Надя Деннис
Комический актер Боб Хоуп (Bob Hope) - целая эпоха в американском массовом искусстве. Заслуг у него перед американским народов так много, что перечесть их все очень трудно. Особая, почетная сторона его деятельности - неутомимый труд по поднятию духа американских солдат на различных фронтах, где своими выступлениями он сострясал смехом огромные массы участников военных действий - и тех, кто к ним еще только готовился, и тех, кто уже понюхал пороху, и тех, кто "воевал" в тылу и отсиживался на военных базах: перед их лицом Боб Хоуп, связавший в себе тонкость британского юмора с американским залихватским оптимизмом всегда был самим собой - и его обожали.
Боб Хоуп по происхождению не американец, хоть и стал американским идолом, а англичанин. И был пожалован благородным титулом от британской королевы Елизаветы Второй. Родился он очень давно, 29 мая 1903 года. Настоящее его имя - Лесли Тауэнс Хоуп (Leslie Townes Hope). Он прибыл в США с родителями в 1907 году. После успеха на Бродвее начал сниматься в кино (1934 г.) и снимался вплоть до 1994-го.
Боб Хоуп объездил множество стран. Его вечное движение изумляло и близких, и массовых почитателей. Сам он шутил: "Люди спрашивают меня, почему я так много передвигаюсь. Я им отвечаю: С моим родом занятий так безопаснее!" Как-то он сравнил себя с советским космонавтом Андрияном Николаевым, который облетел вокруг Земли 64 раза; сам Боб Хоуп, по его же словам, проделал то же самое, но гораздо более трудным способом - туристом. Здесь не совсем верно лишь последнее: во всех поездках Боб Хоуп не прекращал работать. Побывал он и в хрущевском СССР, о чем упомянул в одной из своих книг, освещавших эту богатейшую событиями жизнь.
"Вы знаете, как началась Холодная война?" - спросил он, открывая свои мемуары "Я должен России 1200 долларов". И изложил свою "версию" случившегося. Было ли в точности так или великий шутник Боб опять "ломал комедию", неизвестно - но канва событий реальна.
Когда Никита Хрущев посетил США вместе со своей супругой, он был приглашен на ленч с известными американскими актерами и эстрадными артистами, который организовал Спирос Скурос. Нину Хрущеву посадили за стол между Бобом Хоупом и Фрэнком Синатрой - веселая компания! Шел любезный светский разговор - насколько его было возможно поддерживать: прежде все приходилось прокрикивать переводчику. Боб решил говорить на самую невинную тему. "Почему бы вам не посетить Диснейленд? - спросил ее Боб. - Все туристы там бывают". Фрэнк добавил: "Да, вам бы надо туда попасть... Я отвезу вас туда". - "Это, кажется, замечательная мысль! - сказала мадам Хрущева. - Я спрошу и Ники!"
Она так загорелась идеей этой поездки, что тут же накатала записочку и передала ее через других гостей своему супругу, который, между прочим, пристально следил за ними с другого конца стола - он сидел во главе банкета вместе с важными чиновниками из Госдепартмента. Сияющий Никита, разомлевший от множества полученных благ и довольный только что совершенной поездкой на остров Тома Сойера и в другие примечательные места, прочел записку, кивнул и зашептал на ухо своему человеку Номер Один (как называет его Боб Хоуп), чтобы тот организовал поездку в Диснейленд. Человек Номер Один удалился, затем вернулся и зашептал Никите на ухо: "Органы безопасности Лос-Анджелеса не позволят вам туда съездить".
От головы Хрущева поднялся пар, говорит Боб. Никита стянул свой ботинок, постучал им по столу, требуя тишины, и сказал: "Замечательная страна! Приглашаете меня пообедать с вами, а в Диснейленд не пускаете. Какого типа ракеты вы там устанавливате?" Тут-то, вздыхает Боб, мы и узнали, каков незатыкаемый говорун Никита: минут на десять тот разразился бранью, разоблачая капиталистический заговор, направленный против его визита в Диснейленд... Ну почему, почему Хрущеву не разрешили попасть в Диснейленд - ведь в Конгресс он тоже не попал!...
Так Боб Хоуп приписывает себе реальное развязывание крупного дипломатического скандала. А ведь его, Боба, личная Холодная война с СССР началась раньше... [Он посетил Москву в марте 1958 или 1959 г., хотя точную дату из его мемуаров выяснить невозможно] Его "обиды" начались в Лондоне, когда он увидел у Альберт-Холла очередь длиной в не менее две тысячи человек. В том-то и дело, что Боб в тот вечер не выступал. Огромная афиша извещала: "Государственный ансамбль танца Украинской ССР". Боб посмотрел это выступление; решение съездить в Москву он принял в тот же вечер.
У него не было тогда еще никаких конкретных планов; он ничего не знал о советской стране. Он не собирался ставить и решать никаких грандиозных задач. Все, о чем он тогда думал, - это о создании особой телевизионной программы, которая сделала бы зазубрину на железном занавесе...
На следующий день Боб отправился в Советское посольство, дом 5 на Кенсингтон-Пэлис-Гарденс и подал заявление на визу, а затем связался со своим нью-йоркским пресс-агентом Урсулой Хэллоран и московским представителем NBC Ирвом Левиным и известил их о своем намерении...
О своем намерении!... Намерения советского посольства тоже были своими - и действия типичными. Всю неделю после подачи заявления, конечно, у них никаких известий не было. В течение второй недели они ничего не гарантировали. На третьей неделе положение вернулось к исходной точке. На четвертой неделе Бобу сказали, что человека, с которым он говорил о визе, нет и вообще там никогда не было... Бобу скоро нужно было возвращаться по делам в Нью-Йорк, и он бросился восстанавливать знакомства с влиятельными особами. Посол США в Лондоне любезно согласился поговорить о его деле с советским послом, Яковом Маликом, на дипломатическом коктейле. Тот, как стало известно, в ответ на вопрос Малик лениво ухмыльнулся и спросил: "А что ваш мистер Хоуп собирается делать у нас? Развлекать наши войска на Красной площади?" В советском посольстве в США агент Боба получала в ответ только те же ухмылки...
Вот тут Боб и сказал: ничего, будут еще времена, когда по телевизору у них покажут хороший, залихватский вестерн...
Боб справился с московским корреспондентом Ирвом Левиным. Тот сообщил, что все вроде за его приезд, только визу не оформляют. Хоуп пригрозил сесть на самолет в Копенгагене и... просто прилететь в Москву. Левин сказал, что, во-первых, его и в самолет не впустят, а во-вторых, их линия прослушивается. Телефон тут же отключился. Вскоре Кремль потребовал высылки Левина из страны - по той ли причине или по другой...
Эпопея с визой попала в английские и американские газеты. Боб упаковал вещи и сел на самолет, отлетающий в Нью-Йорк, улыбаясь, как он сказал, "челюстями отяжелевшими на десять фунтов". Намечалась срочная работа на новым телешоу в Калифорнии, когда Бобу сообщили: виза ждет в советском посольстве в Вашингтоне. Боб помчался туда.
У входа там лежал коврик с надписью: Welcome. У Боба были свои сомнения: он прождал визу несколько месяцев. В посольстве его встретила культурный атташе Тамара Мамедова, которая сказала с любезной улыбкой: "Ну, здравствуйте, завоеватель!" - "Завоеватель?!" - "Никто еще так быстро не получал советской визы". Но, возразил Боб, прошло много недель... - "Что ж, на все нужно время. Вы изучаете нас, мы изучаем вас". С этими словами она провела Боба на второй этаж посольства, на пресс-конференцию - надо сказать, это был первый случай в истории, когда американские репортеры были допущены на эту территорию. После пресс-конференции товарищ Мамедова инструктировала Боба Хоупа, как следует себя вести на советской земле. Хотя слов было сказано много, идея была проста: если нужно было привлечь к работе кого-либо из советских артистов, все переговоры должны вестись советскими властями, а не с самим артистом.
Ну и дела, подумал Боб, я бы совсем скис при таких порядках: хотя дома до меня деньги тоже не доходят, но по крайней мере я в состоянии проследить их передвижение...
Свои цели Боб объяснил так. Он не желал участия в никаких политических делах, а был заинтересован в том, чтобы ознакомиться с советским шоу-бизнесом как можно ближе, встретиться с местными звездами, увидеть их на сцене и на экране, заснять их в своей программе тогда, когда ему удобно и где ему удобно. Всего требовались шестнадцать виз - для съемочной и технической группы из Лондона. В этом Бобу, естественно, отказали: советские работники сделают все сами и куда лучше. Так как сам Боб с камерой не работал, выбора у него не было - он согласился. Шесть виз было, однако, выдано: Бобу, его пресс-агентам Урсуле Хэллоран и Артуру Джейкобсу, а также троим сотрудникам из Лондона: двоим "походным" сценаристам и выдающемуся английскому оператору Кену Талботу. Три дня спустя Боб и его агенты сели в Нью-Йорке в самолет, следовавший в Копенгаген, где им предстояла пересадка на самолет "Аэрофлота"...
До Копенгагена долетели благополучно. Там им сразу сообщили, что рейс на Москву отложен из-за снегопада. Снегопад длился уже две недели... На следующий день они погрузились в новенький, серебристый, стройный ТУ-104, способный лететь о скоростью четыреста миль в час. Документы проверили трижды: на проходе, перед выходом на посадку и при посадке - так, чтобы никто не поменял свои личные данные по пути на самолет.
Внутри самолет выглядел вполне шикарно, хотя обивка на креслах была кое-где порвана, ручки выглядели, как украденные со старого поезда, а вазы для цветов были непепой деталью. В рассчитанном на семьдесят пассажиров салоне занято было лишь мест пятнадцать, и все пассажиры почему-то были одеты в черное... Боб подумал, что, хотя Советский Союз хвастался созданием бесклассового общества, самолет смотрелся вполне буржуазно: большой отсек туристического класса, шикарный отсек первого класса с очень широкими сиденьями - все у них по хрущевским меркам... Хотя билеты у всех были одинаковы, рассадили их по разным местам - первый класс был не для безмолвных русских. Русские летчики, далее подумал Боб, наверное, не лучшие в мире; самолет взлетел, "как чайка с пораненными ногами". В том, чтобы пристегнуться, не было даже необходимости; при взлете пассажира вдавливало в кресло. Впрочем, вспоминал Боб, полет на скорости пятьсот миль в час прошел нормально, вибрация наблюдалась только в его коленях... А так...