Эделсон (Edelson, 1988, 1989) опасается, что система являет собой «теорию, переживающую кризис». Он указывает на (а) серьезный вызов со стороны Грюнбаума (Grunbaum, 1984) (см. с. 163) ее эмпирическому базису и немногочисленные убедительные возражения; (б) неразборчивое включение в данную систему психологии развития, когнитивной психологии и других подходов; (в) неспособность разработать адекватную исследовательскую программу. Он замечает, что теории множатся, но немногие предлагают доказательства, которые подкрепляли бы то, что, на его взгляд, является прочным фундаментом, заложенным Фрейдом, особенно в том, что касается бессознательного и сексуальности. Кроме того, многие методы психотерапии соперничают друг с другом, причем в отношении каждого утверждается, что он более эффективен, рационален и универсален, чем психоаналитическая терапия. Эделсон полагает, что помимо разработки исследовательских программ психоанализ должен прояснить свою «стержневую теорию», и сам пытается это сделать.
То, что он видит в качестве стержня, основано на явном дуализме «душа—тело». Вот некоторые из его принципов:
• Психоанализ — это теория души (the mind), а не межличностных отношений.
• Ментальные состояния — это данности, которые отображают объекты или события в мире.
• Эти отображения (репрезентации) символичны, и посредством сновидений и механизмов защиты душа работает с ними, вызывая иное ментальное состояние.
• Благодаря воображению, сексуальные желания играют важнейшую роль в конструировании бессознательных фантазий, касающихся внутренних и внешних объектов, причем внутренние локализованы внутри души.
Эта теория задает вопрос о содержании ментальных событий и пытается объяснить, почему люди припоминают, представляют и видят во сне то-то и то-то. Психоанализ считает, что душа не просто коррелирует с этими эффектами, но активно вызывает их. Бессознательные сексуальные фантазии вызывают посредством причинных механизмов события, которые можно наблюдать, — то, что припоминается или видится во сне.
Сегодня распространен, в отличие от выверенного и системного взгляда Эделсона, эклектизм, в котором аналитик выбирает элементы теории и практики из различных источников, часто на время, не имея связного общего взгляда на психоанализ. Однако даже эклектики и большинство ревизионистов продолжают допускать сексуальность младенца и конфликты, которые сексуальность вызывает. Устранение этого допущения сексуальности как одной из основных опор психоаналитической теории подвергло бы всю теорию опасности, возможно, обрушило бы ее. Некоторые ревизионисты приблизились к этой точке и подвергаются критике со стороны тех, кто беспокоится о судьбе системы (например: Barratt, 1978; Ellman & Moskowitz, 1980; Leary, 1989; Meisnner, 1979). «Бессознательный план» Вайса и Сэмпсона оставляет от фрейдизма немногое, за исключением вытеснения. Может ли эта единственная опора удержать всю конструкцию? Должна ли она зависеть от того, сколько аналитиков подпишутся под ней или под схожим взглядом? В любом случае тенденция среди ряда аналитиков, заключающаяся в отходе от метапсихологии, очевидна. По-видимому, количество опор все-таки уменьшается.
ПОЛУЭКСПЛИЦИТНЫЕ ПОСТУЛАТЫ
Возможно, среди идей ведущих современных психоаналитиков постулаты Шефера наиболее важны для понимания. Они далеки от классического психоанализа и, вероятно, далеки от эпицентра сегодняшнего психологического мышления. Тем не менее они способствовали тому, что ряд психоаналитиков критически пересмотрел некоторые допущения системы. В работах Шефера выдвигаются следующие постулаты:
• Протопостулаты (общие руководящие допущения, касающиеся науки в целом):
1. Реальность образуют не только физические, химические и биологические события, но и смыслы вещей (the meanings of things) для людей («психическая реальность»).
2. Лишь благодаря использованию лингвистических правил мы можем прийти к систематическому пониманию чего-либо. Соблюдение данных правил обеспечивает взаимосвязь рассматриваемых явлений, позволяет устанавливать факты и определяет критерии логически последовательного рассуждения.
• Метапостулаты (поддерживающие допущения для конкретной науки):
1. Психологические события обладают смыслами и потому не могут быть адекватно описаны в терминах физики или биологии. Эти смыслы принадлежат человеку, чьи действия и составляют их, и с этой точки зрения являются субъективными.
156
2. Люди сознательно реализуют право выбора и тем самым определяют собственную судьбу.
3. Описание и есть объяснение. Описание мотивов как действий (reasons as actions) замещает собой фи-зикалистские («динамические») конструкты.
4. Главное значение имеют действия людей, поэтому мы должны отказаться от объяснений посредством сущностей [как того, что «существует объективно», независимо от людей], наряду с отказом от разделения на внутреннее и внешнее (или на душу (mind) и тело).
• Постулаты (допущения, относящиеся к предмету изучения):
1. Психологические события состоят из действий и должны описываться на языке действий.
2. Действия людей включают в себя акт выбора, постановку целей, достижение целей и отыскание смыслов.
3. Действия не обязательно являются наблюдаемыми. Мышление, узнавание, чувствование, переживание страха, идеация и фантазирование являются активными событиями — действиями, не в меньшей степени, чем слышимые вербализации.
4. Эротические и агрессивные действия и конфликты свойственны исключительно детству и влияют на последующее поведение.
5. Человеческие действия могут быть бессознательными, предсознательными и / или сознательными.
6. Действия являются совокупными продуктами усилий людей и влияния обстоятельств.
7. Речь как повествование (narration) заключает в себе опыт индивидуума, а наличная реальность конструируется из таких описаний. Ни одно из описаний нельзя рассматривать как более истинное, чем другие, но каждое из них является одним из возможных способов изображения реальности.
ИССЛЕДОВАНИЯ
Как правило, психоанализ не связан с традицией и опытом университетских исследований. Психоаналитическая подготовка осуществляется главным образом в частных институтах, причем обычно в качестве обучающихся выступают врачи. Большинство практикующих врачей имеют недостаточную подготовку в проведении исследований. Тем не менее психоаналитики все больше призывают к исследованиям, частично для того, чтобы подкрепить утверждения, которые подвергаются сильной критике из-за отсутствия эмпирического обоснования.
В ходе самого первого анализа экспериментов и наблюдений, призванных проверить психоаналитические принципы, были изучены 166 подобных ис-
следований, и не было обнаружено доказательств в пользу утверждений, которые делает система (Sears, 1943). Айзенк и Уилсон (Eysenck & Wilson, 1973) провели обзор исследований паттернов приучения к опрятности и отнятия от груди, которые, как выяснилось, не соответствуют невротическим проявлениям, постулируемым теорией Фрейда.
Изучение случаев
Качественное. Открытия посредством клинических наблюдений всегда были основной методологией психоанализа. Кохут (Kohut, 1995) доказывает, что психоаналитическая теория исходит из внутреннего опыта, наблюдаемого посредством интроспекции и эмпатии, а это предполагает необходимость изучения случаев. Эделсон (Edelson, 1984, 1988, 1989) рекомендует, чтобы методология изучения случаев, как одиночных, так и серийных, стала основным исследовательским подходом. Случаи должны помочь установить, что ненаблюдаемые данности, такие как бессознательные фантазии, существуют и что они являются причинными силами по отношению к поведению, которое они вызывают. Например, теория получает подтверждение, показывая, как каждый элемент в латентном содержании находится в соответствии с каждым элементом в проявленном содержании или как теоретическая данность, такая как бессознательная фантазия и ее содержание, дает лучшее объяснение, чем какая-либо конкурирующая теория, или как бессознательная фантазия обычно ведет к невротическому симптому. Изучение случаев, полагает он, обладает малой прогностической возможностью, но должно объяснить то, что уже произошло. Оно может быть использовано для проверки догадок и обеспечить доказательства надежности причинных выводов и объяснений, а также может позволить провести обобщения со случаями — и между случаями, — касающимися конструкта «разума» (mind).
В одном из примеров исследования, использующего изучение случаев, Глаймор (Glymour, 1974, 1980) применяет стратегию «шнуровки» (бутстрапа) к пациенту, названному Человеком-крысой, о котором сообщал Фрейд. При «шнуровке» по меньшей мере один факт и одна гипотеза образуют связь по меньшей мере с одним дополнительным фактом и с той же или иной гипотезой. Чтобы подкрепить связь гипотез и теории, которая дает начало гипотезам, гипотезы должны удовлетворять определенным критериям. В случае Человека-крысы пациент испытывал чувство вины по поводу смерти своего отца. Возможны две психоаналитические гипотезы: (а) он испытывал чувство вины как бессознательно, так и сознательно; (б) он бессознательно желал смерти отца. Согласно психоаналитической теории, эти две гипотезы влекут за собой друг друга и еще одну гипотезу — что до 6-летнего возраста отец наказывал его за мастурбацию. Это последнее предсказание было опровергнуто, и Фрейд пересмотрел набор гипотез. Все
157
это показало, что метод случая можно использовать как для опровержения, так и для подтверждения гипотез — важнейшее требование к любому научному методу и теории, которую он проверяет. Эделсон и Глаймор доказывают валидность этого приема, тогда как Грюнбаум (Grunbaum, 1980) ее отрицает.