2. Литературное наследие.
. Сочинения А., число которых доходит до 60, можно распределить, помимо его автобиографии, на три разряда: 1) истолковательные беседы, 2) челобитные и 3) полемические и поучительные послания к отдельным лицам или к группам почитателей. Автобиография А. весьма любопытна: она написана как житие святого, «да незабвению предано будет дело Божие». Она должна подтвердить, что дело А. есть дело Божие — а это лучше всего доказывается чудесными знамениями. Отсюда множество сообщений о чудесах, бывших с А., и общий их смысл — освящение свыше мнений и деяний А. : Бог наказывает врагов старой веры и помогает верным ее исповедникам. При всех житийных прикрасах, к которым нужно отнести и неопределенность в обозначении лиц, места и времени, «Житие» А. представляет весьма значительную ценность как исторический источник, характеризуя как и самого А., так и московское общество середины XVII века в его отношении к никоновым преобразованиям. Уже в «Житии» А. проявляется его замечательный реализм, который еще ярче в его истолковательных беседах на Св. Писание. Прямо поразительно уменье А. применяться к пониманию своей паствы, и если иногда его выражения и образы грубы, то подобная грубость вполне соответствовала уровню духовного развития людей, к которым он обращался (для примера приведем сравнение Адама и Евы после грехопадения с пьяницами). Челобитные А. подавались царям Алексею Михайловичу и Феодору Алексеевичу, которых он пытается склонить на сторону поклонников старины: А. сперва как бы дружески уговаривает царей, а затем выступает с резким обличением. Что касается его посланий к последователям, то, независимо от фактического материала — наставлений об устроении жизни старообрядческой общины, об отношениях с никонианами, о разных обрядовых тонкостях, они имеют особенно важное значение по выражаемому в них настроению: А. не знает в деле веры никаких уступок и подобную же огнепальную ревность стремится возбудить и в своих единомышленниках. Он зовет их на страдания, которые рисует поэтическими чертами: «А в огне том здесь небольшое время терпеть, — аки оком мигнуть, так и душа выскочит. Боишься пещи той? Дерзай, плюнь на нее, не бойся! До пещи той страх; а егда в нее вошел, тогда и забыл вся. Егда же загорится, а ты увидишь Христа и ангельские силы с Ним, емлют душу ту от телес, да и приносят ко Христу: а Он-Надежа благославляет и силу ей дает божественную, не уже к тому бывает, но яко восперенна, туды же со ангелы летает, равно яко птичка попархивает, — рада, из темницы той вылетела». Такие картины сильно действовали на воображение последователей А. : они смело шли на страдания, и некоторые из них явились первыми проповедниками самосожжения.
«Сказание» о Борисе и Глебе.
Так называемое сказание о Борисе и Глебе («Сказание и страсть и похвала святую мученику Бориса и Глеба») – первое крупное произведение древнерусской агиографии. По наиболее вероятному представлению, написано оно было во второй половине XI в. – незадолго до торжественного перенесения гробницы Бориса и Глеба 2 мая 1072 г. В новую церковь в Вышгороде, сооруженную князем Изяславом Ярославичем. Составляя «Сказание» автор ( имя его нам неизвестно ) пользовался устной легендой и летописью. Сама тема подсказала ему и жанр повествования – мартирий. В центре «Сказания» - агиографически стилизированные портреты Бориса и Глеба и полный напряженного драматизма рассказ об их трагической гибели.
«Сказанию» предпослана коротенькая экспозиция. Составлена она в форме беглой фактической справки, цель которой познакомить читателя с действующими лицами предстоящего повествования. Здесь находим упоминание о князе Владимире – крестителе Руси, перечень его сыновей ( весьма не точный ) и некоторые необходимые сведения об основных участниках трагедии – Борисе и Глебе, Святополке и Ярославе. Видно, что автор явно торопился возможно скорее перейти к делу; свидетельствует об этом фраза, которой он обрывает экспозицию ( «Но не остану много глаголати, да не в многописании в забытье влезем»).
Образ Бориса приобрел в Сказании новый аспект – стойкого борца за «слово» божье ( в ожидании смерти он не случайно утешает себя евангельской цитатой: «Иже погубить душу свою мене ради и моих словес, обрящеть ю в животе вечьнем»). И даже – мученика за веру; автор так передает его мысли: «Како предатися на страсть, како пострадати … веру и соблюсти». Последнее – уже, конечно, невольная дань жанру, обмолвка: вере Бориса никто не угрожал.
Скорбная атмосфера, созданная автором вокруг Бориса особенно сгущается, когда тот, не в силах сдержать сердечного сокрушения, проливает слезы – обильные, заливающие все лицо, «горькие» и «жалостливые», сопровождающиеся тяжкими вздохами стенаниями. Это не простые слезы. Они – дар, который бог посылает «избранникам» своим. И они заразительны. При виде Бориса, проливающего слезы, все окружающие его «на Льте» ( на берегу Альты, где Борис был убит) возмущаются духом и тоже начинают «плакати» и «стенати». Сцена эта («хоровой плач») – одна из художественных находок автора.
Едва ли не самая показательная особенность «Сказания» как произведения литературного - широкое развитие в нем внутреннего монолога. Эта форма прямой речи была хорошо известна греческой агиографии; она не раз встречается у Кирилла Скифопольского. Но в литературу древнерусскую ее впервые внес автор «Сказания». Своеобразие ее в том, что такой монолог произносится действующими лицамикак бы «немо» - «в себе», «в сердци», «в уме своемь», «в души своей».
«Похвала», в которой «Сказание»заканчивается ,переключает его повествовательную часть в другой жанр – в произведение ораторской прозы, в так называемое похвальное слово. По содержанию «похвала» замечательна тем, что подчеркивает общерусское значение культа Бориса и Глеба. Они – небесные покровители Русской земли, ее надежные «столпа и утверждение». Они – грозное «оружие», «меча обоюдуостра»,с помощью которых народ русский и его князья охраняют «отьчество» свое от нашествия иноземцев, успешно подавляют как «усобьныя брани» (в феодальной среде), так и всякие «дьяволя шатания» в земле. Слава их выше славы Дмитрия Солунского, прославленного защитника своего города Солуни, ибо они – защитники не одного города, не двух, а всей земли Русской «спасение».
Заключение:
Каждый народ помнит и знает свою историю. В преданиях, легендах, песнях сохранялись и передавались из поколения в поколения сведения и воспоминания о прошлом. Общий подъём Руси в 11 веке, развитие письменности ,грамотности, появление образованных людей своего времени в княжеско-боярские, церковно-монастырской среде определили развитие древнерусской литературы. «русской литературы без малого тысяча лет. Это одна из самых древних литератур Европы. Она древнее, чем литературы французская, английская, немецкая. Её начало восходит ко второй половине 10-го века. Из этого великого тысячелетия более семисот лет принадлежит периоду, который принято называть «древней русской литературой». Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет- мировая история, и эта тема- смысл человеческой жизни»,- пишет Д.С.Лихачёв.
Я согласна с мнением Дмитрия Сергеевича Лихачева. Действительно без прошлого нет настоящего, не будет будущего. Человечество должно использовать опыт, накопленный тысячелетиями, чтобы избежать ошибок и сохранить и развивать лучшее. А где мы подчеркнем сведения о прошлом? Прежде всего, в памятниках древне русской литературы, поэтому она так актуальна и современна всегда.
Список литературы:
1 Евангелие и древнерусская литература, Н. В. Давыдова, Москва,1992г.
2 Житие протопопа Аввакума, Москва. , 1987г.
3 Земля родная, Д. С. Лихачев, Москва,1983г.
4 История России, 10 кл., Москва.,2007г.
5 Истолрия русской литературы X – XVII веков, Д. С Лихачев, Москва ,1980г.
6 Литература, 9 кл., Курдюмова Т.Ф,2002г.
7 Хрестоматия по древнерусской литературе «Высшая школа»,М.Е. Федорова. Москва, 1969г.
8 Энциклопедический словарь.