Феноменологическая психология остается преимущественно академической дисциплиной и уделяет лишь незначительное внимание психотерапии. Хотя в рамках этой системы не было разработано строгих рекомендаций и стандартных методик, был сформирован ряд достаточно единообразных концеп-
ции, использующих такие термины, как «экзистенциальный невроз», «становление», «аутентичность» и «встреча» («encounter»). «Экзистенциальный невроз» — это проживание неаутентичного существования вследствие неспособности обрести смысл жизни. «Становление» означает развитие в позитивном направлении по отношению к прошлому. «Аутентичность» означает осознавание существования или того, как обстояли дела раньше и как они обстоят сейчас; более широкий смысл этого термина включает самостоятельное принятие решений, использование собственной свободы, так чтобы жить более осмысленной жизнью перед лицом страха и тревоги, которые приносит свобода5. «Встреча» означает отношения между терапевтом и клиентом, в которых «раскрывается нечто совершенно новое, открываются новые горизонты, пересматриваются собственные [взгляды на жизнь], а иногда даже происходит полная перестройка личности (Ellenberger, 1958, р. 119).
Согласно Мэю (May, 1958), серьезной ловушкой является чувство вины. Мэй утверждает, что это чувство возникает вследствие неспособности выполнить свои обязанности. Поскольку осознание собственной свободы выбора вызывает страх, клиент должен научиться принимать страх, вину и боль как бытие-в-мире, то есть как жизнь, как она проживается, как смысл, содержащийся в жизни. Клиент должен воспользоваться своей, теперь осознанной свободой выбора и не позволять другим принимать решения за себя. Признание смерти как небытия или несуществования также порождает тревогу.
Помимо свободы, вины и признания смерти существуют два дополнительных состояния существования: изоляция и бессмысленность (Yalom, 1980). Изоляция означает одиночество, испытываемое человеком в безразличном мире. Чувство бессмысленности возникает вследствие отсутствия абсолютных ценностей в мире: трансцендентальных богов, истин, данностей. Эти состояния существования встречаются не по отдельности, а являются взаимозависимыми, и они должны становиться предметом терапии в любых формах или соотношениях, в которых они возникают у каждого человека.
Если психоанализ сосредоточен на устранении сопротивления и вытеснения, экзистенциальный анализ сосредоточен на устранении блоков, препятствующих свободе и реализации потенциала (May, 1958). Он не избавляет ни от каких кризисов, не разрешает никаких проблем и не прибегает ни к какому лечению, как и не рассматривает клиента как страдающего патологией. Его целью является «сделать проявленным или реальным собственный экзистенциальный потенциал аутентичности [клиента]» (Anderson, 1978, р. 333). Если человек сможет принять свою тревогу и страх и научиться принимать решения (стать аутентичным), он может обрести смысл.
5 Рахилли (Rahilly, 1993) рассматривает многочисленные значения термина «аутентичность», предлагаемые различными авторами; большинство из них более близки к пониманию гуманистической психологии, чем экзистенциализма.
316
Виктор Франкл (Victor Frankl, 1963) разработал психотерапевтический метод, который он назвал ло-готерапией (от греч. logos — дух или смысл). Данное направление известно также как «Третья Венская школа психотерапии» (первыми двумя являются подходы Фрейда и Адлера). Выжив в нацистском лагере смерти, Франкл понял, что последняя (final) свобода, которой обладает каждый индивид, это способность выбирать свое отношение к происходящему. Он сделал наблюдение, что из тех, кого не казнили нацисты, пережить болезни и голод смогли лишь те, кто цеплялся за желание жить. Те, кто утрачивал смысл жизни, слабели и гибли.
Франкл считает, что страдание — это неотъемлемая часть жизни, которая также придает ей смысл. Его подход к терапии состоит в поиске смысла жизни, смысла собственного существования, в процессе которого человек находит рациональное понимание эмоциональной боли или страдания. Это понимание придает страданию смысл. Средством помощи таким поискам является трагический оптимизм, испытывая который человек превращает страдание в опыт, наделенный смыслом. Это помогает человеку выработать позитивный и здоровый взгляд на подобные переживания. Поскольку не существует универсальных смыслов, каждый человек должен найти свой собственный. И по мере проживания жизни к человеку приходит много таких смыслов.
Франкл побуждает своих клиентов ставить цели в жизни. Постановка целей и усилия по их достижению мобилизуют креативность и энергию. Стремление к достижению целей и поиски смысла требуют духовных качеств (логос), считает он, — духовных в смысле воли и самостоятельности. Именно духовное здоровье обеспечивает выживание и выздоровление перед лицом тяжелых испытаний.
Другой широко известной формой экзистенциальной психотерапии является экзистенциальный анализ швейцарского психиатра Людвига Бинсвангера. Бинсвангер начинал как психоаналитик, но, испытав влияние Хайдеггера, принял его концепции. Его терапия исследует «экзистенциальные модусы» клиента, установленные им отношения с миром и другими людьми. Терапевт побуждает клиента стать аутентичным, вести себя так, чтобы быть верным себе, и таким образом обрести свободу.
Разновидностью экзистенциальной психотерапии является герменевтическая психотерапия. Поскольку Рикёр (Ricoeur, 1970, 1974) утверждал, что процедура, введенная Гуссерлем, не приводит к чистой сущности вещей, психотерапия не может использовать данную процедуру и ожидать постижения реального. Следовательно, необходимо отодвинуть реальное на второй план, обратиться к тому, о чем повествует клиент, и пытаться понять его. Смыслы, предположения и предубеждения могут оставаться скрытыми, и все же на них можно воздействовать. Они должны быть обнаружены в соответствующем контексте и однозначно выражены. Часто оказывает-
ся необходимым даже конструировать новые смыслы / значения. Эти новые смыслы, когда они непротиворечивы и правдоподобны, помогают пациенту сообщать о своих представлениях, мечтах, чувствах и восприятиях других событий. Хотя «смыслы скорее создаются, чем восстанавливаются» (Bouchard & Guerette, 1991, p. 32). роль объективной истины и феноменологической истины состоит в том, что они обеспечивают контекст смыслов, которые могут развиваться в повествовании клиента. Сознание — это речь в процессе повествования. Посредством диалога между клиентом и терапевтом достигается цель герменевтической терапии: «гальванизировать жизненные энергии клиента, направленные на исцеление» (р. 387).
В 1979 году экзистенциалисты основали Берч Хаус в Литтлтоне, штат Нью-Гемпшир (Burch House in Littleton, New Hampshire) — пансионат для взрослых с психическими нарушениями, для лечения которых они предполагали использовать экзистенциальные принципы, такие как принятие ответственности за себя (self-responsibility) и направленность на будущее (future-directedness) (Symmes, 1989). Клиенты и персонал совместно выполняют повседневные бытовые обязанности. Поскольку клиенты вовлечены в планирование и выполнение видов деятельности, свойственных нормальным людям, они поддерживают уровень развития своих навыков и инициативы, избегая попадания в зависимость и бесцельного существования, свойственного пациентам обычных психиатрических учреждений. Психотерапия является неавторитарной и потому не предлагает готовых решений или интерпретаций, а поощряет клиентов осознать источник собственной боли и использовать свои способности для нахождения более удовлетворительных решений. Персонал Берч Хауса утверждает, что количество успешных случаев лечения составляет 60-70%, при этом успех определяется как «способность жить конструктивно в более широком сообществе» (Symmes, 1989, р. 16). Данная цифра включает и тех клиентов, чье состояние «улучшилось», но которые нуждаются в постоянной поддержке.
В качестве иллюстрации подхода к лечению в Берч Хаусе приведем основные факты одного клинического случая. Тридцатилетний мужчина, окончивший университет, после смерти матери смог найти лишь работу, связанную с постоянными разъездами, которая вскоре стала для него невыносимой. Тяжелые страдания привели его в Берч Хаус. После нескольких недель терапии он начал осознавать не нашедшее выхода горе по своей матери и враждебность по отношению к родственникам, от которых он оказался в зависимости. На момент появления в Берч Хаусе он страдал дистрессом ухода (withdrawal distress) и кошмарами, но после десяти недель лечения его состояние начало улучшаться и он принял участие в работах по содержанию пансионата. Ему удалось уладить конфликты с родственниками, най-
317
ти подходящую работу и начать самому обслуживать себя.
СОПОСТАВЛЕНИЕ С ДРУГИМИ ПОДХОДАМИ
Анализ поведения
Джорджи (Giorgi, 1975) перечисляет ряд точек соприкосновения между феноменологией и одной из основных форм бихевиоризма — радикальным бихевиоризмом, или анализом поведения. Оба подхода выступают против психофизического дуализма, включая представление о внутренних репрезентациях внешнего мира и других состояниях сознания. (Квэйл и Гриннесс (Kvale & Grenness, 1967) называют это представление «иллюзией удвоенного мира», а Скиннер — «теорией копий»: внешний мир копируется в мозг, который затем интерпретирует его.) Кроме того, оба подхода выступают против гипоте-тико-дедуктивного метода, столь широко используемого в психологии, а также против интерпретации поведения на основе физиологии или интроспекции; оба фиксируют данные о поведении в форме описаний и сводят к минимуму роль теории. Квэйл и Гриннесс (Kvale & Grenness, 1967) также отмечают, что как Скиннер, так и Мерло-Пойти утверждают, что поведение является фундаментальным принципом психологии и что «поведение не является простым индикатором внутреннего состояния; человек есть его поведение по отношению к миру» (р. 132).