Разум часто замещается мозгом или центральной нервной системой (ЦНС) либо рассматривается как их продукт. Скиннер называет это понятие ЦНС (CNS, central nervous system) «концептуальной нервной системой» (CNS, «conceptual nervous system»), поскольку она не имеет базиса в наблюдении. То, что мы наблюдаем в нервной системе, это электрохимические импульсы, гормональная и метаболическая активность и другие биологические события. Мы не можем наблюдать обработку информации, мышление, воспоминания, сновидения, цвета или репрезентации
175
мира. Какой бы степени полноты ни достигла наука о мозге, она никогда не сможет объяснить, как возникает и изменяется человеческое поведение. Однако только наука о мозге, считает Скиннер, сможет объяснить, что происходит между стимуляцией и реакцией, а также между последствиями поведения и его изменением. Полный отчет об этих событиях могут дать нам «совместные усилия этологии, науки о мозге (brain science) и анализа поведения» (Skinner, 1989, р. 18).
Скиннер называет представление о том, что мир репрезентируется внутренне, «теорией копирования» («copy theory»). Иными словами, согласно этой теории, существует внешний мир, являющийся копией внутреннего мира. И все же, отмечает он, если нам удастся каким-то образом поместить клетки мозга в проявитель и получить образ, подобный фотографии, проблема станет еще более неразрешимой:
«...поскольку нам придется снова вернуться в начальную точку и спросить себя, каким образом организм видит изображение в затылочной коре... Признание наличия следа стимула в телесном субстрате нисколько не приблизит нас к объяснению того, каким образом организм реагирует на стимул. Наиболее удобным — и для организма, и для психофизиолога — будет вариант, при котором внешний мир вообще не копируется — если считать, что мир, который мы знаем, это просто мир вокруг нас» (1963, р. 954).
И далее:
«В какой-то момент организм должен будет сделать нечто еще, кроме создания копий. Он должен будет видеть, слышать, ощущать запах и т. д.; при этом зрение, слух и обоняние должны быть формами действия, а не репродуцирования» (р. 954).
Скиннер отмечает, что представители менталист-ской психологии обычно предполагают репрезентацию в концептуальной нервной системе прежде всего зрительных событий. Они значительно реже высказывают предположение о том, что звуки симфонического оркестра, которые мы слышим, исходят от внутренних репрезентаций оркестра, а не от самого оркестра, и еще реже, что внутренне копируются тактильные ощущения.
Поскольку представители когнитивной психологии полагают, что разум является тем, что мозг делает, они пытаются обнаружить репрезентации, хранилища памяти, чувства, рассуждения и т. д. в данном органе. До сих пор им не удалось обнаружить эти события «ни интроспективно, ни с помощью инструментов и методов физиологии» (Skinner, 1990, р. 1206), и вряд ли удастся это сделать, поскольку,
как отмечает он, нервная система не может являться причиной самой себя.
Теория копирования распространяется также на память. За этим стоит предположение, что копии событий, с которыми мы сталкиваемся или которые мы заучиваем, записываются в хранилище психической памяти (mental memory store), а затем извлекаются оттуда. Скиннер считает, что эта точка зрения основана на неудачной аналогии с ящиками, библиотеками, складами и т. п. Анализ поведения не содержит никаких предположений о том, что нечто хранится в организме или пропадает в нем. Условия подкрепления просто изменяют организм.
«Стимулы, которые встретятся в будущем, произведут эффект, если они будут напоминать стимулы, являющиеся частью ранее встречавшихся условий: случайный стимул может «напомнить» индивидууму о месте или событии, если для него этот стимул имеет некоторое сходство с данным местом или событием. Получить напоминание означает быть побужденным с большой вероятностью отреагировать, возможно, перцептивно» (Skinner, 1974a).
Вспоминая нечто, мы не извлекаем воспоминания из места хранения, а располагаем некоторой вероятностью произвести соответствующую реакцию.
Для когнитивиста, утверждает Скиннер, мышление есть продукт не поддающегося объяснению разума. Но для него самого мышление — это поведение. По словам Рэклина (Rachlin, 1991b), «то, что мы думаем и чувствуем, это не причины действий индивидуума, но сами по себе паттерны действий» (р. 455). Именно они, с точки зрения специалиста по анализу поведения (например, Homme, 1965), поддаются контролю посредством условий подкрепления, как и любые другие формы поведения.
Теория и метатеория
Непринятие Скиннером теории было направлено прежде всего против всеобъемлющих теорий научения 1940-х и 1950-х годов, особенно когда их сторонники выводили дедуктивные заключения (deductions) из своих теорий и пытались подвергнуть их проверке. Он считал, что такие теории и их экспериментальная проверка могут только завуалировать истинные контролирующие условия, которые могут быть выявлены лишь в результате экспериментальных исследований индуктивного типа, подобных тем, что привели его самого к обнаружению принципов оперантного обусловливания. Мы можем сказать, что тем самым Скиннер выдвигает метатеорию, теорию теории, а не теорию актуального поведения. Различное поведение лишь описывается и систематизируется в виде обобщений или принципов.
176
Гипотетическая дедукция в противовес эмпирической индукции
Эмпирический и индуктивный подход противопоставляется гипотетическим и дедуктивным подходам, характерным для таких систем, как когнитивная психология и методологический бихевиоризм (см. с.171) 1940-х и 1950-х годов. Последние обычно начинают с теории, а затем выводят гипотетическое структурное условие, которое объясняет поведение: внутреннее побуждение (drive), компьютерный мозг, инстинкт, разум. Такие структуры представляют собой промежуточные переменные, которым отводится положение между окружающей средой и поведением с целью объяснения этого поведения. Однако для специалиста по анализу поведения эти структуры или промежуточные переменные, в свою очередь, также нуждаются в объяснении. Вместо того чтобы вводить подобные абстракции, он находит более последовательным и эффективным обращение непосредственно к поведению и его функциональным связям с окружающей средой. В анализе поведения используются эмпирические (экспериментальные) методы для идентификации и описания таких функциональных связей. Процедуры вывода гипотетических структур он отвергает как ненаучные, как отвергает по большей части и формальное теоретизирование — теория и гипотетические структуры, с его точки зрения, часто действуют заодно, препятствуя развитию психологии как науки.
Механицизм в противовес контекстуализму
Специалисты по анализу поведения расходятся между собой по многим вопросам. Один из них — роль условий сеттинга, или контекста (Kantor, 1970). В президентском обращении к Ассоциации анализа поведения Моррис (Morris, 1992) попытался обосновать необходимость добавления контекста к трехчленной ассоциации. Контекст обеспечивает специфицирующие факторы (specifying factors), которые оказывают влияние на поведение в тех случаях, когда сама по себе трехчленная ассоциация не может оказать такого влияния; тем самым устраняется необходимость в привлечении менталистских конструктов, «как-то репрезентации, хранилища и опосредование, вводимых с целью объяснения вариабельности стимульного контроля» (р. 18). Марр (Магг, 1993) однако, отвечая Моррису, указывает на то, что анализ поведения всегда был контекстуальным (contextualistic), как, впрочем, и механистическим, и ему нет никакой необходимости отказываться от механицизма. Шалл и Лоуренс (Shull & Lawrence, 1993) соглашаются с Марром и находят, что механистический подход, свойственный анализу поведения, как раз и является тем самым средством определения контекстуальных стимулов, ни один из которых не был обнаружен во всех прочих контекстуальных программах.
ИМПЛИЦИТНЫЕ ПОСТУЛАТЫ
Как и большинство основателей или лидеров других систем, Скиннер никогда не приводил списка своих исходных предположений, однако Делпрато и Миджлей (Delprato & Midgley, 1992) изучили его работы и составили такой список. Приводимый ниже перечень частично основан на данной работе. Обратите внимание, что постулат 7 кажется противоречащим недуалистической позиции метапостулата 3 (метапостулаты являются допущениями, носящими более общий характер, чем постулаты). Скиннер также возражает против различения внутреннего и внешнего, утверждая, что кожа — это не граница, хотя в других местах он специально подчеркивал необходимость такого различения. Постулаты 4 и 5 в равной мере противоречивы.
• Метапостулаты (поддерживающие допущения для конкретной науки):
1. Основная цель психологической науки заключается в предсказании и управлении (контроле).
2. Предметом психологической науки является исключительно поведение.
3. Психофизический дуализм не имеет под собой основания, поскольку существует лишь физический мир.