Джон Дьюи (1859-1952) добавил к потоку сознания поток поведения, тем самым еще более укрепив позиции дуализма «душа—тело». Он также настаивал на том, что стимулы и реакции функционально связаны друг с другом и не являются отдельными сущностями: у ребенка, который обжегся пламенем свечи, развивается новая функциональная реакция на пламя, а ее значение изменяет функцию стимула с привлекающей на болевую. Реакция и значение стимула взаимозависимы. Поведение — это адаптивный акт, и его стимульно-реактивные компоненты формируют взаимозависимую последовательность: «видение-света-означающего-боль-при-контакте-с-ним» (Dewey, 1896).
Развитие функционализма связано в первую очередь с Чикагским университетом (University of Chicago): сначала с Джоном Дьюи, а затем с Джейм-
сом Энджеллом (1869-1949), являвшимся учеником Джеймса и Дьюи. Энджелл сформулировал три принципа функциональной психологии: (а) психический поток является частью более широкого биологического потока и служит связующим звеном (или посредником) между организмом и средой; (б) сознание позволяет организму выжить, опосредуя его взаимодействие со средой, и перенимает бразды правления у привычек, когда необходимо приспособление к новым условиям, и (в) разум и тело действуют как единое целое, обеспечивая выживание организма. Короче говоря, разум является функцией организма, служащей для обеспечения адаптации к окружающей среде.
Гарви Карр (1873-1954), также работавший в Чикаго, подчеркивал, что формы поведения, обеспечивающие выживание в одной ситуации, скорее ricero, будут воспроизводиться и в сходных ситуациях. Он назвал это «адаптивным актом», тем самым перенеся основной акцент на научение, оказавшееся в фокусе внимания функционализма, что способствовало его позднейшей ассимиляции бихевиоризмом. Карр утверждал, что психическая активность представляет собой опыт (experiences) и одновременно реакцию биологических органов. Если бы он сделал следующий шаг и сказал, что формы психической активности суть реакции органов, он занял бы бихевиористскую позицию.
Сотрудник Колумбийского университета Роберт Вудвортс (1869-1962) разработал «динамическую психологию», иногда рассматриваемую как разновидность функционализма. Его имя наиболее известно благодаря введенной им формуле: S-O-R (Стимул-Организм-Реакция), где ему принадлежит включение элемента «О» — «организм», функции которого сходны с адаптивным актом Карра. Механизм «О» является опосредующим между средой (стимулом «S») и реакцией («R»). Это потребность, или драйв (drive), порождающий различные формы поведения в одной и той же среде в зависимости от наличного в данный момент внутреннего побуждения. Элемент «О», который есть не что иное, как очередная репрезентация разума, психе, сознания, ощущения, идей, и т. д., становится центральным для методологического бихевиоризма, в котором он выступает под именами «внутреннего побуждения» («драйва») или «когнитивной карты» (см. ниже).
Американец Эдвард Торндайк (1874-1949), проводивший исследования по научению животных, пришел к заключению, что разуму животных не свойственны рассуждения (reason), как и установление связей между вещами. Они научаются путем проб и ошибок, когда последствиями их действий являются вознаграждения или наказания. Его законы эффекта, включающие вознаграждение и наказание, предвосхитили принципы подкрепления Скин-• нера. Его закон упражнения гласит, что реакции усиливаются прямо пропорционально числу проб, в которых имела место связь стимула с реакцией, а
58
также продолжительности и силе (vigor) этой связи. При их неиспользовании S—R связи ослабевают. Он назвал свою психологию «коннекционизмом» (от англ. connection — «связь»). Это был протобихевио-ризм.
Бихевиоризм. Корни этой школы восходят к работам многих предшественников. Позитивизм и эмпиризм являются источником представления, что все знание базируется на «данных органов чувств», однако позитивизм связывает с бихевиоризмом не столько доверие данным органов чувств, сколько его отношение к наблюдениям. Подчеркивание эмпиризмом роли опыта послужило основой интереса бихе-виористов к процессу научения. Русский ученый Иван Михайлович Сеченов (1829-1905) проводил эксперименты на животных и пришел к выводу, что мысль не служит причиной действия. Вместо этого внешние стимулы производят как внутреннюю мысль, так и внешнее действие, оба из которых зависят от рефлексов мозга. Владимир Михайлович Бехтерев (1887-1927) занимался исследованиями обусловливания у человека, используя электрическое раздражение пальца испытуемого, предваряемое звуком. Он продолжал придерживаться физиологических объяснений, но отстаивал точку зрения, что психология должна изучать только поведение. Приблизительно в тот же период Иван Петрович Павлов (1857-1927) проводил на собаках свои эксперименты по обусловливанию, которые привлекли внимание Джона Уотсона (1878-1958). Уотсон проявлял особый интерес к поведению животных и был знаком с исследованиями других работавших в этой области ученых, которые также повлияли на его взгляды. Поскольку использование интроспективного метода при работе с животными невозможно, акцент неизбежно перемещается на поведение. Преподавание и работа над докторской диссертацией в Чикагском университете позволили Уотсону ознакомиться с работами функционалистов, которые все дальше уходили от интроспективного метода, приближаясь к исследованию научения. Благодаря переходу в Университет Джона Хопкинса Уотсон знакомится с людьми, чьи взгляды еще более способствовали укреплению его бихевиористской ориентации.
В своей первой декларации бихевиоризма Уотсон (Watson, 1913) утверждал лишь, что нет никакой необходимости делать «сознание специальным объектом наблюдения» (р. 174). Это был «методологический бихевиоризм», в котором сознание не отрицается, но обходится методологически. Шесть лет спустя Уотсон объявил, что он не смог обнаружить никаких свидетельств существования описанного Джеймсом потока сознания, но что ему, однако, удалось обнаружить свидетельства существования потока поведения (Watson, 1919). Тем самым был провозглашен «строгий», или «радикальный бихевиоризм», полностью порывавший с дуализмом впервые за две тысячи лет.
Уотсон считал, что человеческие существа поддаются изменению в неограниченных пределах благодаря научению. В качестве базиса процесса научения он принял обусловливание по Павлову и таким образом полностью отбросил одну сторону дуализма «душа — тело», превратив тело в обучающуюся машину. Мозг не является вместилищем души и даже вместилищем поведения. Это лишь передаточный орган между стимулом и реакцией. Уотсон включил в поведение мышление и речь, рассматривая их как тонкие, едва различимые телесные действия. Уотсон вел наступление на существовавшую в то время психологию по четырем главным направлениям, добиваясь: (а) замены интроспекции объективными методами исследования; (б) замещения содержания психики (ощущений, идей, апперцепции) поведением; (в) смещения акцента с объяснения на предсказание и контроль поведения и (г) признания точки зрения, что между животными и человеком не существует качественного различия и что те же обсервационные методы могут использоваться при исследовании как животных, так и человека. Уотсон позаимствовал термины «стимул» и «реакция» из биологии и превратил бихевиоризм в S^R-психологию. Мир стимулов — это предварительное условие, или вход (input), а реакция — его следствие, или выход (output). Такая модель основана на аналогии с биофизикой, в которой непосредственная стимуляция препарированной мышцы приводит к ее рефлекторному сокращению. Согласно Наталицио (Natalicio), более совершенная версия бихевиоризма была предложена Смитом и Газри (Smith and Guthrie, 1921), которые «ввели в психологию акцент на объяснение обыденного опыта, осуществляемое на языке поведения, — что сделало бихевиоризм значительно более последовательным и утонченным, чем ранние спекуляции Уотсона» (р. 3).
Бихевиоризм раскололся на два лагеря: методологических и радикальных бихевиористов, при этом и те и другие проводили исследования по научению на крысах. Первые имели большее влияние, чем вторые. Особенной известности среди методологических бихевиористов достиг сотрудник Йельского университета Кларк Халл (1884-1952). Следуя логическим позитивистам, он дал операциональное определение ненаблюдаемого состояния внутреннего побуждения (drive state) и сформулировал теорию научения, базирующуюся на этом понятии, а затем вывел из нее гипотезы и подверг их экспериментальной проверке на крысах. Сотрудник Калифорнийского университета (Беркли) Эдвард Толмен (1886-1959) попытался объяснить поведение, связанное с научением у крыс, тем, что у них формируется «когнитивная карта» лабиринта. Роль внутренних побуждений и когнитивных карт в значительной степени соответствует роли «О» у Вудвортса, и поскольку они занимают промежуточное положение между стимулом и реакцией, то получили название «промежуточных переменных». Критики упрекали Толмена в том, что эти
59
переменные явились возвращением к старому разу-му/ощущениям/агшерцепции/сознанию, скрывающимися под новым наукообразным облачением. Газ-ри (1886-1959) разработал теорию научения строго в терминах «стимул—реакция», избежав всякого сходства с ментализмом, включая промежуточные переменные. Радикальный бихевиоризм существует и сегодня в форме разработанного Б. Ф. Скиннером (1904-1990) анализа поведения (см. главу 6).