Характеристика необходимой обороны и крайней необходимости, общие представления об обстоятельствах, исключающих преступность деяний, а также накопленный эмпирический опыт позволяет проанализировать такой новый для отечественного уголовного права институт, как задержание лица, совершившего преступление (задержание). Определенная априорность суждений чревата некоторыми неточностями. Но и предварительное рассмотрение, надеемся, поможет формированию практики, которая, в свою очередь, скорректирует приведенные взгляды.
Задержание лица, совершившего преступление, отвечает законным интересам пострадавших от преступления, интересам общества и государства, в том числе правосудия. Принимая меры к задержанию, граждане способствуют реализации принципа неотвратимости наказания, помогают правоохранительным органам выполнить задачи уголовного судопроизводства. Кроме того, совершивший преступление, с целью сокрытия следов своей противоправной деятельности может совершить другие преступления и уже тем самым представляет собой социальную опасность. Известно также, что многие преступления совершаются не единично, а серийно, и крайне важно пресечь преступную деятельность на возможно более раннем этапе. Поэтому правомерное задержание лица, совершившего преступление, общественно полезно и, соответственно, правомерно.
Статья 38. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление
1. Не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не было возможности, и при этом не было допущено превышение необходимых для этого мер.
2. Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный вред. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда».
Из текста закона видно, что по признакам правомерности задержание имеет сходство, как с необходимой обороной, так и с крайней необходимостью. То есть вред причиняется в связи с преступлением (общественно опасным деянием) и именно лицу, его совершившему; но при этом причинение вреда обусловлено невозможностью задержать лицо без причинения ему вреда. Вместе с тем нельзя не заметить и ряд существенных различий. Приведем их вкратце.
Основанием для действий по задержанию является не опасность посягательства, а сам факт совершенного преступления, с одной стороны, и намерение лица, его совершившего, уйти от ответственности, с другой стороны, иначе причинение вреда теряет всякий смысл.
В отличие от необходимой обороны задержание, с точки зрения уголовного закона, осуществляется только в отношении лица, совершившего преступление. Если известно, что общественно опасное деяние совершено душевно больным, который может быть признан невменяемым, или лицом, не достигшим возраста уголовной ответственности, причинение вреда при задержании, по смыслу закона, должно выходить за рамки статьи 38 УК РФ. Если же задерживающий не осведомлен о душевном состоянии и возрасте задерживаемого и эти обстоятельства для него не очевидны, такое заблуждение следует считать извинительным. Заметим, что закон применяет формулировку задержание «лица, совершившего преступление», а не задержание преступника. Преступником лицо может быть названо только по судебному приговору, его вину в совершении преступления еще требуется доказать в установленном законом порядке. Однако объективные признаки преступления должны быть налицо.
Нельзя исключить случаи, когда задержание может перерасти в состояние необходимой обороны, то есть когда задерживаемый совершает общественно опасное посягательство в отношении задерживающих или иных лиц (например, при активном сопротивлении). Таким образом, вступают в действие правила статьи 57 УК РФ, и праводеликтность теряет свое значение. Наряду с этим причинение при задержании вреда третьим лицам охватывается правилами крайней необходимости.
Весьма специфично закон определяет пределы причиняемого при задержании вреда. Они как бы синтезированы из институтов необходимой обороны и крайней необходимости. Допустимый вред, с одной стороны, определяется характером и степенью общественной опасности содеянного, без требования меньшего вреда. Как и при самозащите, это предполагает даже определенное превосходство наносимого вреда над тем, который причинен задерживаемым. С другой стороны, размер вреда поставлен в зависимость от обстоятельств задержания и определяется соображениями целесообразности, с тем, чтобы явно чрезмерный вред не был причинен без очевидной необходимости.
Несмотря на названные отличия в условиях правомерности, к задержанию применимы сходные с необходимой обороной и крайней необходимостью правила, хотя и они имеют определенную специфику.
Так, признак наличности состоит в том, что лицо уже совершило преступление, но еще не передано органам власти и не пресечена возможность совершения им новых преступлений. Отсюда своевременным можно признать задержание лица, подлежащего уголовной ответственности и скрывающегося от следствия и суда. Если преступление еще только замышляется, но реальных мер, направленных на достижение преступного результата не принято, то задержание следует считать преждевременным. (Пресечение преступного деяния, понятно, подчиняется правилам необходимой обороны.) Когда, наоборот, основания для задержания отпали (лицо задержано, явилось с повинной или обнаружило готовность добровольно сдаться властям), причинение вреда должно расцениваться как запоздалое задержание. При определении правовых последствий преждевременного или запоздалого задержания могут быть приняты во внимание правила, описанные в предыдущих разделах.
Наличность оснований для задержания должна сочетаться с их действительностью. Последнее, как представляется, следует рассматривать в четырех аспектах:
факт совершения преступления;
причастность к нему данного лица, которое подлежит уголовной ответственности и пытается неправомерно избежать ее.
Ошибка по поводу хотя бы одного из этих слагаемых предполагает мнимость задержания со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Специальная ответственность за нарушение правил задержания законом не предусмотрена, в таких случаях деяние должно быть квалифицировано по статье УК, устанавливающей ответственность за фактически совершенное преступление. Но данное обстоятельство названо в п. ж статьи 61 УК РФ в качестве смягчающего наказание (то же самое касается действий в нарушение условий правомерности необходимой обороны, крайней необходимости, обоснованного риска, исполнения приказа или распоряжения). Напомним также, что понятием превышения необходимых для задержания мер охватываются только умышленные действия.
Как видим, рассмотрение дела о задержании лица, совершившего преступление, может представлять значительную сложность на практике. Это, прежде всего, относится к отграничению задержания от состояний необходимой обороны и крайней необходимости. Немало трудностей лежит и на пути определения правомерности задержания, особенно пределов допустимого вреда, признака действительности тральных мест при доказывании будут занимать психологические и физиологические характеристики задерживающего. Они станут актуальными при определении оснований для задержания, того, насколько адекватно задерживающим оценена личность совершившего преступление, характер и степень общественной опасности содеянного, обстановка задержания, необходимость причинения и размер вреда.
Последнее обстоятельство чрезвычайно важно установить в ходе производства по делу. Во-первых, иначе невозможно выяснить, соблюдены ли допустимые пределы. Во-вторых, с учетом величины неправомерно причиненного при задержании вреда к виновному на основании статей 61 п. «ж», 64, 73 УК РФ может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление (ниже низшего предела) либо условное осуждение.
В Главе 8 нового Уголовного кодекса наряду с задержанием лица, совершившего преступление, предусмотрены еще три ранее не регламентированных обстоятельства, исключающих преступность деяния: физическое или психическое принуждение, обоснованный риск и исполнение приказа или распоряжения. Учитывая их новизну и недостаточную изученность, а также известное сходство с рассмотренными выше состояниями, ограничимся лишь кратким комментарием к уголовному закону.
Причинение вреда под принуждением (физическим или психическим) регулируется статьей 40 УК РФ:
Статья 40. Физическое или психическое принуждение
1. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).
2. Вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения, а также в результате физического принуждения, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений статьи 39 настоящего Кодекса».
Применительно к этому обстоятельству специфическую трудность может составить определение способности руководить своими действиями (бездействием) со стороны лица, к которому применено физическое принуждение.
Физическое принуждение, как представляется, может быть выражено только в виде насилия, тогда как психическое принуждение заключается в угрозах, в том числе в отношении родственников или близких людей, шантаже, отказе выполнить те или иные действия, имеющие жизненно важное значение, высказывании намерения выполнить общеопасные действия (например, захват заложников, террористический акт, применение средств массового поражения, акт вандализма) и т.д.