалуй, самое впечатляющее сооружение в городе. Двор святилища был окружен портиком, от которого уцелели отдельные колонны. Сохранились здесь и остатки алтаря.
Когда-то на этом месте находился алтарь, где в жертву приносились овцы, верблюды, крупный рогатый скот. Сейчас от алтаря остался один лишь фундамент, а в нескольких шагах от него – небольшое отверстие в камне в виде цветочных лепестков. Исследователи считают, что это и другие отверстия были предусмотрены для стока крови, ведь по большим языческим праздникам, здесь в жертву приносились целые стада.
Под властью Рима Пальмира необычайно расцвела и усилилась.
В середине III в. при правлении Зенобии Пальмира овладела всей Передней Азией и Египтом. Зенобия в конце концов объявила себя царицей и даже подумывала о походе на Рим. Но в 272 году ее войско было разбито римлянами, а сама она взята в плен. После этого начался закат античной Пальмиры, одного из красивейших и богатейших городов Востока.
Желающий побывать в Пальмире такое множество, что недавно в 3 км от города был выстроен туристический центр «Зенобия». Заплатив несколько сот сирийских лир, здесь можно поселиться в бедуинском шатре, точнее, в некоем его подобии. Если бы не деревянная дверь, снаружи он выглядит совсем как настоящий. Я решил полюбопытствовать, как туристический шатер устроен внутри.
Нас встретил Мухаммад Талаль Раму, владелец гостиничного комплекса. Здесь очень уютно и цивилизованно вполне. Тут вам и электричество, замаскированное под старые лампы. И кондиционер, и диваны очень удобные. В кране, что для этих мест удивительно, постоянно есть вода. Правда, без нее западного путешественника не заманишь даже в такое экзотичное жилище, как шатер жителя пустыни. Тем более что люди приезжают сюда в основном не ради местной экзотики, а чтобы полюбоваться античными руинами.
Когда жара несколько спала, я отправился в настоящий бедуинский лагерь. Он находится в получасе езды от гостиницы. Впрочем, лагерь — это сильно сказано. Пара шатров посреди пустыни, да пасущаяся невдалеке отара овец. Вот и все хозяйство бедуинов. Как и в прежние времена, живут они преимущественно скотоводством. Дома с животными управляются в основном женщины, пасут скот мужчины. Бедуины — мусульмане, семьи у них традиционно большие. Та, в которую я приехал, состоит из 9 человек. Встретила меня мать главы семейства Лейла, ее младший сын, две дочери и внуки. Гостеприимство у жителей пустыни в крови. Первым делом путника положено угостить чаем. Едва выслушав мое приветствие, Лейла отправилась в соседний шатер, «на кухню». Кухня у бедуинов — это нечто вроде хозблока. Здесь и еду готовят. Тут же и курятник. Посуду — особо тщательно не моют, просто споласкивают в ведре, и дело с концом.
Колодец находится в нескольких километрах от лагеря. Раньше воду возили на верблюдах. Теперь у многих бедуинов появился личный транспорт.
За чаем я узнал, что семья Лейлы перебралась в окрестности Пальмиры около 3 месяцев назад. До этого они жили в нескольких километрах отсюда. Бедуины перемещаются с места на место 2-3 раза в год, в зависимости от состояния пастбищ. Бабушка Лейла очень оптимистично смотрит на жизнь:
— Жизнь как жизнь, грех жаловаться. Всякое, конечно, бывает: шакал овцу задерет или ураган шатры посрывает. Но так всегда было.
Соседство с развалинами прославленной Пальмиры бабушку Лейлу мало занимает. Из ее семьи никто там на туристах не зарабатывает. Она там не была. Издали только видала. Говорит, что такие развалины и на других кочевках встречала. Здесь их много».
Я спроисил у Лейлы:
— У вас очень красивая татуировка на лице, это у всех бедуинских женщин такие?
— Раньше их всем делали. Считалось, что это красиво. Теперь не делают. Говорят, нехорошо. Но мне она не мешает. А хоть бы и мешала, сделанного уже не воротишь.
Угостив меня чаем, Лейла вернулась к своим делам. А я, с ее разрешения, совершил экскурсию по лагерю. Вот так вот выглядит бедуинский шатер, летний его вариант. С белый хлопковой крышей. Дело в том, что есть еще зимний бедуинский шатер, там крыша уже сделана из шерсти, и он — черный. Электричества здесь, разумеется, никакого нет, вместо него — газовые фонари. Но даже, когда он ломается, все равно на этот случай есть обыкновенный электрический фонарь, работающий от аккумулятора. Вот в этой плетенной сумке хозяева обычно хранят Коран. Так и есть — Коран! Численник интересный — 22 июня, хотя сегодня давно уже не 22 июня.
Шатер внутри очень просторный. Есть в нем и мужская, и женская половины. Бедуины, правда, не так строго соблюдают это разделение. Во всяком случае мое вторжение на женскую половину никакого протеста не вызвало. Ночью эти сложенные стопкой одеяла расстелят на полу и обитатели шатра улягутся на них спать.
Все больше бедуинов отказываются от кочевого образа жизни. Семья Лейлы тоже подумывает об этом. Тем более что рядом с Пальмирой строится современный поселок с добротными каменными домами, снабженными всеми удобствами. В него я, попрощавшись с Лейлой, и направился.
К востоку от Пальмиры, на окраине современного города Тадмор, и в самом деле вырастают новые каменные дома. Многие еще не достроены, но большинство уже заселены вчерашними кочевниками. Они осваивают обычные городские специальности. Многие находят себе применение в туристическом бизнесе.
Число желающих побывать в древней Пальмире год от года растет. Да и археологи не сидят сложа руки. Они постоянно откапывают все новые и новые здания, добывают новые сведения о жизни этого прекрасно сохранившегося города.