Срединный или адаптивный уровень — некий «приют», как говорят альпинисты, — площадка для отдыха. Выход из данного этапа, безусловно, возможен, но при условии полного переосмысления и осознания прошлого и настоящего, а также при наличии достаточных сил, воли и энергии для осуществления балансировки уровня. Его окончание знаменуется завершением адаптации индивидуума к новому уровню мышления. При этом длительность процесса зависит только от его энергетического уровня и умения адаптироваться. Довольно часто случается, что именно в момент окончательного вступления в новую игру вступивший остается без сил. Eгo основной задачей становится «перестроить тело», принять все требуемые атрибуты перемен во внешнем облике. На стадии балансировки человек максимально вживается в новый мир: успокаивается, набирается сил, внешность начинает соответствовать уровню игры, мучения и сомнения остаются позади и, наконец, полностью входит в рамки нового Уровня. Длительность его пребывания на вновь освоенном Уровне определяется временем, необходимым для накопления энергии, достаточной для осуществления «прорыва» на следующий уровень. При этом на данной стадии он стопроцентно соответствует внешним признакам игры, но порой чрезмерно благодушествует, что чревато неблагоприятными последствиями для дальнейшего движения вверх по вертикали игр: вся его энергия расходуется на простое воспроизводство, то есть ничего не остается на накопление энергии для продвижения на другой уровень. Для выхода из такого «благодушного» состояния, из второго или срединного этапа, требуется достаточно сильный внешний импульс — потеря работы, переход на более высокий уровень близкого знакомого или коллеги, появление сильного конкурента.
Вызванная той или иной причиной «встряска» приводит к возникновению желания, ведущего к разработке конкретной цели, что, по сути, и является индикатором наличия необходимой энергии для достижения заданных результатов. Это и есть начало третьего, переходного этапа в следующую игру «выхода на новый уровень». Снова начинается структурирование собственных дел, приведение в боевую готовность наработок и извлечение соответствующих возникшей ситуации примеров из жизненного опыта. В таких экстремальных условиях интеллект игрока включает в игру скрытые, а также ранее незадействованные возможности.
Следует подчеркнуть, что весьма существенным фактором является конкретность и, главное, практическая осуществимость за достаточно короткий промежуток времени, желания и, соответственно, цели. Иначе, в случае амбиционного и неосуществимого в обозримом будущем желания, весьма вероятно появление парализующего состояния безысходности.
Итак, третий, переходный, этап целиком посвящается структурированию — глубокому осознанию собственного опыта и умения ведения прошлых игр, и на этой основе выявлению подспудно растущей внутри индивидуума качественно новой способности, готовой реализоваться «здесь и сейчас». Исходя из опыта непосредственного общения на семинарах и консультациях с активной частью молодых российских предпринимателей и деловых людей (на занятия и консультации, как показывает практика, не приходят пассивные, со слабо выраженной жизненной позицией и низкой целеустремленностью, люди), можно сказать, что три—пять лет — это тот срок, который необходим для окончательных внутренних изменений в мировосприятии человека. Последующее за осознанием наличия нового качества и «рождения» осязаемой и конкретной цели появление того самого шанса, влекущего за собой конкретные действия для достижения результата, происходит достаточно быстро — счет идет на месяцы.
По существу, переходный этап можно назвать также и «авантюрным», но в самом позитивном смысле слова, когда оно являет собой отступление от старых схем, появление Неуемного желания и стремления двигаться вперед и действовать по-новому, с огромным азартом и интересом. Очень часто именно на таком этапе оживляются безынициативные люди, становясь абсолютно другими, совсем непохожими на самих себя. Ярким подтверждением сказанному могут служить недолгие годы перестройки конца восьмидесятых годов прошлого столетия в нашей стране, когда многие советские люди были охвачены идеей кооперации и начали организовывать бесчисленное количество кооперативов, что в подавляющем большинстве было чистой авантюрой. Каждый, кто пережил состояние «перехода», в течение которого чувствуется биение каждой клетки организма, жизнь становится насыщенной и интересной, испытывает острое желание продлить свое присутствие в этом периоде. Но, к сожалению, пребывать долго в таком «переходе» невозможно: либо входим в новую игру, либо сползаем назад. Вступление в новую игру это новый цикл перехода на другой уровень: все начинается снова, но на новом витке движения по спирали.
Ниже рассмотрим конкретно переходы из игры в игру, начиная с игры «реалистов», и их особенности.
Итак, «реалист» — игра на страхе потери с основной целью: «добыча пищи». Вокруг «враги», но есть сплоченность и взаимная поддержка друзей и близких, чувство гордости за «свои руки» и «свою группу». При этом полностью отсутствует понимание того, что он как личность плохо ориентируется во внешнем мире — много непонятного и необъяснимого.
На стадии входа в игру он выглядит подавленным, в его голосе преобладают просящие ноты, присутствует «жалость» в глазах. При длительной работе на одном предприятии появляется чувство стабильности и безопасности, что знаменует переход реалиста в срединную часть игры — второй этап. Его жизнь стабильна и однообразна. Но внезапный «удар судьбы» — например, серьезные проблемы со здоровьем родителей, детей, жены, лечение которых требует значительных средств. Это заставляет его, никогда не ценившего времени вообще, структурировать, ценить свое время для дополнительных заработков и оплаты возникших расходов; причем начинает осознавать необходимость укрепления стабильности через образование, повышения профессионального уровня. Полученное образование и приобретенный профессионализм создают в нем чувство интеллектуальной стабильности, исходом которой является формирование собственного своеобразия и приход стадии выхода из реалистов.
Начинается процесс адаптации к игре «моралисты». В период адаптации он одновременно чувствует и свою ничтожность, и свою значимость, что, естественно, способствует возникновению и развитию внутреннего конфликта, происхождение которого он не может понять прежде всего по причине отсутствия умения анализировать. Вместе с тем он приобретает убежденность в том, что «интеллектуальная стабильность» — это защита от всего, и пытается ее усилить; причем знания он воспринимает как набор архивной информации. Его знания служат для оправдания собственных неудач или для высказывания рекомендаций окружающим.
В принципе моралист — это реалист, считающий знания «панацеей от всех бед». На основе знаний, различных образовательных дипломов он формирует свою позицию, порой излишне чванясь своими дипломами и поощрительными знаками по служебной или трудовой деятельности. На стадии входа в моралисты человек попеременно агрессивен и неуверен. Только с приходом внутреннего спокойствия завершается этот этап.
С полным утверждением понятия «интеллектуальной стабильности» моралист вступает в срединный этап игры. Большая часть моралистов, получив специальное образование и работая на стабильном предприятии, вполне довольна своим существованием. При этом обнаруживается поразительное обстоятельство: процесс мышления служит в качестве простого запоминания.
В срединном этапе или, «балансе», все свое время тратят на укрепление позиции, доказательства правильности или неправильности точек зрения, дискуссии и обсуждения чьего-либо авторитетного мнения. Показателем полной закрепленности моралиста на данном этапе можно считать появление перечня авторитетов, которым он беспрекословно доверяет, и вхождение в систему взглядов какой-либо группы: политической, научной, профессиональной. Следует заметить: моралисты создают вокруг себе такие рамки, которые делают их самыми закрепощенными среди всех остальных игр. Именно на этом этапе моралист может увлечься демонстрацией знаний источников информации, именами авторов теорий, цитатами знаменитостей, таким образом подчеркивая свою значительность.
Выход из игры начинается с появления сомнений в могуществе его знаний и отказе от теоретизирования и постоянного сравнивания на основе «архивной» информации, с признания того, что результат превыше знаний.
Именно с этого момента он начинает действительно мыслить, а не перекладывать «кирпичики информации в своем архиве знаний», воспринимать людей других игр беспристрастно, как объективную данность, замечать и анализировать реальные факты, учиться действовать; последнее протекает достаточно болезненно.
Из игры «моралисты» он забирает с собой только практические навыки и практические аксиомы. На момент выхода происходит смещение с авторитетов теоретических на успешных практиков, в речи появляется конкретность и целенаправленность, но внешний вид пока ещё не изменился.
Основная задача игры на данной стадии — это научиться как анализировать, так и применять на практике результаты анализа. Освоив эти основные инструменты нового для него восприятия и видения происходящего, моралист вступил на путь, ведущий его в другую игру, в другое качество, называемое «тактик».
Снова возникает внутреннее сражение между знаниями и фактами, между привычкой к постоянной «академической» бесплодной оценке окружающего и развивающимся умением направленного движения к цели, результатом. Итог этого сражения предопределен его стремлением стать тактиком: он приобретает необходимое, жизненно важное, умение скрывать свои мысли и оценки, с одной стороны, и доводит до автоматизма привычку мыслить и работать на результат, с другой.