Когнитивная наука Основы психологии познания том 2 Величковский Б М (стр. 65 из 118)
Еще один существенный результат исследований последних лет состоит в выявлении коммуникативной природы мышления и, соответственно, многих возникающих при решении задач затруднений. В особенности малые мыслительные задачи, примеры которых были приведены на предыдущих страницах, специально сконструированы так, чтобы вводить читателя/слушателя в заблуждение, навязывая своими формулировками неоптимальные репрезентации и/или средства их трансформации. В этом отношении использующие их психологи прямо нарушают один из грайсовских принципов коммуникативной прагматики, который предписывает говорящему быть релевантным (так называемая максима отношения — см. 7.4.1). Что касается испытуемых, то они значительно усложняют себе путь к решению, заранее ожидая поддержки со стороны экспериментатора и стараясь быть кооперативными: «Если экспериментатор сообщает мне все эти сведения, я должен обязательно попытаться использовать их в моем решении задачи».
Таким образом, мышление как решение задач — это прежде всего искусство выбора и отбора: выбора общего формата репрезентации условий и соответствующих метапроцедур, а также отсеивания (с кроющейся за ним метапроцедурой КОНТРОЛЬ) подчас очень заметных, но иррелевантных с точки зрения разрешения проблемы деталей. Подобное отсеивание иррелевантных и даже намеренно вводящих в заблуждение деталей делает возможной более полную концентрацию на существенных для решения моментах. Судя по всему, эти процессы по их значимости выходят далеко за рамки собственно психологических исследований малых мыслительных задач, представляя собой одну из основ значительно более сложных интеллектуальных достижений, например, открытий Коперника или Галилея. Ведь эти открытия противоречили не только общепринятому «академическому знанию», но и непосредственно наблюдаемым «физическим фактам», таким как видимое движение Солнца относительно неподвижного горизонта и, несомненно, более высокая скорость падения тяжелых тел по сравнению с легкими.
1
8.3.2 Сложные проблемы, творчество и открытие
Для повседневных ситуаций, в которых человек должен продемонстрировать свою разумность и интеллектуальные способности, характерно то, что они частично знакомы субъекту и могут быть отнесены к определенной семантической области. Далее, они не разбиты на дискретные, не связанные друг с другом «задачи», имеющие однозначные ответы. Нам самим приходится выделять проблемы, ставить и корректировать цели, находить средства их достижения, контролировать развитие событий — в особенности последствия собственных действий и поступков, так как в реальных условиях решение одной проблемы почти всегда порождает несколько новых. Поскольку ситуация обладает собственной динамикой, контроль должен вестись с опережением событий, в режиме антиципации: правильное решение в момент времени t, перестает быть таковым в некоторый последующий момент t2. Наконец, в реальной жизни почти не бывает чисто когнитивных проблем: их постановка и процессы решения переплетаются с интересами и ресурсами других людей, социальных групп и общества в целом33. Иными словами, мир предстает перед мыслящим и действующим человеком как сложная открытая система.
Примеров изучения проблемных ситуаций подобного уровня сложности в когнитивной психологии до последнего времени было очень мало. Особенно интересным направлением стал анализ процессов решения сложных практических задач в реальном или моделируемом компьютером окружении. Дональд Бродбент (Broadbent, 1977), который и в этом отношении оказался первооткрывателем, провел самые ранние эксперименты с анализом особенностей когнитивных процессов испытуемых, пытавшихся управлять работой сложной, включавшей множество переменных компьютерной моделью экономики Великобритании.
Наиболее полными исследованиями такого рода являются получившие широкую известность работы немецкого психолога Дитриха Дёрнера (Doerner, 1986). В одной из них испытуемые должны были в течение «десяти лет» управлять небольшой административно-хозяйственной единицей — вымышленным городком «Лохаузен» и окружающей его территорией. Коммуна «Лохаузен» была смоделирована с помощью компьютерной программы как сеть из примерно 2000 взаимодействующих экономических, экологических, демографических и политических переменных. Испытуемые могли вызвать любую исходную информацию о состоянии системы, должны были самостоятельно оценивать ее и предпринимать адекватные действия, направленные на процветание
33 Исключением являются, конечно, задачи с математическими объектами. Одна их них связана с нахождением так называемых «чисел-близнецов» — пар простых чисел, разделенных всего лишь одной позицией, таких как 3 и 5, 5 и 7, 11 и 13, 17 и 19, 29 и 31... Возникает впечатление, что такие пары будут встречаться на оси натуральных чисел вновь и вновь, но в общем виде это предположение, кажется, до сих пор остается недоказанным. 235«Лохаузена» и увеличение благополучия его жителей. Компьютер моделировал последствия этих действий и по мере необходимости выдавал испытуемому информацию, на основании которой нужно было осуществлять новые управляющие воздействия. В отсутствие всяких управляющих воздействий система обнаруживала легкую тенденцию к нестабильности и последующему распаду.
В этой работе (и в многочисленных последующих, которые часто имеют сегодня характер компьютерных игр с эколого-экономическим содержанием) были выявлены выраженные индивидуальные различия между испытуемыми. Так, уже в исследованиях Дёрнера одни из них очень быстро доводили подвластную им территорию до экономической и социальной катастрофы, тогда как другие оставляли «Лохаузен» после «десятилетнего правления» процветающим городом с решенной жилищной проблемой, трудоустроенной молодежью и т.д. При этом — к большому удивлению самого инициатора этих экспериментов — корреляция успешности управления подобными сложными системами с результатами традиционных психодиагностических тестов интеллекта, типа тестов Векслера и Гилфорда (см. 8.1.1), оказалась близкой к нулю. Что же тогда существенно для решения подобных задач?
Анализ индивидуальных данных свидетельствует о том, что причины различий кроются в организации знаний и использовании разных метакогнитивных стратегий. Те, кто легко добивается успеха, значительно более активны в попытках понять взаимодействие переменных системы (метапроцедура ПОНИМАНИЕ). Они далее имеют в своем распоряжении большое число знаний среднего уровня абстрактности. Эти так называемые «умеренно абстрактные схемы» (их роль подчеркивается многими исследователями — см. 8.3.3) позволяют относительно легко переходить от обобщенного рассмотрения проблемы, способствующего обнаружению сходства с другими областям знания (метапроцедура АНАЛОГИЯ), к планированию и реализации действий. Испытуемые, решающие подобных задач с отрицательным балансом, напротив, опираются либо на очень специфичные, конкретные единицы памяти, либо остаются на уровне общих деклараций и благих намерений34.
34 Вопрос, конечно, в том, насколько удачно использование столь сложных ситуаций в качестве инструмента оценки индивидуальных различий. Любая система, состоящая из тысяч переменных, обладает собственной динамикой. Если на некотором этапе автономное развитие системы начинает протекать в неблагоприятном направлении, то никакие, даже очень разумные вмешательства не исправят положения. Именно поэтому так трудно оценить интеллект политических деятелей, когда в оценку неизбежно вмешиваются внешние факторы, такие как географические открытия, колебания климата или цены на нефть. Точно так же постановка научных проблем может просто опережать свое время, обрекая усилия исследователей на неудачу. Так, попытки Д.И. Менделеева понять причины обнаруженной им периодической зависимости, свойств химических элементов от атомного веса не могли быть успешными уже потому, что они примерно на 80 лет опере-236 дили развитие методов и концептуального аппарата физической химии.Решение реальных жизненных задач обнаруживает также выраженную зависимость от использования метапроцедуры ПРЕДСТАВЛИ-ВАНИЕ. Подобная зависимость от наглядно-действенных средств репрезентации и преобразования проблемной ситуации противоречит ожиданиям, основанным на компьютерной метафоре. Уже на примере понимания отдельных предложений и отрывков текста мы видели, что оно не может быть сведено к манипулированию символами (см. 7.3.1). Существует большое число свидетельств значения наглядно-действенного мышления в научной деятельности. Научная оценка этих свидетельств должна осуществляться с учетом того, что сами возможности нашего воображения относительно тесно связаны с имеющимися концептуальными структурами (см. 8.1.1).
Примером служит замечание польского физика Леопольда Инфель-да: «Фарадей и Бор обладали богатым воображением и были наделены гениальной прозорливостью. Фарадей видел силовые линии электрических и магнитных полей, тогда как для остальных там существовала пустота, свободная от физических проблем. Достаточно один раз слышать Бора, видеть движения его рук, образы и модели, которые он воспроизводит, чтобы понять, что Бор действительно видит, как построен атом, что он мыслит образами, непрерывно возникающими перед его глазами» (цит. по: Швырев, 1978, с. 38). Опора на зрительные представления совсем неудивительна в этих случаях, поскольку и Фарадею и Бору удалось создать чрезвычайно успешные наглядные модели изучаемых объектов. Так, Фарадей, использовав рассыпанные на листе бумаги металлические опилки, смог выявить характерный узор силовых линий, возникающих у одного полюса магнита и исчезающих у другого. 20 годами позже, ближе к концу 19-го века Джеймс Клерк Максвелл увидел сходство этого рисунка с распределением струй протекающей в сужающемся канале жидкости, создав на основе данной АНАЛОГИИ с гидродинамикой математическую теорию электромагнитных явлений. Бор также воспользовался АНАЛОГИЕЙ, на этот раз между строением атома и Солнечной системой. Его планетарная модель атома предполагала существование ядра и переменного количества электронов-планет, вращающихся вокруг ядра на определенных орбитах.