Тот - как сказочный самовлюбленный мальчик...140
Нарцисс, воплощающий интроверсию и покой, сопоставляется с «истинным», а Каин - с «ложным». Этот взгляд полностью расходится с общепринятым, в соответствии с которым Нарцисс является саморазрушающимся человеком из-за любви к самому себе.
Благодаря Янгу мы доходим до подлинных глубин потенциала интроверсии, существующего в мифе о Нарциссе. Винж отмечает, что «для Янга человеческое самопознание оказывается способом, открывающим индивидуальные творческие силы. Мы можем считать себя полными невеждами в отношении размерностей, существующих в нашей душе...»141 Согласно Янгу:
Писатель, как только начнет это видеть,
будто в ярком луче ночного метеора, изумляется страшно и едва-едва сможет поверить,
что это правда.
Находясь в этом счастливом замешательстве,
он может услышать
Нечто подобное тому, что слышала у озера Ева:
«Ты видишь там Образ чудесный, но он -
лишь твое отраженье».
Винж отмечает142, что Янг искажает Мильтона там, где Ева покидает озеро и становится Матерью человечества, тогда как в образном восприятии Янга предполагается, что она остается, и потому все коннотации эпизода, связанного с отражением, имеют к ней прямое отношение. Такая двойственность также бросает свет на психологическую природу эпизода с Нарциссом на берегу водоема: эта ситуация может увести дальше, в архетипические глубины, но в равной степени она может привести в мир. В обоих случаях ситуация является творческой: в одном - с душой внутри, в другом - при ее отсутствии. Теперь Нарцисс - это уже не попавший в тупик юноша, застывший и слившийся с собственным образом: сейчас он становится воплощением пути, ведущего к истинному самопознанию. Интровертированный путь нарциссической дилеммы ведет еще глубже в этом направлении. Янг говорит об этом так:
«Такое глубокое проникновение в твою грудь, постижение глубины, распространение вширь, влияние на все и вся, сохранение полной интимности с незнакомцем, находящимся внутри тебя, - восхищение и оберегание каждой искорки интеллектуального света и тепла, от которой раньше так пренебрежительно отмахивались, или же эти искорки были рассеяны в бесформенной темной массе общеизвестных мыслей. И, собирая их в теле, пусть воспрянет твой гений (если он в тебе существует) подобно солнцу, поднимающемуся из хаоса; и если бы я тогда сказал, как говорят индусы: «Поклонись ему» (ты слишком дерзок), то я бы сказал чуть больше, чем содержится в моем втором правиле, а именно: «Почитай себя»143.
Здесь предполагается, что дело вовсе не в том, чтобы иметь внутренний свет или воспламениться им в экстазе, а в том, чтобы активно заниматься его поисками и стремиться к его познанию.
Положительный потенциал, которым обладает Нарцисс, достигает своего максимума в труде Сведенборга «Вера и Божественная Любовь», написанном им в период кризиса, во время которого автор услышал призыв передать человечеству тайны духовного мира. В своей работе Сведенборг описывает сотворение Евы и начало ее жизни, при этом, возможно, следуя «Потерянному раю» Мильтона, но все же внося весьма существенные изменения. Далее последует перевод Винж:
«Когда эта девушка удивительной красоты [Ева] достигла возраста веселой и игривой юности и все происходившее вокруг вызывало у нее радость, однажды во время прогулки она набрела на колодец, вода в котором до самого темного дна была совершенно прозрачной и чистой, как горный хрусталь. Заглянув в колодец, девушка очень удивилась, увидев на поверхности воды образ, который по мере ее приближения все больше и больше оживлялся. Но заметив, что образ повторяет все ее движения, и пристальнее на него взглянув, она узнала свою шею цвета слоновой кости, свои груди и руки. Тогда она очнулась от изумления, которое заставило ее окаменеть, и, словно снова повернувшись от тени к свету, поняла, что это было ее собственное отражение. Но, придя в восхищение от своего прекрасного отражения и насладившись вдоволь этим чудом, она вновь страшно испугалась, и этот испуг сковал все ее мысли, которые все больше и больше оживлялись. И вдруг она изумилась тому, что по выражению своего лица узнала все, что было у нее в голове, и потом узнала уже и это свое изумление, и мысли, которое оно вызывало. И она поразилась тому, что все ее душевные тайны раскрылись и оказались выставленными напоказ. Не в силах рассеять облако своего удивления так, как ей прежде удавалось, она поднялась и поспешила навстречу своей целестийской жизни»144.
Ева просит ангела объяснить, что с ней произошло, и происходит длинный разговор о человеке, который создан в соответствии с небесным образом или Миропорядком. Винж так передает смысл этого разговора:
«Отражение в колодце они оба считали зеркальным, и потому ангел смог показать Еве, как в ее природе живет образ Миропорядка, и одновременно показать его подобие: человек связан с Высшим Мироустройством так, как образ связан с Евой. Ева может открыть божественное начало в самой себе»145.
Кроме того, ангел объясняет Еве связь, существующую между макрокосмом и микрокосмом, - точно так же человек, узнавая собственную природу, приходит к познанию Вселенной. Лишь следуя Сведенборгу, говорит Винж, можно развивать эту концепцию дальше с помощью мифа о Нарциссе. С точки зрения психологии это означает развитие жизненно важной связи Эго и Самости.
КРАТКОЕ РЕЗЮМЕ
Итак, мы рассмотрели широкий диапазон комментариев к мифу о Нарциссе. На самом деле их гораздо больше (особенно следует отметить комментарий Кройцера, который рассматривает Мюррей Стайн в своем исследовании образа Нарцисса)146, но для наших целей они не столь необходимы. Мы же проследили всю гамму отношений к этому образу, начиная с представления о нем как о серьезной опасности, угрожающей душе, и заканчивая метафорой, охватывающей природу заключенного в человеке макрокосма, - то есть микрокосмом. От опасных иллюзий, с которыми образ Нарцисса связывали античные философы, в частности Плотин, происходило медленное, но верное движение этого образа по восходящей к духовному озарению.
Огромная ценность прослеживания того, как изменялись взгляды на этот образ на протяжении истории, заключается в том, что такое исследование расширяет довольно близорукий взгляд, свойственный клиническому подходу. Феноменология нарциссических расстройств личности и серьезные затруднения, постоянно возникающие в клинической практике при работе с такими расстройствами, скрывают от нашего внимания тот факт, что там, в глубине, за рамками клинического мира идеализации, зависти, эксгибиционизма и переносов, происходит процесс сотворения мира. Эти расстройства с точки зрения микрокосма отдельной личности могут считаться симптомами родовых мук, возникающих при появлении нового коллективного символа Самости.
Как всегда, все зависит от сознания отдельной личности, и в этом смысле первостепенную роль играет двойственная природа нарциссизма, который не получает удовлетворения. Ибо феноменология нарциссического расстройства личности может привести к распылению и растрате таланта и усилению с возрастом таких симптомов, как самовозвеличивание и эксгибиционизм. Но она же может и направить человека на новый путь, ведущий к новой индивидуальной Самости, которая является гермафродитной и потому служит источником как маскулинных, так и фемининных ценностей и для мужчины, и для женщины. Она может привести к балансу деятельности и бытия и более высоким ценностям по сравнению со стремлением к власти Эго.
Чтобы такая трансформация произошла с нарциссической личностью, ей следует преодолеть навязчивое стремление к инфляции и слиянию с Самостью. Это означает, что придется иметь дело со сложной эмоцией зависти и осознанием фрустрированных эксгибиционистских потребностей. Но если удается почувствовать эту «тень», нарциссическая личность может оказаться на пути к новому осознанию Самости. Во время этого процесса двойственная природа нарциссизма никуда не исчезает; но Эго обретает способность сдерживать напряжение между этими двумя аспектами, положительно реагируя на жизненные обстоятельства и сдерживая демоническое стремление к власти, которое возникает в темной части Самости.
Еще несколько замечаний о зависти и ее ключевой роли. В ходе клинической практики у меня складывалось представление о том, что муки зависти являются проклятием Самости, но это проклятие связано с эго-отвержением Самости. Такое состояние внутренней зависти часто проецируется на внешний мир, и тогда нарциссическая личность считает, что она сама является предметом зависти окружающих. Единственным способом исцеления в такой ситуации может быть обращение к Самости, находящейся внутри, по существу «не обращая внимания» на других и направляя внимание на внутренние ценности и цели, определяющие путь индивидуации. Таким образом «бог ранящий становится богом исцеляющим»: зависть, которая так мучит Нарцисса и приводит нарциссическую личность к внутреннему отчаянию, может быть подавляющей и пагубной, но она же является тем источником света, который позволяет увидеть выход из внутренней дилеммы.
Это внутренний путь выхода из состояния зависти, и вообще, в исцеляющем процессе избавление от тупикового нарциссического состояния следует соединить с уважением к окружающим людям. Подвергая риску внешние отношения, нарциссическая личность должна открыть для себя, что ее завистливые ожидания далеко не всегда находят отклик у других. Такое отношение к окружающим хотя бы отчасти должно быть выработано в процессе психотерапии. Точно так же, как нанесенная завистью внутренняя травма должна быть исцелена при вмешательстве внутреннего архетипического мира, так и внешняя травма, часто возникающая из-за отсутствия материнской эмиатии в раннем возрасте, требует исцеления с помощью внешних, реальных объектов. Не следует подменять одно другим, и путь через нарциссическое состояние начинается с мучительной зависти и ведет к внутренним и внешним объектам, реальным людям и архетипическому миру, который представляет собой внутреннюю реальность.