3.
В роковое для России время изгнали преподобного Иринарха из Борисо-Глебского монастыря…
Уже давно стали замечать недобрые знамения…
Нередко всходило на небо по две, а то и по три луны, два, а то и три солнца светили днем, по земле, по полям и лугам ходили огненные столпы…
То и дело поднимались невиданные доселе бури, сносившие кресты с церквей… Среди белого дня голубые, красные и черные лисицы бегали по московским улицам....
И вот весной 1601 года небо омрачилось густою темнотой, и два с лишним месяца, не переставая, шел дождь…
Ударивший 15 августа жестокий мороз завершил дело. Почти по всей стране погиб хлеб… Цены сразу подпрыгнули в пять раз…
Борис Годунов приказал открыть Царские житницы и продавать хлеб по дешевой цене, но богачи продолжали скупать его и спекулировать.
Начался голод.
"Люди, — пишет Н.М. Карамзин, — сделались хуже зверей: оставляли семейства и жен, чтобы не делиться с ними куском последним. Не только убивали за ломоть хлеба, но и пожирали друг друга. Путешественники боялись хозяев, и гостиницы стали вертепами душегубства: давили, резали сонных для ужасной пищи! Мясо человеческое продавалось в пирогах на рынках! Матери глотали трупы своих младенцев!.. Злодеев казнили, жгли, кидали в воду; но преступления не уменьшались… И в сие время другие изверги копили, берегли хлеб в надежде продать его еще дороже!.. Гибло множество в неизъяснимых муках голода. Везде шатались полумертвые, падали, издыхали на площадях"…
Словно бы из смрада гниющих тел и возникла зловещая тень самозванного царевича Димитрия…
Глава пятая
С печалью на сердце покинул Иринарх Борисо-Глебский монастырь.
А в Богоявленском монастыре, на озере Неро, основанном преподобным Авраамием еще во времена крещения Руси, Иринарха приняли с радостью.
Архимандрит назначил его келарем.
Иринарх, как говорит его Житие, трудился для братии, не оставляя никакой церковной службы...
1.
Мы далеко не всегда помним, что Жития святых составители адресовали своим современникам, тексты эти были рассчитаны на их восприятие, и поэтому многие моменты в них для нас, читателей других веков и эпох, зачастую являются непонятными и нуждаются в дополнительном толковании.
Рассказывая о келарстве преподобного, его Житие говорит, что сам Иринарх не нуждался в земных богатствах, но скорбно было наблюдать ему, как братия и монастырские служители "без меры и без воздержания берут всякие потребы, истощая монастырское достояние".
И не мог новый келарь образумить братию.
Только вздыхал и молился он.
— Преподобный Аврамие! — повторял он. — Не я твоему монастырю разоритель.
И вот однажды, во сне, явился Иринарху преподобный Авраамий и сказал:
— Что печалишься, избранное и праведное семя? Что скорбишь о монастырских выдачах? Ты алчешь и наготуешь, а они захотели здесь жить пространно... Давай им безвозбранно и не скорби о монастыре. По воле Всевышняго Творца он будет неоскуден потребами алчущим.
Слова преподобного утешили Иринарха.
О чем этот эпизод Жития?
О том, как духовно возрастает Иринарх, преодолевая не стоящие душевного сокрушения огорчения? О том, как учится отделять несущественное от главного? Или о постижении того, что не его эта стезя перевоспитывать братию, его путь иной — отмаливать совершенные ими грехи, его занятие — нести, как он говорил в детстве матери, железные труды...
И вот однажды на литургии, во время Херувимской песни, заплакал Иринарх.
— Что ты рыдаешь так, старче? — спросил у него изумленный архимандрит.
— Мать моя преставилась, отче... — утирая слезы, сказал Иринарх.
И еще не закончилась литургия, как появился в храме Андрей, брат Иринарха, и сообщил скорбную весть.
Вскоре, после кончины матери, Иринарх оставляет Авраамиев Богоявленский монастырь и переходит в ростовский монастырь святого Лазаря.
Здесь, в уединенной келье, провел он еще три с половиной года...
2.
Существуют различные лики святости.
Современник Иринарха, будущий патриарх Гермоген, приняв в эти годы монашеский постриг, сразу становится архимандритом Казанского Спасо-Преображенского монастыря, а в 1589 году занимает Казанскую кафедру. Он возводит монастыри, отстраивает церкви, управляет епархией...
Его служение Богу — святительское, деятельное.
Оно всегда на виду.
Совершенно другой лик святости взращивал в себе Иринарх. Для этой святости требовалось молитвенное сосредоточение, отшельническое уединение.
Он мог заниматься и организаторской работой, но как бы хорошо ни исполнял ее, любая такая работа — была только помехой в главном труде...
Среди немногих посетителей Иринарха в монастыре святого Лазаря, был Иоанн юродивый, по прозвищу Большой Колпак.
Иоанн Юродивый пришел в Ростов из Вологды, с соляных варниц. Как и Иринарх, даже в самые сильные морозы Иоанн ходил босым. На голове носил тяжелый железный колпак; на теле, под одеждой вериги, состоящие из железных крестов.
Это он, отправившись из Ростова в Москву, скажет Борису Годунову:
— Умная голова, разбирай Божие дела. Бог долго ждет, да больно бьет!
Иринарху блаженный, Христа ради юродивый, Иоанн Большой колпак, тоже пророчески предсказал будущее.
— Бог даст тебе коня, и на том коне никто, кроме тебя, не сможет ездить. И сесть никто не сможет на коне вместо тебя! — сказал он.
Смутны, неясны для окружающих были слова юродивого Иоанна, но Иринарху, который тяжелыми и долгими подвигами очистил духовное зрение, они были ясны так же как и нам, знающим из истории, что тогда случилось с Россией...
— За беззаконное же пьянство и разврат Господь Бог нашлет на Русскую землю иноплеменных! — пророчествовал Иоанн. — И они почудятся и подивятся твоему великому терпению и подвигам. Меч их тебе не повредит, и они прославят тебя более верных... А я теперь иду на Москву, просить у царя земли, потому что столько у меня в Москве будет видимых бесов, что едва уставятся хмелевые тычины. Но их Святая Троица Своею силой прогонит!
Еще, прощаясь, юродивый Иоанн, посоветовал Иринарху носить, как и он, железные кресты.
И ушел.
Торопился святой юродивый.
Надобно было еще калужан предупредить о пожаре, в котором погибнут жилища, надо было наступить на ногу обезножившему Григорию, чтобы смог ходить тот…
Годунову надобно было рассказать, что ожидает его род...
Мало ли дел у блаженного?
Везде поспеть требуется...
3.
А Иринарх после прощания с Иоанном загрустил об оставленном монастыре святых и праведных мучеников Бориса и Глеба.
Там в монастыре назначено было спасаться ему.
Там предстояло потрудиться для Бога.
— Святые страстотерпцы Борисе и Глебе! — молился он. — Есть у вас в монастыре много места, а мне, грешному, и уголка нет!
За молитвою и задремал Иринарх, и в тонком сне увидел святых братьев Бориса и Глеба, подходящих к Лазареву монастырю.
— Далече ли собрались, святые страстотерпцы? — спросил Иринарх.
— За тобой, старец, идем! — отвечали братья. — Пора тебе возвращаться в наш монастырь!
На этом сон прервался.
Разбудила Иринарха молитва, звучащая под окном кельи. Отворив оконце, Иринарх увидел старца Ефрема из Борисо-Глебского монастыря.
— Отче! — сказал Ефрем. — Послал меня строитель Васьян спросить у тебя: в монастырь-то пешком пойдешь или подводу прислать, чтобы вериги твои везти...
— Сам приду... — ответил Иринарх.
И тут снова надобно прервать рассказ и вспомнить, что наши первые русские святые Борис и Глеб имеют обыкновения являться, когда от их помощи зависит судьба Святой Руси.
Они пришли на помощь благоверному князю в Невской битве, начальник ижорской стражи Пелгусий видел тогда, как плыли они на челне.
Видели Бориса и Глеба на поле Куликове когда бился святой князь Димитрий Донской с полчищами Мамая.
Вот и здесь пришли они к преподобному Иринарху, чтобы призвать его отмаливать Святую Русь.
Глава шестая
С веригами на плечах и оковами на ногах вернулся Иринарх в Борисо-Глебский монастырь. Первым делом приковал себя трехметровой цепью в келье и тринадцать лет не выходил никуда.
Страшные дела на Руси начались…
1.
13 апреля 1605 года от апоплексического удара — кровь хлынула изо рта. носа, ушей — умер царь Борис Годунов. Через три дня была принесена присяга новому царю — юному Федору Годунову, но Басманов, командовавший войсками, осаждающими запертого в Кромах самозванца, предательски объявил войску, что самозванец — истинный царь.
Войска присягнули Лжедмитрию.
Прошло еще несколько недель и изменники удавили на подворье Годуновых юного царя Федора Годунова и его мать.. А патриарха Иова свели с престола, прокляли и увезли в Старицкий Успенский монастырь.
И вот уже опекун сыновей Ивана Грозного Богдан Бельский, осеняя себя крестным знамением, клянется, что он сам и спас, укрывая на своей груди, царевича Дмитрия.
А вот и 18 июля...
Марфа Нагая — мать царевича Дмитрия, встречается с самозванцем и, обливаясь слезами, обнимает его, как родного сына.
Недобрым гулом докатывалось эхо этих событий до монастыря святых страстотерпцев Бориса и Глеба, где сидел в келье закованный в цепи отшельник Иринарх.
Все время пребывал он в непрерывной работе — вязал одежду для братии.
Сам же одевался в рубище и вериги.
И с каждым днем, приносящим новые известия о новых убийствах и клятвопреступлениях, прибавлял груза, чтобы отмолить новой тяжестью и этот грех.
Уже и на плечах висели вериги, а на груди — ожерелья из тяжелых медных крестов.... Шею сдавливало железное путо, на ногах громыхали цепи, а на голову одет был тяжелый обруч.
21 июля 1605 года Лжедмитрий — первый из дома Романовых! — венчался на царство в Успенском соборе Кремля.