Но все же мы не ответили на исходный вопрос: как возникла эта работа?
В этом вопросе кроется двойственный смысл: первый - это событие, подтолкнувшее к ее написанию, а второй - это сам творческий процесс ее написания.
Событием, послужившим толчком нашему творческому сотрудничеству, является дар картины “Январский день”, сделанный художником по моей просьбе5. В ответ мною была написана статья “Радость красок зимнего дня”6; так была заложена основа для последующего сотрудничества, которое вскоре приобрело целенаправленный характер.
Как писалась эта работа, или иначе говоря, чем руководствовался интерпретатор при ее написании? Этот вопрос очень сложен, ибо он не может иметь ответа в привычной для научного способа мышления форме. Ибо с точки зрения науки ответить на этот вопрос значит указать примененный метод. Метода же в его традиционном понимании здесь нет. Дело в том, что человек, овладевший методом, может воспользоваться им с последующей гарантией получения удовлетворительного результата. Для философского истолкования произведения искусства такого метода нет. Решающим фактором при интерпретации духовного творения является не метод, а настроенность. Употребление этого термина (без соответствующего анализа) было уже предложено в “Эстетических опытах” В. Гумбольдта7. Другой немецкий мыслитель М. Хайдеггер, задаваясь вопросом “Что это такое - философия?”, ответил на него следующим образом: философия “существует в мелодии соответствия, настраивающегося на голос Бытия сущего”8.
Интерпретировать произведение искусства значит настроиться на него так, чтобы речь интерпретатора соответствовала голосу Бытия этого творения. Если глубоко продумать выше сказанное, то станет очевидным, что такой способ интерпретации требует особых способностей, которые имеются не у каждого человека9.
Но что кроется за философской настроенностью? Корректен ли термин “настроен-ность” как определенный способ понимания? Ибо под настроенностью подразумевается некая чувственность, а следовательно, непостоянство. Суть возникших сомнений кроется в принципиальном вопросе: может ли возникшая настроенность не соответствовать голосу Бытия? Нет, не может. Творчество есть выражение радости Бытия. Интерпретировать значит уловить в творении исходящую от него бытийную Радость, т.е. голос Бытия. Настроиться значит ощутить в себе созвучие этой радости.
Понимая, человек понимает только собственное состояние, т.е. свое наличное бытие (Dasein). Для того чтобы возникло понимание чего-то находящегося вне человека, т.е. бытия (Sein) (в нашем случае бытия произведения искусства), Dasein должно измениться таким образом, чтобы его содержание стало соответствовать Sein. Такое изменение происходит в процессе осуществления настроенности. Возникновение настроенности осознается как радость понимания. Силясь понять, т.е. настраиваясь, человек проявляет волю. Эта воля есть воля-к-радости-бытия. Стремление к бытийной радости делает волю тем, чем она является нам, а именно: несокрушимой силой превосходящей силу рассудка (И. Кант). А это значит, что настроенность позволяет проникнуть в те сферы и понять то, что недоступно и непосильно холодному рассудку. Поэтому если интерпретация исходит из настроенности, то она всегда подлинна, ибо отвечает голосу Бытия.
Истиной бытия является не то, что постоянно сохраняется как нечто однозначное и неизменное, а то, что порождает настроение радости. Если произведение искусства не радует человека, то это значит, что оно утратило для него истину своего бытия. Бытие текуче. Из этого следует, во-первых, что на один и тот же вопрос в разное время могут быть получены разные ответы. Но все они будут соответствовать истине Бытия; во-вторых, бытийную истину невозможно уловить незыблемыми (“одеревенелыми”) научными понятиями, только живая речь может передать настроение созвучной радости.
Предлагаемая работа есть авторская интерпретация отдельных произведений изобразительного искусства. Авторская - означает, что предлагаемый вариант интерпретации есть выражение настроения того Dasein, которое возникло в результате настроенности экзистенции автора (тайны его души) на голос, исходящий из картины. Возникает типичный вопрос: может ли такая, на первый взгляд, сугубо субъективная интерпретация иметь объективное значение? Вопрос этот типичен, и поэтому он “ложен”. В интерпретации, возникшей в результате настроенности, невозможно выделить какие- либо субъект-объектные отношения. Настроенность есть то, что как раз призвано слить эти отношения в неразделяемое целое. В противном случае говорить о настроенности не приходится.
Но что тогда должно подразумеваться под термином “авторская”? Этот термин означает, что предлагаемая интерпретация существенным образом затрагивает бытие автора, его Dasein. Dasein, т.е. тут-бытие, также текуче. Благодаря этому свойству оно обладает способностью настраиваться. Интерпретация предполагает передачу этой текучести, т.е. текучести, происходящей в бытии интерпретатора. Если интерпретатор смог уловить и передать текучесть, возникшую в нем в процессе понимания и истолкования данного произведения искусства, то это значит, что данная интерпретация имеет преимущество перед традиционными (исходящими из субъект-объектных отношений) методами интерпретации. Ибо текучее подразумевает нечто текущее само по себе, и, следовательно такая интерпретация сама по себе “втечет” в душу каждого, кто соприкоснется с ней.
Однако такая интерпретация окажется неприемлемой в том случае, если рассматривать искусство как чувственный способ познания объективных закономерностей окружающего мира. Можно ли согласиться с этим? Искусство не просто чувственное выражение идеи (Г.В.Ф. Гегель), но и символ. Символ есть отсылка к чему-то, что заведомо превосходит непосредственное содержание символа. Только посредством символов можно говорить о сверхчувственном, т.е. превосходящем содержание чувств. Невозможно настроиться на понимание произведения искусства, если пытаться рассматривать его как объект семиотики (знаковую систему) или учебное пособие. А именно такого, технического толкования сущности искусства требует современное общество. Предложенная интерпретация есть также и ответная реакция на духовный кризис, происходящий в современном мире.
Художник - творец искусства, посредством искусства человек становится творцом. Невозможно отделить одно от другого; художник давший произведение искусства, произведение искусства давшее имя художнику образуют целое - Круг. Бытие творения выражает бытие человека, в своем бытийствовании человек устремлен в творение бытия. Творение есть созвучие Человека и Бытия.
Художник и интерпретатор; оба обращены к бытию. Художник - это Интерпретатор, а интерпретатор - Художник. Художник интерпретирует бытие, интерпретатор превращает интерпретацию в искусство искусства. Как невозможно интерпретируемое без интерпретации, так невозможно творчество без интерпретатора. Искусство без его понимания есть мертвый груз. Понимание есть жизнь в ее человеческом измерении. Смысл Жизни как биологического феномена в том, чтобы в мироздании существовал смысл. Человек - это вершина Жизни, ибо смысл его жизни состоит в понимании существующего в ней смысла. Понимать значит видеть проявление жизненности и придавать ей смысл.
Обращение философии к искусству, творению духа есть придание ее смыслу жизненности. В открывшейся жизненности философия находит смысл, смысл, который только и делает существование человека осмысленным и понятным, ибо открывает его в самом себе.
ПЕРЕЧЕНЬ ИНТЕРПРЕТИРУЕМЫХ КАРТИН
ССЫЛКИ
РАДОСТЬ КРАСОК ЗИМНЕГО ДНЯ