Наконец Типпо-Тип согласился и подписал контракт, и я выдал ему чек на 1000 фунтов. 5 ноября 1876 года наше воинство, насчитывавшее 700 человек (рабы Типпо-Типа и моя экспедиция), покинуло Ньянгве и вступило в зловещие северные лесные районы . Стэнли приобрел также 18 больших лодок. Влажный тропический лес, раскинувшийся перед неистовым англичанином, вряд ли можно было преодолеть лишь при помощи денег и наемников. Лежавшие на земле стволы деревьев и ветки преграждали путь, опавшая листва скрывала вязкую трясину. То и дело поскальзываясь, мучимые муравьями и другими насекомыми, люди шли вперед в мокрой одежде во мраке поддеревьями-гигантами, достигавшими тридцатиметровой высоты. Обойдя стороной пороги, образуемые Луалабой непосредственно ниже Ньянгве, 19 ноября экспедиция перебралась с правого берега на левый. Стэнли, Фрэнсис Покок (последний из трех английских попутчиков, оставшийся в живых), Типпо-Тип и тридцать гребцов продолжили путь по реке на Леди Элис , остальные продолжали идти по берегу. Продвижение экспедиции Стэнли вниз поЛуалабе (Конго) было далеко не мирным. Воинственные приречные племена, видевшие в пришельцах своих врагов, не раз пытались заставить их повернуть назад, но во всех столкновениях огнестрельное оружие брало верх над копьями и стрелами. После одной битвы Стэнли захватил двадцать три большие лодки. Поскольку на них он мог перевести всю свою экспедицию, насчитывавшую теперь около ста пятидесяти человек, он довольно спокойно отнесся к тому, что Типпо-Тип наотрез отказался сопровождать его дальше. Расстались они 27 декабря 1876 года неподалеку от населенного пункта Винья-Ньяра.. Река достигала уже 1600-1800 метров ширины, ее берега и острова поросли густым лесом. В путевых заметках Стэнли, постепенно все больше и больше сообщается о жителях живших в поселках, защищенных рвами и оградами. Их хижины, сплетенные из растений, имели как круглые, так и остроконечные крыши. Питание жителей составляли маниока и бананы, а также то, что удавалось добыть путем рыбной ловли и охоты. Особенно высоко ценилась соль, которую племена на Конго получали, сжигая в специальных печах особую траву. Как мужчины, так и женщины носили фартуки из аккуратно сплетенных пальмовых волокон. Они подпиливали зубы, чтобы кончики зубов становились острыми, и украшали тело рубцами. Чтобы рубцы получались узловатыми или утолщенными, в надрезы насыпали порошок красного дерева. Особое распространение имела обработка дерева. Ритуальные маски, большие церемониальные кубки, фигурки предков, табуретки, скамеечки, ступки, всевозможные сосуды все это свидетельствовало не только об умении и старании, но и о явном художественном вкусе.
Кроме того, весьма значительными были успехи кузнецов и корабелов: прекрасно выполненное оружие и лодки, достигавшие порой тридцати метров в длину и украшенные богатой резьбой. В январе 1877 года у самого экватора Стэнли открыл семь следующих один за другим водопадов, которым дал свое собственное имя. Каждый из них пришлось обходить посуху, таща лодки волоком. На это ушло семьдесят восемь часов поистине каторжной работы. Прошло двадцать два дня, прежде чем совершенно обессилевшие члены экспедиции миновали последнее препятствие. Зато дальше вниз по течению водный путь оказался свободным от препятствий более чем на полторы тысячи километров. Луалаба стала еще шире и вскоре образовала два, три, четыре и даже шесть рукавов, отделенных друг от друга многочисленными островами. Ниже водопадов река, придерживавшаяся до того в общем северного направления, начала отклоняться к северо-западу, затем к западу и юго-западу, описывая громадную дугу. Недалеко от крайней северной точки этой дуги Стэнли выяснил, что местные жители называют реку уже не Луалабой, а Икуту-я-Конго . Все сомнения в том, что Луалаба и Конго одна и та же река, были окончательно рассеяны. На начальном этапе своего плавания поЛуалабе (Конго), вплоть до водопадов, Стэнли имел возможность осмотреть и нанести на карту устья практически всех рек, впадающих в нее на этом участке, в том числе ее значительных правых притоков Элилы, Улинди и Ловы, о которых кое-что слышали уже Ливингстон и Камерон. В дальнейшем та же задача оказалась неимоверно осложненной огромной шириной Конго в ее среднем течении (до 15 километров в отдельных озеровидных расширениях) и обилием на ней лесистых островов, затруднявших обзор местности; неудивительно поэтому, что некоторые притоки великой реки остались незамеченными. Непосредственно ниже водопадов, названных его именем, Стэнли обнаружил устье впадающей в Конго справа реки Линди (на его карте Мбура). Далее им был открыт значительно более мощный правый приток многоводная Арувими, достигающая в устье более полутора километров в ширину; эту реку Стэнли ошибочно отождествил с Уэле Швейнфурта. Устья крупнейшего правого притока Конго Убанги Стэнли не видел, но получил кое-какие сведения о существовании этой реки и обозначил место ее впадения довольно правильно. Из крупных левых притоков Конго в ее среднем течении Стэнли смог с уверенностью показать на своей карте только два Руки и Ква (Касаи). Правда, Руки, поразившую его своей многоводностью, он счел идентичной Касаи, настоящую же Касаи принял за продолжение Кванго. 18 февраля экспедиция вновь пересекла экватор.
К концу месяца русло реки сузилось, и Стэнли опасался, что перед ними новые водопады. Но 12 марта берега снова широко отошли друг от друга, и взору путешественников открылось большое, похожее на озеро расширение, за которым начиналась новая серия водопадов, порогов и стремнин, отмечающих собой прорыв могучей реки через приатлантический горный вал. Не удержавшись от соблазна еще раз увековечить свое имя на карте, путешественник назвал это расширение Стэнли-Пулом, т. е. прудом Стэнли , водопадам же нижнего течения Конго, уже отчасти известным к тому времени европейцам, но ие имевшим общего названия, дал имя Ливингстона. После Стэнли-Пула русло реки очень быстро сузилось. Экспедиция уже на следующий день оказалась перед целой серией из тридцати двух водопадов и порогов, оканчивающейся порогами Еллала. Про нижний из первых трех, называемый Отец, Стэнли писал, что никогда не видел такого бешеного потока. Мимо крутых скал вода устремлялась в огромную чашу, ударялась о дно и взлетала вверх метров на шесть, чтобы там рассыпаться в пену и брызги. Шум был ужасный, оглушающий. Я могу сравнить его только с грохотом скорого поезда в скалистом туннеле . Водопады следовали один задругам; разница высот между первым водопадом и последним составляла более трехсот метров. До июля люди тащили и волокли свои лодки по настилам из хвороста через скользкие скалы, шипящую воду и прибрежный ил. Фрэнсис Покок и Калулу при этом погибли. В конце концов пришлось бросить лодки. Одетые в лохмотья и истощенные люди брели вдоль берега реки. Река текла на север, но за экватором, у водопада Стэнли, поворачивала на северо-запад, а еще ниже, приняв с востока Руби, прямо на запад. Теперь уже не оставалось сомнения, что Камерон прав: Луалаба связана не с Нилом, а всего вероятнее с Конго, представляя верхнюю часть великой реки. Стэнли окончательно установил это, когда проследил все течение Конго ниже Руби. Описав гигантскую дугу в сердце Черного материка , он вышел в Атлантический океан 8 августа 1877 года, через 999 дней после того, как оставил Занзибар. Помимо реки Руби, он открыл и осмотрел устья ряда других притоков Конго, в том числе крупного правого Арувими и двух левых Руки и Касаи. Последний этап путешествия вдоль порожистого нижнего течения Конго оказался самым трудным. Использовать водный путь здесь можно было только на отдельных относительно спокойных плесах между порогами и водопадами. большей же частью экспедиция двигалась правобережьем реки по резко пересеченной местности, в условиях полного бездорожья. Под конец Стэнли и его спутники попали в особенно тяжелое положение: у них иссякли запасы продовольствия, пополнить же их в этой бедной и редконаселенной местности было практически невозможно.
Изможденные голодом и болезнями, люди были не в силах идти дальше. В это время экспедиция находилась уже всего в нескольких днях пути от Бомы европейского торгового селения в эстуарии Конго. Стэнли отправил вперед гонцов с письмом, адресованным кому-нибудь в Боме, кто знает по-английски и содержавшим отчаянную мольбу о помощи. Помощь была оказана незамедлительно, угроза голодной смерти миновала, и Стэнли со своими людьми смог продолжать путь. 9 августа 1877 года экспедиция прибыла в Бому, а еще через три дня в Банану на берегу Атлантического океана. Так закончился этот грандиозный трансконтинентальный рейд, продолжавшийся без малого три года. Общая протяженность пройденного Стэнли пути составила, по его подсчетам, 11,5 тысячи километров. Обошлись эти километры дорогой ценой: на западное побережье пришло менее трети первоначального личного состава экспедиции. Если не считать сбежавших ранее носильщиков, остров вновь увидели только сто восемь из трехсот пятидесяти шести членов экспедиции, причем в их числе были дети, родившиеся в пути. Из участвовавших в экспедиции европейцев остался в живых один Стэнли. Трансафриканское путешествие Стэнли сразу же выдвинуло его в ряд виднейших исследователей Черного континента . Оценивая в 1877 году в своих Сообщениях итоги этой экспедиции, А. Петерманн подчеркивал в качестве главной заслуги Стэнли то, что он связал воедино разрозненные звенья исследования Африки маршруты своих предшественников, штурмовавших большое белое пятно в экваториальной части материка с севера, юга, востока и запада. В высшей степени впечатляющими были уже результаты исследований Стэнли в области Великих озер; еще более крупным достижением явилось окончательное решение проблемы Луалабы. На карте впервые появилось дугообразное среднее течение Конго. Плаванием по великой реке Стэнли положил начало открытию (что, впрочем, стало ясно позже) огромного более 0,7 миллиона квадратных километров периодически затопляемого водой плоского понижения, названного бассейном Конго, Смелый первопроходец и опытный журналист, Стэнли не обладал вместе с тeм достаточной подготовкой для того, чтобы дать углубленную географическую характеристику посещенных им территорий. Основную научную ценность его книги Через таинственный континент , изданной в Лондоне в 1878 году, составляют приложенные к ней карты, текст же ее наполнен яркими и красочными описаниями дорожных приключений, опасностей, невзгод и лишений, но беден собственно научным материалом. Став одной из самых эффектных газетных сенсаций того времени, путешествие Стэнли имело и немаловажный политический резонанс.