Я. В. Кушнаренко
Как указывает современный исследователь в области аксиологии В.К. Шохин, «слово ценности является одним из самых престижных и респектабельных в современной культурной лексике и вместе с тем одним из самых популярных, можно сказать, даже «популистских» [1. С. 7]. Широкое употребление аксиологической лексики отнюдь не пошло на пользу самой аксиологии как теоретической области знания, а напротив, обнаружило слабую разработанность её основных концептов (ценность, оценка, ценностное суждение, тип ценности и т.д.). Тенденция превратить аксиологию в прикладную дисциплину сегодня налицо, в то время как серьёзным философом-аксиологом не может не осознаваться необходимость преодоления терминологического разброда в существующих теориях ценности с опорой на твёрдое аподиктическое основание.
Нельзя, однако, не отметить и положительные результаты сравнительно молодого аксиологического направления в философии: отчетливо сформулированы проблемы (см. программную статью: R. Ingarden What we do not know about value?), сформировались исследовательские подходы, обнаружившие ряд новых вопросов и точек зрения. Несмотря на существующую вариативность определений ценности и концептуализаций способа её бытия, все направления объединяет, пожалуй, одно общее положение: ценность обнаруживает себя в акте оценивания. Субъект аффицируется либо объектом, либо другим субъектом, либо самоаффици- руется, но в любом случае - выражает свою субъективность в деятельности оценивания того, что перед ним (неважно - вне его или в нём) и по отношению к чему он в данный момент является наблюдателем.
Характеризуя складывавшуюся с начала XIX в. аксиологию как классическую, стало общепринятым различать в ней два достаточно значительных по масштабу направления - натурализм и антинатурализм. Антинатуралисты (наиболее яркие представители: И. Кант в качестве родоначальника, неокантианцы Г. Риккерт и Виндельбанд, феноменологи Э. Гуссерль, М. Шелер, Н.Гартман) относят ценности к сфере разума. А сфера разума, или сфера сознания, согласно данной позиции, имеет трансцендентальную природу. Согласно В.К. Шохину, антинатуралисты, «справедливо протестуя против смешения ценности с обыденными психо-сомати- ческими потребностями, уверенно изымают её не только из мира, но и из индивидуально-личностного бытия, помещая её в неземное царство «внеположностей» [1. 71]. Натуралисты же (их лагерь более широк: А. Дё- ринг, О. Кюльпе, Дж. Сантаяна, Р. Перри, Р. Эйслер и др.), возражая против всяческих абстракций, обнаруживают источник ценности в реальном субъекте, в его интересе, желании, потребности, чувстве удовольствия и т. п. В свою очередь стало хрестоматийным правилом указывать на «натуралистическую ошибку» (термин Дж. Мура) представителей данного направления. В чём же она заключается?
Употребляя лексику В.К. Шохина, суть «натуралистической ошибки» в том, что ценности определяются через удовольствие, желание, интерес и т.п., т.е. сводятся к низшему ярусу субъективного бытия, ярусу, «на котором осуществляются естественные физически- психически-социальные потребности» [1. С. 70]. Хотелось бы именно здесь обратить внимание на следующее обстоятельство. Несмотря на попытку разграничить весьма несходные между собой направления аксиологии, деление аксиологов на две группы - натуралистов и антинатуралистов - весьма условно. Серьёзным препятствием к такой классификации выступает невозможность четкого разграничения в человеке сферы сознания и того, что не есть сознание, а есть «природа» (nature) - чувства, желания, эмоции, потребности и т.д. Но именно сам этот перечень проблематичен! Возникают вполне корректные вопросы: разве сознание не входит в состав человеческой природы, разве оно только трансцендентально? Что же в таком случае понимается под «человеческой природой»? Тело и психика? Есть ли вообще в чистом виде отдельно физическое, отдельно психическое и отдельно сознательное действие человека? К какой категории отнести духовную радость? Так или иначе нам приходится признать, что интерес, потребности и желание человека в такой же степени относятся к его природе, в какой репрезентируют сознание.
Обнаружение условности деления аксиологов на натуралистов и антинатуралистов позволяет зафиксировать вполне очевидный факт: мнения исследователей ценностей разошлись по поводу того - что в человеке или что из того, к чему он конституирующим для него образом причастен, является мерилом для установления ценностей, своеобразной точкой отсчёта в процессе оценивания? На что ориентируется человек оценивающий? Что определяет этот процесс? Какова природа того х, который мы называем мерилом для оценивания?
Для аксиологов трансцендентального направления таким мерилом выступает трансцендентальное сознание, оно содержит в себе ценности-идеи. Человек, будучи причастным трансцендентальному сознанию (каким способом? с какой целью? - эти вопросы требуют отдельного рассмотрения и выходят за пределы данной статьи) и открывая для себя ценности, оценивает, т.е. соизмеряет с идеями-ценностями, факты и вещи. Вещь, реализующая ценность, является благом, источником же благ - ценности-идеи трансцендентального сознания.
Для аксиологов-«реалистов» (назовём их так) в установлении ценности участвует реальный субъект, не нуждающийся в трансцендентальном основании, и его реальные способности: интерес, желание, чувство удовольствия. Поскольку способности у человека разные, то разные определения получает и ценность. Если аксиолог выделяет в качестве доминирующей способности интерес, то ценность определяется как удовлетворенный интерес, если доминирующей способностью считается желание, то ценность определяется как удовлетворенное желание и т.д. Высшая ценность в этом случае - максимальное желание в его удовлетворенности.
Какое важное заключение мы можем сделать? Аксиология оказывается тесно связанной с антропологией. Различные варианты понимания человеческой субъективности обусловливают различие определений ценности и как следствие - различие вариантов аксиологии. В самом деле, поскольку ценности нет без оценивающего субъекта (так же как цвета нет без воспринимающего субъекта, есть световые волны и органы чувств), аксиология во многом зависит от своего антропологического фундамента. С грустью приходится констатировать, что количество трактовок человеческой субъективности не уступает количеству трактовок ценности. Как говорится, «чем дальше в лес, тем больше дров». Вопрос, однако, стоит о качестве имеющегося в наличии количества.
Исследование антропологических фундаментов существующих аксиологических направлений предполагает наличие произведенной классификации спектра антропологических оснований аксиологии. Задача построения такой классификации и является основной задачей данной статьи. Автору не хотелось бы калькировать множество имеющихся на сегодняшний день классификаций аксиологий, заменяя термин «аксиология» на термин «антропология», но обратить внимание на достаточно известную классификацию аксиологий по типу «классика - неклассика» в варианте В.К. Шохина весьма полезно.
Отличительной чертой классической аксиологии, согласно В. К. Шохину, является её универсалистский характер, и именно универсалистская парадигма - причина всего проблематичного в аксиологии. В чём же заключается универсализм классической аксиологии? Позволим себе привести достаточно значительную по объёму цитату: «Как бы не разнились в своих позициях В.Шуппе, предложивший первый опыт трактовки ценностей как удовольствия, и Н. Гартман, завершивший их трактовку как учение о трансцендентном, <.. .> они едины в том, что центром ценностного мира, ценностных отношений и ценностных восприятий является “обобщённый субъект”. Иногда он обнаруживает черты кантовского трансцендентального субъекта (в большинстве позиций “ненатуралистов”), иногда - контовского “великого существа” (в большинстве позиций “натуралистов”), в некоторых модальностях - хайдеггеровского das man. В любом случае в ценностном мире не остаётся пространства для того “неделимого” личностного бытия, которое соответствовало бы “неделимому” ценностному» [1. С. 74]. Универсалистской парадигме классической аксиологии В. К. Шохин предлагает противопоставитьпартикуляристскую:
«суть этой парадигмы может состоять в персоналист- ском переосмыслении самого субъекта ценностного мира» [1. С. 75]. Насколько удалось понять предлагаемый проект, его характерными чертами являются:
Вынесение за скобки аксиологии всего, что так или иначе связано с общечеловеческой природой и имеет общечеловеческий характер.
Доминирование антропологического апофатизма в описании уникального субъективного бытия.
Отнесение ценностей к уникальному субъективному бытию, утверждение их в качестве индивидуальных некоммуницируемых и невербализуемых значимостей личности.
В предложенном проекте нас заставляет задуматься не столько тот факт, что аксиология прекращает своё существование как теоретическая философская дисциплина, сколько открытая дорога релятивизму вследствие игнорирования понятия «общечеловеческая природа» и чрезмерной акцентированности уникальности и индивидуальности человека. «Уровень ценностей, самый глубокий, будет соответствовать первым “энергиям” личности как “несмешанного”, монадического субъекта, которые и конституируют его личностную идентичность как онтологического центра субъективного мира» [1. С. 79]. Из данного размышления ясно, что личностное в аксиолого-антропологическом проекте В.К. Шохина отождествляется с уникальной партикулярностью и индивидуальностью. Вся терминология трансцендентали- стов, направленная на фиксацию сферы общечеловеческого (пусть даже в терминах сверхчеловеческого), вместе с обозначенными этой терминологией ходами мышления решительно отвергнута как не позволяющая «ухватить» ценность и личность. Игнорированными оказываются и выводы святоотеческого антропологического наследия, собственно, благодаря которому мы и имеем представление о человеке как о личности: